Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Рунная птица Джейр (СИ) - Астахов Андрей Львович - Страница 37


37
Изменить размер шрифта:

- Позволь принести от имени всего собрания самые наши искренние соболезнования, князь, - сказал Банаш. – Горько нам было услышать о гибели князя Трогорского и всей его фамилии. И все мы едины в пожелании своем – чтобы ты нашел и покарал подлых убийц, совершивших это черное дело!

- Смерть убийцам! – крикнул кто-то в зале, и собрание зашумело. Иган ожидал, когда стихнет шум.

- Благодарю вас, ваши милости, за соболезнования, - сказал он тихим голосом, но потом заговорил громче. – Благодарю за то, что не оставляете меня одного с моим великим горем, сочувствуете мне и поддерживаете. Пока неизвестно мне, кто совершил это черное злодейство, но кровь моя стынет, когда я думаю, что вместе с несчастным моим кузеном были убиты и его безвинные дети. Только последний лиходей без чести и совести мог совершить такое, и я клянусь, что сполна отомщу за это преступление. Именем Всемогущего клянусь в том перед вами, господа!

- Князь позволит мне говорить? – Со своего места встал хлыщеватый, одетый по последней имперской моде барон Трувес, один из богатейших златоградских магнатов и родственник семьи Боровичей. – Прошел по Златограду слух, что видели в городе не кого-нибудь, а самого принца Эндре, незаконнорожденного сына его светлости Маларда – да упокоится он в мире! Будто воскрес он из мертвых, и в Златограде объявился. Что можешь по сему поводу сказать?

- А что говорить? – Иган выпрямился, сверкнул глазами. – В другой раз я бы потребовал у тебя сатисфакции, любезный родич, за то, что порочишь ты своими речами память дяди моего, герцога Маларда, намекаешь на то, что был дядя покойный супруге своей и моей тетке Малении Боровичевой неверен, и от конкьюбата с простолюдинкой бастарда нажил. Но теперь бессмысленно отрицать это. Да, был у меня кузен-бастард. Шесть лет тому назад Эндре умер от моровой болезни, от которой в тот год в Златограде многие в муках ушли на тот свет. Можно найти много свидетелей, которые подтвердят, что видели Эндре мертвым. И вот я узнаю, что за несколько дней до смерти моего бедного брата Рорека будто бы видели бастарда Эндре – или вампира Эндре, - в городе. А остальное вам монсеньор Абдарко поведает, ибо он лучше меня расскажет о том, что случилось.

Глава Серых Братьев поднялся со своего места. Высокий, широкоплечий, сухопарый, будто из железного дерева выточенный. Скинул с головы капюшон серого орденского плаща, сверкнул глазами из-под кустистых бровей, обводя взглядом притихших выборщиков.

- Вот, смотрите, добрые миряне, - сказал он, показав зажатый в руке пергаментный свиток. - Этот донос написал добрый слуга нашей церкви, который разговаривал с человеком, назвавшим себя Хендриком фон Эшером из Глаббенберга. Прочитав этот донос, мы поняли, что Хендрик фон Эшер и есть бастард Эндре, умерший шесть лет тому назад и уже нежитью вернувшийся в наш город, чтобы творить зло. Вняв доносу, Капитул немедленно отрядил группу боевых магов, чтобы разыскать и уничтожить вампира, но демонские силы оказались сильнее, чем мы думали. В схватке с ними погибли и обрели мученический венец заклинатель Братства Лениус Борзак и четверо его людей. Но их смерть не оказалась напрасной: на месте схватки с упырем был найден другой свиток, - тут Кассиус Абдарко извлек тот самый пергамент, который Борзак передал братьям Цырикам и велел бросить у трупа Эндре. – Зло, наполнявшее этот свиток, было так велико, что мне пришлось сотворить над ним обряд экзорцизма прежде чем нести его сюда, в эти чистые стены. Здесь написано: «Я вернулся из могилы, и я буду убивать. Всякий, кто заставил меня умереть, умрет сам. Я начну с моих преступных братьев, а потом и весь Златоград познает мой гнев. Рожденный хвостатой звездой, я выпью жизнь из ваших тел и заставлю вас молить о смерти». На печати оттиск с надписью: «Эндре Немертвый».

Кассиус Абдарко, размахнувшись, бросил свиток под ноги Банашу, и граф Крешинский отшатнулся от него, как от змеи. Иган же, напротив, наклонился и поднял свиток. Губы его искривила недобрая усмешка.

