Викинги - Семенова Мария Васильевна - Страница 16

— Свана Рыжего! А Хальвдан конунг ему, случаем, не нужен?

Шутка понравилась, захохотал весь дом.

— Ишь чего захотел, длиннопятый.

— А ну, раб! Вынеси-ка объедки!

— Если проголодался, так и скажи…

Большая полуобглоданная кость пролетела и шлепнулась возле ног. Арни стоял неподвижно. Так вот какова была она в действительности, его мечта. Она сидела объевшаяся жареного мяса, захмелевшая от ячменного пива. И потешалась над ним на разные голоса. Следовало бы ему понять кое-что ещё во дворе, когда он увидел три коровьи шкуры, растянутые на заборе.

Оставалось только одно: поднять голову повыше… Арни так и поступил.

Вемунд вскинул руку, прекращая шум.

— Они называют меня Вемундом хёвдингом сыном Асбьёрна из Раумсдаля… и придется тебе разговаривать со мной, поскольку Свана Рыжего здесь нет. А сам ты кто таков?

Сердце ухнуло в гулкую пустоту, Арни предвидеть не мог, что это-то окажется самым трудным — назвать своё имя. Имя безродного, не знающего, от кого был рождён. Он набрал побольше воздуха в грудь и словно шагнул вниз с Арнарбрекки:

— Есть пастухи у Фридлейва Богатея, есть среди них Арни Ингуннарсон.

Он сжал кулаки, ожидая новых насмешек. Но почему-то их не последовало.

— Арни, — повторил Вемунд вождь. — Созвучно слову Орёл! Странное имя для раба. Так чего ты просишь, пастух?

Арни сказал уже без всякой надежды:

— Говорят, я неплохо стреляю из лука. Возьми меня к себе на корабль.

Он посмотрел на руку в чёрных мозолях, державшую рог, покраснел и добавил:

— А грести я научусь.

Седобородый воин, сидевший поблизости от вождя, приподнялся со своего места:

— Вемунд, я его выкину за дверь… Другой, молодой и одноглазый, без трёх пальцев на правой руке, крикнул из дальнего угла:

— Возьми мальчишку, хёвдинг! Из него получится толк!

Арни озирался. Длинный дом так и гудел.

— Тихо! — вновь перекрыл шум Вемунд вождь. Было видно, что он не прочь позабавиться. — Что ж, для меткого стрелка у меня место найдется. Только придётся тебе сперва показать, такой ли ты на самом деле Орёл. Дайте ему его лук и поймайте какую-нибудь курицу во дворе!

И это он называл испытанием?.. Арни привычно закинул за спину колчан и пробормотал, не удержавшись:

— Я не привык стрелять в привязанных кур. Вемунд перебил его, стукнув по столу кулаком:

— А я не привык, чтобы мне перечили пастухи! Арни пожал плечами и уставился в пол. Не требуется большого искусства для охоты на кур. Но пусть будет так.

Долго ждать не пришлось. Скоро снаружи послышался хохот, и дверь вновь отворилась:

— Смотри, Вемунд, какая славная курочка… Уж очень ей хотелось взглянуть, весело ли у нас!

Арни обернулся…

Однажды он видел, как на другой стороне фиорда случился оползень. Люди рассказывали — накануне там появлялась какая-то старуха и ходила кругами против солнца, бормоча и плюясь…

В полной тишине половина горы вдруг заскользила вниз и накрыла работника, перегонявшего коз…

И лишь много мгновений спустя долетел страшный голос обвала!

Между двумя воинами на пороге стояла Турид.

Подле могучих парней она и впрямь казалась цыпленком. Готовя потеху, викинги живо выволокли несколько столов и толкнули Турид к стене. Она прижалась к брёвнам спиной и замерла. Она смотрела на Арни, державшего в руках лук.

Арни сглотнул. Во рту было сухо. Он облизнул губы и негромко сказал:

— Я не стану в неё стрелять.

Вемунд расхохотался:

— Чего ждать от раба… Вы все трусы, невольники. Ладно, не убивай её, если так уж боишься. Но позабавить меня тебе всё-таки придётся. Если ты действительно не впервые стреляешь, ты сумеешь пригвоздить её волосы, не поцарапав щёк. И поживей, если не хочешь, чтобы я велел тебя выпороть.

Кто-то из викингов заворчал, осуждая такое решение. Но вслух возражать не стали. Одной рабыней больше, одной меньше, невелика беда, если будет что вспомнить.

Турид смотрела на Арни, не отводя глаз. Арни помедлил ещё некоторое время. Потом вытащил из колчана три стрелы. Одну он приложил к тетиве, вторую схватил пальцами левой руки, а третью приготовился взять в зубы. Чтобы выпустить их быстрее, чем кто-нибудь успеет сосчитать до трёх. Покрепче расставил ноги на утоптанном земляном полу.

— Долго возишься, — сказал Вемунд. Арни повернулся к нему, и Вемунд потом говорил, будто взгляд пастуха сразу ему не понравился. Арни поднял лук и сказал:

— Я молюсь Уллю, Богу стрелков. И если моя рука дрогнет, значит, он потребовал жертвы. Вот только не оскорбился бы Улль, что ему подарили рабыню. Сиди смирно, Вемунд хёвдинг, твои волосы мне нравятся больше…

Если он надеялся, что ему дадут это сделать, то надеялся зря. Сидевшие подле вождя мгновенно сорвались с мест, хватая оружие. А это они умели делать ещё быстрее, чем он мог стрелять. И стал бы этот миг для Арни последним, но Вемунд вскочил на ноги и гаркнул во всю силу лёгких:

— Не трогать!

Воины, привыкшие повиноваться, остановились. Потом стали усаживаться на места.

Арни стоял белый, как летнее облако. Но лука не опускал.

Вемунд сел. Положил ногу на ногу. Отхлебнул пива. И сказал спокойно:

— Стреляй, Арни Ингуннарсон. Не станут говорить, будто я боюсь пастухов.

…Ох, далеко же она была теперь, Арнарбрекка! Пасущееся стадо и дымный костёр под каменным кровом пещеры! Не было туда больше дороги. Шагнувшему в пропасть не вернуться с середины прыжка. Арни прицелился. Насмешливые синие глаза смотрели в упор. Они не мигали. Вемунд сидел нога на ногу и не спеша потягивал пиво. А в доме стояла тишина.

Арни смотрел на Вемунда и знал, что будет счастлив, если когда-нибудь станет таким… хотя бы вполовину таким…

Хотелось уронить лук и броситься на колени.

Арни спустил тетиву. Потом второй раз и третий, пока первая стрела ещё дрожала в стене. Он высыпал их, словно камешки из ладони. Это было легко. Гораздо легче, чем подбивать стрелу стрелой на лету.

— А ты мне нравишься! — сказал Вемунд хёвдинг. — Пожалуй, я и вправду возьму тебя на корабль. Садись с нами есть, мне по душе дерзкие щенки вроде тебя!

Сейчас ему трудновато было бы сразу вскочить: