Червь (СИ) - МакКрэй Джон - Страница 12

Третий и последний раз, о котором могла знать Тейлор — когда он узнал, что дочь госпитализирована в результате инцидента в школе. Это было в январе. Он орал на директора школы, который наверняка это заслужил, и на учителя Тейлор по биологии, который, вероятно, был ни при чём. Самое ужасное, что когда медсестра начала угрожать вызвать полицию, Денни едва смог успокоиться и протопал из коридора в больничную палату, где лежала его дочь в более-менее сознательном состоянии. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами. Денни боялся, что причиной, по которой Тейлор не рассказывала подробностей об издевательствах было её опасение, что он может в пылу ярости что-нибудь с ними сделать. Он чувствовал отвращение к самому себе, понимая, что именно он, возможно, способствовал самоизоляции дочери, тем самым оставив её наедине с проблемами.

Денни очень долго не мог успокоиться. Он постепенно приходил в себя, снова и снова повторяя, что Тейлор дома, с ней все в порядке, она в безопасности. Наконец злость ушла, оставив пустоту и усталость. Это было похоже на благословение свыше, которое позволит ему наконец уснуть. Он примостился на левой части кровати, оставив правую пустой по старой привычке, с которой так и не расстался, и натянул на себя одеяло.

Он поговорит с Тейлор завтра. И получит хоть какие-нибудь ответы.

Ему снился океан.

Часть 2. Инсинуация

2.01

Меня разбудил приглушённый звук радио, доносившийся из ванной. Дотянувшись до будильника, я повернула его к себе. 6:28. Как будто сегодня самый обычный день. Мой будильник выставлен на шесть тридцать, но я им почти никогда не пользовалась, так как мой отец всегда принимал душ в одно и то же время. Наши привычки — это и есть мы.

Когда на меня накатила волна усталости, я подумала, что, возможно, заболела. Некоторое время я тупо пялилась в потолок, прежде чем вспомнила, что произошло ночью. Неудивительно, что я чувствую себя такой разбитой. Я пришла домой, пробралась внутрь и легла спать примерно в три тридцать, всего три часа назад. После всего, что случилось, я спала даже меньше этих трёх часов.

Я заставила себя встать с постели. Я не могла нарушить свой распорядок. Преодолев слабость, я переоделась в спортивный костюм и спустилась на кухню, к раковине, чтобы умыться и прогнать сон. Я сидела за кухонным столом, натягивая кроссовки, когда спустился отец, одетый в халат.

Моего отца трудно назвать привлекательным мужчиной. Тощий как жердь, слабо очерчен подбородок, редкие тёмные волосы — по всей видимости, он лысеет, большие глаза, и очки, которые их дополнительно увеличивают. Войдя в кухню и увидев меня, он, казалось, удивился. Именно так мой папа всегда выглядел, на его лице постоянно было выражение недоумения с примесью горечи поражения.

— Доброе утро, малышка, — сказал он, входя в кухню, и наклонился, чтобы поцеловать меня в макушку.

— Привет, папа.

Он уже шагнул к холодильнику, когда я ответила. Он посмотрел на меня через плечо:

— Ты сегодня в плохом настроении?

— Хм?

— Твой голос звучит слабее, чем обычно, — заметил он.

Я покачала головой:

— Просто усталость. Я плохо спала.

Раздался шлепок бекона о сковородку. Бекон уже зашипел, когда отец произнёс:

— Знаешь, ты могла бы вернуться в кровать и поспать ещё хотя бы часок. Не обязательно идти на пробежку.

Я улыбнулась. Нелюбовь отца к моим тренировкам одновременно и раздражала, и умиляла. Он беспокоился прежде всего о моей безопасности, и при любой возможности намекал, что лучше бы я их прекратила, или записалась в тренажёрный зал. Не уверена, стал бы он беспокоиться больше или меньше, расскажи я ему о своих суперспособностях.

— Ты же знаешь, что я всё равно пойду, папа. Если пропустить хотя бы один день занятий, то на следующий день будет намного сложнее проснуться пораньше и продолжать тренировки.

