Червь (СИ) - МакКрэй Джон - Страница 49

Я аккуратно сняла её и почувствовала, как боль в голове резко усилилась, когда я дотронулась до паука. Или случайно, или рефлекторно, когда я дёрнулась от боли, я раздавила паука пальцами.

Тут же боль в моей голове уменьшилась в разы. Облегчение было настолько сильным, что я почувствовала почти эйфорию. Я всё ещё не до конца понимала, что именно сделала Панацея, но смогла представить общую картину. Она каким-то образом почувствовала, что я делаю, чтобы управлять пауком, затем изменила его так, чтобы он посылал мне неверную информацию. Непрерывный цикл ложной информации, как когда воры в фильме подключаются к камере, и прокручивают на ней один и тот же отрывок снова и снова. Или случайно, или намеренно, помехи экспоненциально усиливались каждый раз, когда мои силы обращались к этому пауку. Создавая, так сказать, короткое замыкание в моей силе.

Я едва могла представить тонкость и сложность манипуляций, нужных, чтобы это устроить.

— Сла… — начала Панацея, но я усилила давление, и она замолчала.

Шшш, — прошипела я ей.

— Учёные говорят, что ты ошибаешься.

Сплетница усмехнулась.

— Учёные хотят, чтобы я ошибалась, и их исследования это отражают. Телепатия пугает людей до усрачки, особенно учитывая, что единственный предполагаемый телепат — это…

— Симург, — закончила за неё Слава.

— Верно. А когда единственный прецедент — это один из Губителей, люди боятся, как боишься сейчас и ты, боятся одной лишь мысли, что перед тобой стоит кто-то, кто может выяснить твои самые глубокие и тёмные секреты и рассказать их всем.

Теперь Сплетница показывала мне на верхнюю часть руки Панацеи. Убийство паука потребовало двух попыток. Прежде, чем я закончила, Сплетница направила меня к последнему, которого я спрятала у Панацеи на лодыжке. Я убила его, ткнув пальцем ноги. Через секунду боль в голове полностью прошла.

— И поэтому ты называешь себя Сплетницей, понятно, — сказала Слава. — Но ты просто дурочка. Мы — часть Новой Волны. У нас нет секретов. В этом весь смысл нашей команды. Герои без тайной личности, без секретов, полностью открытые, мы полностью берём на себя ответственность.

— На заметку, — сказала Сплетница, мягким и спокойным голосом, — Я, блять, ненавижу, когда меня называют глупой.

— И всё же вас здесь двое, и ни у одной из вас нет способностей, которые на кого-то из нас действуют. Всё, что у вас есть — этот нож, и если вы им воспользуетесь, то обе умрёте самой мучительной смертью, какую я только смогу себе безнаказанно позволить.

— Ой, дорогуша, ну и кто теперь дурочка? У меня есть самое могущественное оружие из всех, — промурчала Сплетница с озорной улыбкой, — информация.

3.12

— Информация, — повторила Слава.

Сплетница покрутила ключи вокруг пальца.

— Например, малоизвестный для общественности факт, что Панацея — приёмный ребёнок.

— Это не такой уж секрет. Он есть в официальных документах.

— Документы подтасованы, — усмехнулась Сплетница.

Слава бросила взгляд на сестру.

— Позвольте мне рассказать вам небольшую историю. Поправь меня, если я ошибусь в какой-нибудь мелочи. Одиннадцать лет назад, всего через пять лет, после того, как начали появляться кейпы, в окрестностях этого города работала одна команда, они называли себя «Отряд Броктон Бей». Леди Фотон, Мегаватт, Брандиш, Бризант, Флёр и Звезда. Как-то раз им пришлось захватить одного злодея в его собственном доме и это был довольно трудный бой. Они победили, и, поскольку он был настоящим ублюдком, его сразу отправили в Клетку.

— Можешь на этом остановиться, — сказала Слава, — я поняла твой аргумент.

— Но я же не дошла до самого интересного. Понимаете, они нашли маленькую девочку, прятавшуюся в шкафу. Его маленькую девочку, совсем малышку, — Сплетница улыбнулась Панацее. — Учитывая высокую вероятность рождения у кейпа ребёнка со сверхспособностями, и зная, что маленькая девочка никогда не сможет вести нормальную жизнь, если всплывёт правда о её прошлом, они приняли её в семью.

