Драгоценность, которая была нашей - Декстер Колин - Страница 6

— Как вы думаете, это случилось  до или после того, как была украдена эта ценная вещь?

— Я... понятия не имею.

— Она умерла здесь, где лежит сейчас, на кровати?

— В общем-то... на полу.

Морс не мог поверить своим ушам.

— Вы хотите сказать, доктор Суейн, что переместили ее?

— Да!

— Вы когда-нибудь слышали, чтобы убийство совершали после кражи?

— Конечно! Но только это не убийство. Это острая...

— Неужели вы полагаете, что мне необходимо повторять одно и то же три раза, сэр?

— О краже я ничего не знал. И узнал-то всего минут пять назад, от управляющего.

— Это совершенно точно, сэр, — вмешался Льюис, к великому неудовольствию Морса.

— Ну, что же, Льюис, если у доктора ужин — в самой Британской медицинской ассоциации, разве мы можем его задерживать? Жаль, конечно, что мы не получим его показаний. Но я думаю, что нам придется просто попотеть побольше и найти этого мужчину или женщину, кто виноват в этой... э-э-э... острой коронарной недостаточности. Наверняка причиной ее был шок, испытанный при виде того, как вор копается в вещах и забирает ее драгоценности. До свидания, доктор. Желаю вам получить удовольствие от вашего ужина. — Морс повернулся к Льюису: — Свяжись, пожалуйста, с Максом и скажи, чтобы немедленно приехал. И пусть не тянет, дело срочное.

— Послушайте, инспектор... — начал было Суейн.

Но Морс стоял как глухой, выключивший свой слуховой аппарат, и молча придерживал рукой открытую дверь номера 310, вежливо выпроваживая доктора.

С более подробными деталями происшедшего Морс ознакомился, перейдя в кабинет управляющего на втором этаже. Лаура Стрэттон забрала ключ от своего номера сразу же после 4.30. Перед этим она жаловалась на страшную усталость. Потом приняла ванну, по-видимому, после того, как повесила на дверь табличку «Просьба не беспокоить». Ее нашли в 5.20, когда ее муж Эдди Стрэттон вернулся после прогулки по Брод-стрит с туристкой из их группы миссис Ширли Браун. Он увидел, что дверь комнаты 310 закрыта, и, не получив ответа изнутри, кинулся к портье, охваченный паническим предчувствием, а когда вернулся наверх, то увидел... Вот и все факты, остальное — домыслы и чистой воды эмоции. Конечно, кроме сумочки. Но что же это за человек, который, увидев жену на ковре мертвой, не забыл осмотреться по сторонам и убедиться, что сумочка не пропала?

Ну, что же, этим человеком был мистер Эдди Стрэттон, о чем не так уж трудно догадаться.

И для этого имелась весьма веская причина.

Глава седьмая

«Рэндольф» гордился множеством превосходных помещений для званых обедов, танцевальных вечеров, конференций  и выставок — с такими великолепными названиями, как «Ланкастер», «Вустер» и т. п., — и салоном «Сент-Джон», комнатой с высоким потолком на втором этаже, где и был устроен  прием для американской туристической группы. В дневное время из окон комнаты открывался вид на памятник Мученикам, который находится как раз через улицу, и на колледжи Бейллиол и Сент-Джон. И даже сейчас, около семи часов вечера, с опущенными до полу пестрыми шторами, комнату все еще наполнял прозрачный свежий воздух, что еще больше подчеркивалось мягким светом, отбрасываемым хрустальными светильниками на темно-бордовое, розовое и ослепительно белое убранство помещения. Даже Джанет Роско при всем своем желании не смогла найти чего-нибудь, достойного критического замечания. Комната была обставлена феноменально.

Шейла Уильямс расхаживала среди гостей, держа в левой руке большой стакан джина с тоником, и старалась быть милой и гостеприимной хозяйкой.

— Ну как, все собрались? Думается, кого-то еще не хватает? У всех налито?

От группы скрывали смерть Лауры Стрэттон, об этом печальном происшествии сообщили официально только Шейле. Что уж и говорить, знать это  было для нее довольно обременительно, но в то же время знание давало изумительное оправдание желанию подкрепить свои силы, оправдание, в котором она редко нуждалась.

— Миссис Роско! Вы ничего не пьете, где ваш стакан ? Что я могу?..