— У тебя же есть этот самый…

— Перцовый аэрозоль у меня в кармане, — сказала я. Он утвердительно кивнул. Только несколько секунд спустя я осознала, что солгала. Перцовый аэрозоль остался вместе с моим костюмом в угольном лотке в подвале. Мне стало стыдно за эту случайную ложь.

— Сок? — спросил он.

— Я возьму, — ответила я, направляясь к холодильнику за апельсиновым соком. Вместе с ним я прихватила яблочное пюре. Когда я вернулась за стол, папа уже начал поджаривать на сковородке несколько французских тостов к бекону. Помещение заполнилось аппетитными запахами. Я положила себе порцию яблочного пюре.

— Ты знаешь Джерри? — спросил отец.

Я пожала плечами.

— Ты должна была его видеть один или два раза, когда приходила ко мне на работу. Такой здоровый, крепкий, тёмный ирландец?

Снова пожав плечами, я откусила кусочек французского тоста. Мой отец принадлежал к ассоциации работников доков, выполнял роль их представителя и вел переговоры с работодателями. Принимая во внимание плачевное состояние доков, это означало что ему приходилось день за днём говорить всем, что работы нет и не предвидится.

— Ходят слухи, что он нашёл работу. Угадай, какую?

— Не знаю, — ответила я, продолжая жевать.

— Он планирует вступить в команду Убера и Элита.

Я удивлённо подняла брови. Убер и Элит — на редкость неумелые местные злодеи, двинутые на теме видеоигр. Но, по крайней мере, им пока удавалось избежать тюрьмы. Они едва дотягивали до списка B.

— Они заставят его носить форму? С яркими полосами, как в «Троне»?

— Возможно, — ухмыльнулся папа.

— Сегодня на уроке мы будем говорить о суперсилах, и о том, как они влияют на нашу жизнь. Возможно, я упомяну этот случай.

В течении минуты или двух мы ели в тишине.

— Я слышал, как ты поздно вернулась вчера ночью, — сказал он.

Я всего лишь слегка кивнула и откусила ещё кусочек тоста, несмотря на то, что моё сердце забилось втрое чаще, а разум искал подходящее объяснение.

— Как я уже говорила, — я наконец открыла рот, глядя в свою тарелку, — я не могла уснуть. Не получалось привести мысли в порядок. Я встала и попыталась успокоить себя ходьбой по комнате, но это не помогло, так что я вышла на улицу и прогулялась по окрестностям, — это была не совсем ложь. У меня были такие беспокойные ночи. Вот только прошлая ночь не была одной из них, но я действительно гуляла по окрестностям, хотя и не совсем так, как можно было подумать.

— Господи, Тейлор, — ответил отец. — В нашем районе не стоит бродить по ночам.

— У меня был перцовый аэрозоль, — неубедительно возразила я. Хотя бы это было правдой.

— Что ты будешь делать, если тебя застанут врасплох? Если у напавшего будет нож или пистолет? — спросил отец.

Или пирокинез и способность покрываться броней и отращивать когти? У меня засосало под ложечкой, ведь у отца были основания беспокоиться. Ощущение становилось сильнее, поскольку он был прав. Вчера я чуть не погибла.

— У тебя что-то происходит, поэтому ты не можешь нормально спать? — спросил он.

— Школа, — я сглотнула комок в горле. — У меня нет друзей.

— Лучше не стало? — спросил он, старательно избегая висящую в воздухе тему издевательств.

Если бы ситуация улучшилась, у меня бы не было проблем, не так ли? Я коротко пожала плечами и вновь заставила себя откусить кусочек тоста. Моё плечо немного ныло, после вчерашнего наверняка там остались синяки. Аппетита не было, но я знала, что если я сейчас не поем, то мой живот будет урчать до обеда. Так бывало даже без моих утренних пробежек, что уж говорить о вчерашних эскападах.

Когда папа понял, что я не собираюсь ему отвечать, он продолжил есть. Проглотив один кусок, он снова со звоном положил вилку на тарелку.

— Больше не уходи посреди ночи, — сказал он. — Иначе я повешу колокольчик на дверь.

Он правда мог так сделать. Я кивнула и пообещала себе, что стану осторожней. Когда я вчера пришла, я была такой уставшей, и не подумала, что могу выдать себя щелчком двери, стуком замка или скрипом старых половиц.