Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Стихотворения

Лермонтов Михаил Юрьевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Стихотворения - Лермонтов Михаил Юрьевич - Страница 120

120

Изменить размер шрифта:

XXXIII

Умолк. Бледней снегов был нежный лик,

В очах дрожали слезы исступленья;

Меж губ слова слились в невнятный крик,

Мучительный, ужасный… сожаленье

Угрюмый брат почувствовал на миг.

«Пройдет, – сказал он, – время заблужденья!

Есть много звезд: одна другой светлей;

Красавиц много без жены моей!..

XXXIV

Что дал мне бог, того не уступлю;

А что сказал я, то исполню свято.

Пророк зрит мысль и слышит речь мою!

Меня не тронут ни мольбы, ни злато!..

Прощай… но если! если…» – «Я люблю,

Люблю ее! – сказал Селим, объятый

Тоской и злобой, – я просил, скорбел…

Ты не хотел!.. так помни ж: не хотел!»

XXXV

Его уста скривил холодный смех;

Он продолжал: «Все кончено отныне!

Нет для меня ни дружбы, ни утех!..

Благодарю тебя!.. ты, как об сыне,

Об юности моей пекся: сказать не грех…

По воле нежил ты цветок в пустыне,

По воле оборвал его листы…

Я буду помнить – помни только ты!..»

XXXVI

Он отвернулся и исчез как тень.

Стоял недвижим Акбулат смущенный,

Мрачней, чем громом опаленный пень.

Шумела буря. Ветром наклоненный,

Скрипел полуразрушенный плетень;

Да иногда, грозою заглушенный,

Из бедной сакли раздавался вдруг

Беспечной, нежной, вольной песни звук!..

XXXVII

Так, иногда, одна в степи чужой

Залетная певица, птичка юга,

Поет на ветке дикой и сухой,

Когда вокруг шумит, бушует вьюга.

И путник внемлет с тайною тоской

И думает: то, верно, голос друга!

Его душа, живущая в раю,

Сошла печаль приветствовать мою!..

XXXVIII

Селим седлает верного коня,

Гребенкой медной гриву разбирая;

Кубанскою оправою звеня,

Уздечка блещет; крепко обвивая

Седло с конем, сцепились два ремня.

Стремена ровны; плетка шелковая

На арчаге мотается. Храпит,

Косится конь… Пора, садись, джигит.

XXXIX

Горяч и статен конь твой вороной!

Как красный угль, его сверкает око!

Нога стройна, косматый хвост трубой;

И лоснится хребет его высокой,

Как черный камень, сглаженный волной!

Как саранча, легко в степи широкой

Порхает он под легким седоком,

И голос твой давно ему знаком!..

И молча на коня вскочил Селим:

Нагайкою махнул, привстал немного

На стременах… затрепетал под ним

И захрапел товарищ быстроногой!

Скачок, другой.. ноздрями пар как дым…

И полетел знакомою дорогой,

Как пыльный лист, оторванный грозой,

Летит крутясь по степи голубой!..

XLI

Размашисто скакал он, и кремни,

Как брызги рассыпайся, трещали

Под звонкими копытами. Они

Сырую землю мерно поражали;

И долго вслед ущелия одни

Друг другу этот звук передавали,

Пока вдали, мгновенный, как Симун,

Не скрылся всадник и его скакун…

XLII

Как дух изгнанья, быстро он исчез

За пеленой волнистого тумана!..

У табуна сторожевой черкес,

Дивяся, долго вслед ему с кургана

Смотрел и думал: «Много есть чудес!..

Велик аллах!.. ужасна власть шайтана!

Кто скажет мне, что этого коня

Хозяин мрачный – сын земли, как я?»

Глава вторая

Меж виноградных лоз нагорный ключ

От мирного аула недалеко

Бежал по камням, светел и гремуч.

Небес восточных голубое око

Гляделось в нем; и плавал жаркий луч

В его волне студеной и глубокой;

И мелкий дождь серебряных цветов

В него с прибрежных сыпался дерев.

Вот мирный час, когда на водопой

Бежит к потоку серн пугливых стая,

Шумя по листьям и траве густой.

Вот час, когда черкешенка младая

Идет купаться тайною тропой.

Нагую ножку в воду погружая,

Она дрожит, смеется… и вокруг

Кидает взгляд, где дышит страсть и юг!

III

Не бойся, Зара! – всюду тишина;

Присядь на камень, сбрось покров узорный!

Вода в ручье прозрачна, холодна;

Смирит волненье груди непокорной

И освежит твой смуглый стан она.

Но, чу!.. постой!.. чей это шаг проворный

Не в добрый час раздался меж кустов?..

Святой пророк! Скорей, где твой покров?..

Но сильно чья-то жаркая рука

Хватает руку Зары. Страстен, молод

Огонь руки сей!.. Сакля далека…

Что делать? В грудь ее смертельный холод

Проник, как пуля меткого стрелка,

И сердце громко билось в ней, как молот!

«Селим, ты здесь? злой дух тебя принес!

Зачем пришел ты?» – «Я?.. Какой вопрос!»