Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Стихотворения

Лермонтов Михаил Юрьевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Стихотворения - Лермонтов Михаил Юрьевич - Страница 151

151

Изменить размер шрифта:

Душа моя была пуста, жестка.

Я походил тогда на бедняка:

Надеясь клад найти, глубокий ров

Он ископал среди своих садов,

Испортить не страшась гряды цветов,

Рыл, рыл – вдруг что-то застучало – он

Вздрогнул… предмет трудов его найден —

Приблизился… торопится… глядит:

Что ж? – перед ним гнилой скелет лежит!

«Заботы вьются в сумраке ночей

Вкруг ложа мягкого, златых кистей;

У изголовья совесть-скорпион

От вежд засохших гонит сладкий сон;

Как ветр преследует по небу вдаль

Оторванные тучки, так печаль,

В одну и ту же с нами сев ладью,

Не отстает ни в куще, ни в бою» —

Так римский говорит поэт-мудрец.

Ах! это испытал я наконец,

Отправившись, не зная сам куда,

И с Сеною простившись навсегда!..

Ни диких гор Швейцарии снега,

Ни Рейна вдохновенные брега

Ничем мне ум наполнить не могли

И сердцу ничего не принесли

· · · · · ·

Венеция! о, как прекрасна ты,

Когда, как звезды спавши с высоты,

Огни по влажным улицам твоим

Скользят и с блеском синим, золотым

То затрепещут и погаснут вдруг,

То вновь зажгутся; там далекий звук,

Как благодарность в злой душе, порой

Раздастся и умрет во тьме ночной:

То песнь красавицы, с ней друг ея;

Они поют, и мчится их ладья.

Народ, теснясь на берегу, кипит.

Оттуда любопытный взор следит

Какой-нибудь красивый павильон,

Который бегло в волнах отражен.

Разнообразный плеск и вёсел шум

Приводят много чувств и много дум;

И много чудных случаев рождал

Ничем не нарушимый карнавал.

Я прихожу в гремящий маскерад,

Нарядов блеск там ослепляет взгляд;

Здесь не узнает муж жены своей.

Какой-нибудь лукавый чичисбей,[301]

Под маской, близ него проходит с ней,

И муж готов божиться, что жена

Лежит в дому отчаянно больна…

Но если всё проник ревнивый взор —

Тотчас кинжал решит недолгий спор,

Хотя ненужно пролитая кровь

Уж не воротит женскую любовь!..

Так мысля, в зале тихо я блуждал

И разных лиц движенья наблюдал,

Но, как пустые грезы снов пустых,

Чтоб рассказать, я не запомню их.

И вижу маску: мне грозит она.

Огонь паров застольного вина

Смутил мой ум, волнуя кровь мою.

Я домино окутался, встаю,

Открыл лицо, за тайным чудаком

Стремлюсь и покидаю шумный дом.

Быстрее ног преследуют его

Мои глаза, не помня ничего;

Вослед за ним, хотя и не хотел,

На лестницу крутую я взлетел!..

Огромные покои предо мной,

Отделаны с искусственной красой;

Сияли свечи яркие в углах,

И живопись дышала на стенах.

Ни блеск, ни сладкий аромат цветов

Желаньем ускоряемых шагов

Остановить в то время не могли:

Они меня с предчувствием несли

Туда, где, на диване опустясь,

Мой незнакомец, бегом утомясь,

Сидел; уже я близко у дверей —

Вдруг (изумление души моей

Чьи краски на земле изобразят?)

С него упал обманчивый наряд —

И женщина единственной красы

Стояла близ меня. Ее власы

Катились на волнуемую грудь

С восточной негой… Я не смел дохнуть,

Покуда взор, весь слитый из огня,

На землю томно не упал с меня.

Ах! он стрелой во глубь мою проник!

Не выразил бы чувств моих в сей миг

Ни ангельский, ни демонский язык!..

Средь гор Кавказских есть, слыхал я, грот,

Откуда Терек молодой течет,

О скалы неприступные дробясь;

С Казбека в пропасть иногда скатясь,

Отверстие лавина завалит,

Как мертвый, он на время замолчит…

Но лишь враждебный снег промоет он,

Быстрей его не будет Аквилон;[302]

Беги сайгак от берега в тот час

И жаждущий табун – умчит он вас,

Сей ток, покрытый пеною густой,

Свободный, как чеченец удалой.

Так и любовь, покрыта скуки льдом,

Прорвется и мучительным огнем

Должна свою разрушить колыбель,

Достигнет или не достигнет цель!..

И беден тот, кому судьбина, дав

И влюбчивый и своевольный нрав,

Позволила узнать подробно мир,

Где человек всегда гоним и сир,

Где жизнь – измен взаимных вечный ряд,

Где память о добре и зле – всё яд

И где они, покорствуя страстям,

Приносят только сожаленье нам!

Я был любим, сам страстию пылал

И много дней Мелиной обладал,

Летучих наслаждений властелин.

Из этих дён я не забыл один:

Златило утро дальний небосклон,

И запах роз с брегов был разнесен

Далёко в море; свежая волна,

Играющим лучом пробуждена,

Отзывы песни рыбаков несла…

В ладье, при верной помощи весла,

Неслися мы с Мелиною сам-друг,

Внимая сладкий и небрежный звук;

За нами, в блеске утренних лучей,

Венеция, как пышный мавзолей

Среди песков Египта золотых,

Из волн поднявшись, озирала их.

В восторге я твердил любви слова

Подруге пламенной; моя глава,

Когда я спорить уставал с водой,

В колена ей склонялася порой.

Я счастлив был; не ведомый никем,

Казалось, я покоен был совсем

И в первый раз лишь мог о том забыть,

О чем грустил, не зная возвратить.

Но дьявол, сокрушитель благ земных,

Блаженство нам дарит на краткий миг,

Чтобы удар судьбы сразил сильней,

Чтобы с жестокой тягостью своей

Несчастье унесло от жадных глаз

Всё, что ему еще завидно в нас.

вернуться

301

Чичисбей – в XVI– XVIII вв. в Италии постоянный спутник богатой, знатной женщины, с которым она выходила на прогулку. Здесь это слово употреблено в значении «возлюбленный».

вернуться

302

Быстрей его не будет аквилон. Аквилон – северный или северо-восточный ветер.