Радуга на земле - Иванова Виктория - Страница 52

Жаль, конечно, но посадить на голодный паек зверька мне совесть не позволяет (зачем его вообще спасал?!), а постоянно пичкать таким количеством пищи… Мастер убьет. И скажет, что так и было. Выход? Мне пока что виделся всего один – подработка. Ну не верю, что все местные студенты существуют на одну стипендию. И что она такая большая. К тому же многих учеников я вообще никогда в местной столовой не встречал. Вывод: можно где-то заработать. Хотя я слабо представляю, зачем кому-то может понадобиться змеелюд, да и вообще захочет ли меня кто-то нанимать, но попытка, как говорят, не пытка, а… медленное мучение. Но ладно, в самом деле, попробовать никто не помешает.

Правда, надо еще найти местный «вербовочный пункт», но за этим дело не станет. Достаточно всего лишь проследить за студентами и выяснить, куда большинство из них ходит. Ну и, соответственно, заглянуть туда самому. Предварительно отцепив Бобика от собственного хвоста! Да что он так к нему проникся, хотел бы я знать?..

М-да, Бобик – птица гордая. Но высоты не боится, и то радует. Поскольку пришлось эту псину неразумную тащить с собой на уже облюбованный и не раз опробованный наблюдательный пост. Правда, он все время пытался устроить гонки по вертикали, но каждый раз безжалостно отлавливался за ближайшую конечность (включая хвост и голову) и водворялся на место. В конце концов мне это надоело, и щен отправился на бортик – гонять любопытствующих птиц. На всякий случай я его лапы заколдовал, и теперь он не мог свалиться, но пытался. Не раз пытался.

Правда, лишь до тех пор, пока не нарвался на обещание оставить его без обеда. Укоряющим взглядом этого мелкого, наглого и надоедливого создания можно было растопить самое холодное сердце. Но я был тверд. С тяжким вздохом щен свернулся клубком и притворился, что спит. Угу, так я ему и поверил…

А возникшую на следующий день легенду о летучем зубастом монстре, живущем на крыше и напугавшем пятерых будущих боевых магов, тихо проигнорировал. Зубов они моих не видели, и вообще нечего учащимся по крышам шастать! Мало ли кто там в этот момент сидит?..

Зато я узнал, куда стремятся все свободные от лекций. Да и занятые, впрочем, тоже. И идти мне не так уж и далеко, что радует.

Мой первый поход в, несомненно, злачное заведение готовился еще целый день. Я долго думал, а не стоит ли мне замаскироваться, но очень быстро понял, что никакая маскировка просто не выдержит. Спрятать длиннющий хвост не сможет ни один плащ. Так что, наплевав на все и вся, решил идти так, как хожу по замку. И оружие обязательно захватить. А то довольно странно – пришел наниматься с голыми руками. Да и береженого, как известно…

Своего щенка породы «троглодит вечноголодный» также пришлось взять с собой. Он, каким-то образом определив, что ухожу надолго, устроил целый концерт с поистине человеческими всхлипами, укоризненным заглядыванием в глаза и тоскливым воем на одной ноте. Почему-то мы всегда можем сказать «нет» человеку, но практически никогда – животному. Во всяком случае, у меня не получилось. Так что теперь Бобик, довольный как муха в варенье, вновь восседал на моем хвосте, грозно скалясь по сторонам. Мол, не беспокойся, хозяин, я за твоим «имуществом» присмотрю и сохраню.

Вот сколько живу в этом мире, столько же и удивляюсь. Он словно громадный слоеный пирог. Вроде бы целый, но внутри столько пустого места! Что в королевстве, что здесь подземных ходов невообразимое количество. Как люди и дома еще не проваливаются? И зачем этот лабиринт вообще существует? В принципе мне это не особо интересно, просто такие природные (или не совсем природные) коммуникации великолепно подходят для моего передвижения. Незаметно – это во-первых, и быстро – во-вторых.

Именно по ним я и добрался до трактира, носящего многозначительное название «Веселый Волшебник». На вывеске же еще и иллюстрировалась степень «веселости» этого мифического волшебника. Судя по сизо-багровому носу, абсолютно «косым» глазам и довольной улыбке, – дядечке было не просто хорошо, а прямо-таки замечательно. Надеюсь, мне тут тоже повезет.