— Я же не пью, миссис Уильямс! — Джанет обернулась к стоящему рядом со смиренным видом Филу Олдричу, — Я ведь ей уже сказала один раз об этом, Фил!

— Знаете, у нас дома Джанет — проповедница в нашей общине... Так что, миссис Уильямс...

Но Шейла уже устремилась в контратаку, с вызовом бросив:

— Ну и что? А я пью, миссис Роско! И даже пристрастилась к этому делу. И у меня для этого не меньше причин, чем у вас не пить. Согласны?

Выпалив эту лихую фразу, она вернулась к столику у главных дверей, на котором выстроились батареи джина «Бутс» и «Гордонс», мартини (французского и итальянского) и шерри (сухого, полусухого и сладкого) по соседству с двумя пузатыми графинами апельсинового сока. Подав свой недопитый стакан девушке, раздававшей эти благости, она скомандовала:

— Джин... Пожалуйста, побольше! Льда не надо... и ни капли тоника.

Полностью обеспечив таким образом тылы, Шейла снова вернулась к желтому листочку, на котором были перечислены все детали маршрута А4 и который недавно подготовил Ашенден, напечатав текст на пишущей машинке, размножив его и раздав членам группы. Тянуть больше нельзя. Кажется, из туристов сейчас отсутствуют только Говард и Ширли Браун (если исключить Эдди Стрэттона) — нет, неверно, исключая Эдди и Лауру Стрэттон. Из двух достопочтенных докладчиков (трех, если считать ее саму) пока нет никаких признаков Теодора Кемпа. Но зато третий — Седрик Даунс, насколько могла судить Шейла, оказался явно на высоте, он стоял со стаканом сухого шерри и с умело скрываемым безразличием расспрашивал туристов, кто откуда, чем занимались до выхода на пенсию...

Доктор Кемп объявился только в шесть двадцать пять, он вошел в салон вместе с Ашенденом, который выглядел как в воду опущенный. Шейла тут же поняла, что обоих уже проинформировали о печальном инциденте, имевшем место днем. Она встретилась глазами с Кемпом и, несмотря на обстоятельства, почувствовала короткую вспышку взаимопонимания и (почти) товарищества.

— Леди и джентльмены...— Шейла громко постучала по столу, потом еще раз. Собравшиеся, услышав звон стакана, приутихли. — Мистер Ашенден попросил меня пройтись с вами по нашему оксфордскому маршруту — коротенько! Прошу минуту внимания... — Она помахала своим листочком, а потом, не добавляя ничего существенного (и, наоборот, делая существенные пропуски), с пятого на десятое прочитала даты и время запланированных мероприятий:

ТУРИСТИЧЕСКИЙ  МАРШРУТ ПО ИСТОРИЧЕСКИМ ГОРОДАМ АНГЛИИ

27 октября — 10 ноября

Четверг 1 ноября

(оксфордский этап)

16.30 (приблизительно) — прибытие в «Рэндольф»;

16.30 — 17.40 — подается  чай по-английски;

18.45 — прием-коктейль (салон «Сент-Джон»). Вводное слово Шейлы Уильямс, магистра искусств, бакалавра литературы (Кембридж), и Седрика Даунса, магистра искусств (Оксфорд);

20.00 — ужин (главная столовая);

21.10 — 22.15 — беседа доктора Теодора Кемпа, магистра искусств, доктора философии (Оксфорд), «Сокровища Эшмолеана».

Пятница 2 ноября

7.30 — 9.15 — завтрак (главная столовая);

10.30 —11.30 — экскурсия в Музей истории Оксфорда, Брод-стрит (в ста ярдах от отеля);

12.45 — обед (салон «Сент-Джон»), после обеда неофициальная встреча с нашими лекторами в кофейной гостиной;

15.00 — делимся на группы (подробности будут объявлены позже);

16.30 — 17.00 — чай по-английски (салон «Ланкастер»);

18.30 — кульминационный момент тура! Миссис Лаура Стрэттон передаст Эшмолеанскому музею Волверкотский  Язык;

20.00 — ужин (внимание: за дополнительную плату) в «Рэндольфе». По желанию члены группы могут пойти ужинать в другой ресторан и самостоятельно познакомиться с Оксфордом в наш последний вечер в этом удивительном университетском городе.