- Воющий волк, - сказал он. – Герб фон Эшеров из Глаббенберга. Если это они стоят за воскрешением моего кузена-упыря, они заплатят за это.

- Вот вам и ответ, миряне, кто мог желать смерти князю Рореку и его семье, - добавил Абдарко. – Это он убил семью князя Рорека, как перед тем убил убогого в этом городе, обезглавив его. Бешеный пес сорвался с цепи, и надо найти его и уничтожить.

Собрание, устрашенное речами инквизитора, затихло совершенно, и в этой тишине послышался спокойный голос барона Трувеса.

- Однако странно, что все это открывается только сейчас, - сказал барон. – Шесть лет об Эндре не было ни слуху, ни духу – и вдруг он появился в Златограде в самый канун выборов великого герцога. Рассчитывал, что мы, добрые слуги нашей церкви и нашего императора, изберем вампира новым герцогом в обход существующих кандидатур? Что-то не верится.

- Никому не известно, что на уме у демона, - ответил Абдарко. – Или барон Трузес сомневается в моих словах?

- Упаси Всевышний! – Трузес замахал руками. – Но уж больно бессмысленно ведет себя этот ваш вампир. Нагло пробирается в город, убивает направо и налево, а потом отправляется к князю Рореку и устраивает в его поместье резню. Какая бы жажда мести, какая бы гордыня не ослепляла этого демона, он не может не понимать, что не быть ему нашим герцогом вовеки! В чем же тогда смысл, святой отец?

- Ты, барон, плохо знаешь мир Темных и то, какие законы действуют в нем, - с нескрываемым презрением в голосе ответил Абдарко. – Посему сядь на место и помолчи. Не для того мы собрались тут, чтобы вести праздные разговоры. По следу вампира уже идут мои самые лучшие охотники, и очень скоро они найдут Эндре. Мы отомстим за невинную кровь князя Рорека и его семьи.

- Мы отомстим, - добавил Иган, выделив слово «мы». – Клянусь!

- Да, - подтвердил Абдарко и сел на свое место. Иган обвел собрание внимательным взглядом.

- Теперь, когда мой кузен и его сын мертвы, - сказал он, - я остаюсь единственным претендентом на престол великого герцога. Если кто хочет оспорить мое право на герцогскую корону, пусть выскажется. Мы выслушаем его с величайшим вниманием.

- Истинно говорит князь, - подал голос граф Банаш. – Когда мы собирались в Златограде, чтобы по древнему священному закону созвать вече выборщиков и назвать нового герцога, мы не думали, что все так повернется. Ныне же у нас есть лишь один наследник крови Маларда – князь Иган. Посему мой голос принадлежит ему! – Сказав это, Банаш бросил свой жезл выборщика к ногам князя.

- И мой! – добавил барон Лащ.

- И мой! – крикнул еще один голос, и дальше выборщики, повыскакивав с мест, закричали дружно: - Герцог Иган! Да здравствует герцог Иган! Иган вовеки! Иган! Иган!

Князь Свирский милостиво склонил голову, на его губах появилась торжествующая улыбка. Он смотрел на кучу жезлов у своих ног, которая росла на глазах. И заметил, что даже те выборщики, которые безусловно поддержали бы его покойного кузена, выкрикивали его имя с не меньшим жаром, чем остальные. Да и куда им деваться? Рорек мертв, а у Кревелога должен быть законный повелитель…

- Ваша светлость, - граф Банаш подошел к Игану и низко склонился перед ним, - собрание просит тебя ответить: принимаешь ли ты его волю?

Это был ритуальный, ничего не значащий вопрос. Его всегда задавали новому герцогу выборщики, и ответ мог быть только один. Иган жестом велел старому графу выпрямиться и сказал:

- Кто я такой, чтобы идти против воли лучших мужей этого герцогства? Как смею я нарушать освященный веками обычай? Понимаю, что если бы не трагическая гибель моего несчастного кузена, не видать мне герцогской короны, ибо Рорек был лучше меня, мудрее меня, чище меня. Но удел, предназначенный ему, народ Кревелога доверил мне. Что ж, я принимаю вашу волю. Пусть подадут мне Писание, чтобы я мог принести клятву!

Два священника надомной церкви Градца немедленно подошли к новоизбранному герцогу. Один держал в руках золотую герцогскую корону Кревелога, украшенную жемчугом, гранатами и бирюзой, второй – пергаментный свиток, перехваченный алой атласной лентой. Иган опустился на одно колено, коснулся пальцами свитка в руках священника.