Ммм, страшновато. Память тут же услужливо подобрала кадры из фильмов и страницы из книг, описывающих подобные заведения. И все это многообразие описывалось всего одной фразой: «Ничего хорошего там не происходит». Так что я нерешительно остановился у трактира (или как тут это здание называется), разглядывая вывеску, пока Бобик громким гавком не вернул меня с небес на землю. Этот проглот несчастный ел шесть раз на день, причем нехилыми порциями. И вот теперь требовал своего какого-там-по-счету ужина. Пришлось сдержать тяжелый вздох и решительно толкнуть дверь, надевая на лицо маску безразличия.

М-да, можно было особо и не усердствовать. Моего лица все равно никто в первый момент не увидел. Его закрыл стол, летящий в моем направлении. Нет, ну что у них всех за мания такая: чуть переползу порог – непременно стараются отправить назад. И не просто так, а с помощью каких-нибудь тяжелых предметов, и желательно в бессознательном состоянии. Это уже стало не просто надоедать, а банально бесить! Следующий же, кто позволит себе подобное, будет бит. И нещадно!

Думалось, может, и долго, но тело среагировало мгновенно, отправив жалобно хрустнувший стол назад. Кто-то сдавленно охнул, и в трактире повисла тишина. Снизу же на меня смотрел один из студентов, которого я часто видел с «моей» отравительницей. Кстати о ней. Что-то мы после озера ни разу не пересекались, аж странно как-то. Похоже, что судьба перенесла положенные нам встречи на вечер. Вон вся компания сидит за столиком в углу. А с ними так доставший меня хонк.

Чем дальше, тем интересней!

– Эй, чужак, почему ты вмешался в поединок? – угрожающе поинтересовался один из стоявших в другом конце помещения вооруженных людей. Наемник? Все может быть… Но почему тогда он так спокойно меня воспринимает? Да и драка между (короткий взгляд вниз) молодым человеком и ветераном – разве честно?

Так что я решительно скользнул вперед, выходя на свет. Хвост, словно сам собой, кольцом свернулся вокруг сидящего на полу парня, явно и непрозрачно намекая, что данному индивиду оказывается моя поддержка.

– Я не вмешивался, уважаемый, я просто защищал себя от лишних неприятностей, – вежливо объяснил свою позицию. – Не люблю, когда в меня столом бросают…

Да и вообще – бросаются, неважно даже чем. Кстати о столе. Снаряд все же вернулся к тому, кто его запустил, и теперь из-под груды досок да щепок только сапоги торчали. Стоптанные, с полуоторванным левым каблуком и грязные. Где они нашли свежую лужу, если дождя не было уже дай Келес сколько времени?!

– Еще вопросы? – вежливо поинтересовался я в наступившей тишине. Кончик хвоста раздраженно постукивал по полу. Не знаю, чем бы все закончилось, но тут из-за моей спины вышел соскользнувший на пол щенок, отважно встал перед нами и громко, с выражением гавкнул.

– Бобик, тебя тут только не хватало, – тихо прошипел, сгребая хвостом так не вовремя вылезшую животинку. Теперь мне с места не сдвинуться – парень как сидел на месте, так и сидит, а тут еще и малявка пытается выбраться и обгавкать всех как следует. Но никто нападать не стал. Повинуясь знаку своего предводителя, наемники извлекли из-под обломков стола своего приятеля и, не обращая на меня никакого внимания, отправились за свой стол. Вернее, столы.

– Уйни? – раздалось с противоположной стороны, где за другим столиком сидели студенты. – Эл?..

Так, это и меня, что ли, приглашают?.. В помещении больше свободных мест не наблюдалось, так что я великодушно принял предложение, скользнув к своим… хм… соученикам. Блондин, самостоятельно встав на ноги, последовал за мной. А Бобик был в своем репертуаре: зубами в хвост, и что хочешь, то и делай. Надо все же зайти к ректору или учителю биологии и поинтересоваться: это только мой щенок такой на всю голову обрадованный или они все такие?

День не задался с самого утра. Друзья, услышав, какое наказание придумал ректор провинившимся, отреагировали так же, как и я. Разнилась разве что эмоциональность высказываний и степень проявления недовольства. Шаки долго шипела, на языке рурров желая как змею, так и Мастеру много приятных моментов. А Уйни лишь зло глянул куда-то в стену и тут же вернулся к своему привычному ехидно-насмешливому состоянию. Только шутки стали очень злыми.