— Мы уже знаем эту историю, — ответила Слава, вспыльчивость стремительно улетучивалась из её тона.

Что бы ни делала Сплетница, но я ощутила, что контроль за ситуацией переходит к нам.

— Для меня это новость, — заметила я. — Я заинтригована.

— Славная Дырка, я клоню к тому, что я знаю одну тонкость, которая вам двоим неизвестна. По крайней мере, мне интересно пронаблюдать все маленькие подсказки, циркулирующие в ваших головах, и выяснить ту единственную тайну, которую ты предпочитаешь не знать. Светлой Дырке любопытно, но она избегает темы, ибо её сестра отчаянно этого хочет. А сама Панацея… Ну, если я скажу ей, подозреваю, что она сделает какую-нибудь глупость.

Я почувствовала, что Панацея обмякла в моих руках. Она сдалась.

— Итак, Эми, хочешь узнать, кто твой отец?

Несколько долгих мгновений тишину нарушали лишь стук капель дождя по подоконнику и жужжание насекомых, ещё остававшихся в помещении.

— Всё настолько ужасно? — спросила я полушепотом, обращаясь как к Панацее, так и к Сплетнице.

— Её беспокоит не человек. Её беспокоит знание. После того, как она услышит от меня его имя, она каждый день, каждый час будет изводить себя вопросами. Она боится, что будет оценивать каждую частичку себя, будет постоянно гадать, унаследовала она что-то от него, или же стала такой из-за бессознательного желания не быть на него похожей. Зная, сколько она уже провела бессонных ночей, гадая об этом, что с ней будет после того, как она узнает его имя и что он сделал? Всю оставшуюся жизнь она будет сравнивать себя с ним. Не так ли, Эми?

— Замолчи. Просто… заткнись, — ответила Панацея, её голос стал хриплым от волнения.

— Зачем? Я на коне. Это даже не самый опасный лакомый кусочек информации, который я здесь получила. Я знаю кое-что не менее ужасное.

Я заметила тень сомнения, промелькнувшую на лице Славы.

— Я готова предложить тебе сделку, Славная Дырка. Ты войдешь в хранилище, запрёшь себя там, и я никому ничего не скажу на эту тему. Я не буду произносить ту единственную фразу, которая разрушит твою семью.

Слава сжала кулаки.

— Я не могу так поступить. Ты блефуешь, а если я и ошибаюсь, я справлюсь с последствиями того, что ты скажешь.

— Какая принципиальная. Очень самонадеянно считать, что секрет и последствия коснуться лишь тебя, с твоим пробивным характером. Это не так. Именно ей придётся иметь с ними дело, — Сплетница направила лазерную указку на лоб Панацеи. — Ты не будешь в восторге от последствий, но главный удар придётся на неё. Унижение, стыд, разбитое сердце.

Я почувствовала, как Панацея напряглась под моей рукой.

— Предложение всё ещё в силе, — усмехнулась Сплетница. — В течении следующих двенадцати секунд. Иди в хранилище.

— Ты лжёшь, как сивый мерин, — выплюнула слова Панацея.

— Тогда почему ты так напряглась? — спросила я.

— Восемь секунд.

Панацея так резко рванулась из моих рук, что я вынуждена была убрать нож, иначе она бы распорола им себе горло.

Сплетница пригнулась, чтобы между ней и Панацеей оказался стол, но Слава врезалась в неё, протащив по всей длине комнаты. Они остановились только у стены. Сплетница не осталась невредимой. Слава толкнула её к стене, прижала одну руку ко рту и удерживала её там.

Пока Панацея отвлеклась, я перекинула нож в левую руку и вытащила дубинку. Я нажала на спусковой механизм и взмахнула, позволяя импульсу вытянуть дубинку на полную длину. Панацея видела, что я иду, но не знаю, поняла ли она, что у меня в руках. Металлическая труба ударила её по голове. Она отлетела на пару шагов, а затем грохнулась на пол.

К сожалению для меня, Слава всё это видела.

— Никто не тронет мою семью! — закричала она, и её сила включилась на полную. Мои колени превратились в желе, в голове не осталось ни одной мысли. Слава швырнула в меня Сплетницу, как очень сильный ребёнок мог бы бросить тряпичную куклу, а я просто стояла как вкопанная.