Возвращение Никкасу (СИ) - Пивко Александр - Страница 7

— Подъезжаем, наконец‑то! — довольный голос Пирита не оставлял сомнений — уж кто‑кто, а он этому рад точно.

— А чего столько радости? Ну город, ну и что?

— Супчику хочется. Наваристого, с ароматной зажарочкой, и что бы там плавали кусочки расплавленного сыра и жареных грибов… вот не знаю почему, а ужасно хочется. Причем уже второй день — пожаловался мне наемник — причем, когда засыпаю, он мне тоже снится. Кстати, а к чему снится суп, не знаешь?

Я недоуменно развел руками: — Не знаю. К хорошей таверне? Только суп потом. Сначала дело — нужно продать наше имущество — я хлопнул рукой по телеге, на которой ехал.

— Согласен. Сейчас и поедем напрямик на рынок.

Мы остановились метров за пятьсот перед воротами. Пирит досадливо хлопнул себя ладонью по колену.

— Что случилось?

— Да не проедем мы так. Это по безлюдной дороге еще можно провезти такую кучу телег вдвоем. А здесь мы попросту застрянем где‑нибудь. Это не считая того, что город большой — а значит, половину у нас утащат по пути из задних телег. Ладно. Давай сделаем так: сейчас сгоним повозки поближе друг к другу, что бы ты мог за всеми ними уследить. А я быстренько схожу в город, и попытаюсь нанять извозчиков, что бы перегнать их.

Я быстро прикинул: все правильно — наемник быстрей найдет нужных людей, чем я — никогда не обладавший никакими организаторскими способностями. Зато я смогу, в случае чего постоять за себя и за весь груз, чего не сможет Пирит. Вот только…

— Стоп. Тебе нужно ехать не за извозчиками, а за купцом. Прикинь, сколько товара лежит на телегах, и тащи подходящего купца, согласного это все оптом купить. Продавай недорого — не жадничай — нам и так достанется немало. Нам сейчас важней время — уже полдень. А пока ты туда сбегаешь, да пока найдешь, да пока…

— Все — все, я понял.

Через пару часов, когда я уже успел заскучать, с ворот вышел такой немалый отряд человек в двадцать, возглавляемый Пиритом. По пути они что‑то бурно обсуждали.

— Так, действительно семнадцать телег. А теперь давайте проверять. Тирим, давай левый ряд осматривай, я правый, а ты, Вамит, бери на себя средний — скомандовал один из прибывших, изрядной толщины мужчина. Что не помешало ему лично облазить вдоль и поперек шесть телег. Потом он отошел к своим коллегам, тоже закончившим осмотр, и начали активно что‑то обговаривать. Мне стало интересно, и я наложил на себя соответствующее заклинание магии Жизни. И раньше едва слышные голоса, сливавшиеся в почти монотонное бормотание приобрели четкость и громкость:

— …десять на пятой, и одиннадцать на шестой. Итого. Итого сто двадцать шесть ковров неплохой хамидасской работы — не императорские, конечно, но, думаю, по семь золотых их можно было бы продать. Дальше, что по пряностям, Тирим… Тирим!

— Да я считаю. Не мешай. Вот. Сорок больших упаковок жгучего перца — он, кстати, неплохо в этом сезоне расходится, думаю, по пол золотого пойдет — все‑таки это около трех килограммов — это немало. А если продавать на вес — то и поболе. Ну да ладно, еще есть корица, порошок. Вот он‑то тут и есть самый дорогой — да еще его здесь по — моему больше четырех пудов.

— Сколько?!

— Сколько слышал. Это по самому скромному — под полторы тысячи золотых.

— И еще одно вы забыли — телеги с быками они предлагают тоже забрать.

— Мы не забыли. Одна телега с упряжью стоит максимум серебянный, ну полтора. Не стоит и считать их — они пойдут как дополнение.

— Сколько всего получается?

— Две тысячи четыреста. И это минимально — если получится выгодно продать — то можем получить где‑то под три с половиной тысячи. Думаю, этом «господам» четырехсот золотых хватит за глаза. Этого им хватит, точно.

— Даже многовато будет. Я бы сказал, что триста пятьдесят будет в самый раз.

— Годится. Пошли тогда к ним.

И эта тройка прощелыг подошла к нам, нацепив самое скучное лицо, какое только получилось у этих необделенных актерским талантом личностей.

— Мы осмотрели ваш товар. К сожалению, ковры неважные, мы даже не знаем, стоит ли у вас их брать. Может так получиться, что мы даже не все их продадим. Что касается пряностей, то здесь немного получше, хотя их мало, очень мало. Хотя, впринципе… ради них мы можем закрыть глаза на паршивое состояние ковров. В общем мы долго с коллегами спорили, и решили вам предложить купить все за триста сорок золотых, и поверьте — это лучшая цена, которую вы сможете здесь получить. Мы бы, если честно, и этого не предложили — но господин Тирим занимается пряностями, и ему кажется, что мы сможем заработать на вашем грузе под сотню золотых, а может, и даже чуть — чуть больше. — торговец пожал плечами и уставился преданными — преданными глазами побитой собаки на нас.

— Хорошая шутка — я сделал вид, что мне очень смешно (какое, все‑таки полезное заклинание, позволяющее усиливать слух) — господа, ваша труппа сегодня случайно не выступает на площади? Я бы сходил посмотреть. А теперь серьезно. Мне нужны полторы тысячи — все остальное — ваше.

— Молодой человек, да вы с ума сошли — всплеснул руками толстяк — откуда такая цена? Да у меня в лавке и на складе не наберется товара на такую сумму. Вы что?

— Ковры — восемь золотых за штуку, про перец и телеги с упряжью даже не будем упоминать, корица — две тысячи. Итого… с вас всего полторы тысячи — как видите, я знаю, сколько стоит мой груз, но с вас мне нужно только то, что я сказал — я даю возможность вам заработать, и заработать немало. А за триста с хвостиком золотых — да я лучше это все спалю — я поднял ладонь, в которой пылающим факелом вырос столбик яркого пламени (чистая магия Огня мне была доступна только в ее простейших формах, как этот полуметровый факел).

— Нет, ну что вы! Зачем такие крайности? Разумные люди всегда могут договорится…

Последовавший за этим пятнадцатиминутный торг меня утомил, как получасовая тренировка, честное слово! Никогда не любил торговаться. В итоге получилось выбить тысячу триста золотых, и это был максимум. Мысленно плюнув, я согласился — уж очень хотелось побыстрей разделаться с этим делом. Понаблюдав, как исчезают в воротах телеги, я отсчитал двести золотых, и отдал Пириту:

— Держи. Заслужил.

— Спасибо — дольный наемник спрятал деньги в свою сумку — вот только мне придется просить тебя еще об одном одолжении, хотя и так я тебе обязан…

— Давай уж, говори.

— Мне нужно, что бы ты в городской ратуше, где я буду рассказывать о случившемся, подтвердил мои слова.

— Ну ладно, могу подтвердить. Мне не тяжело. Хотя, по — моему, вот эти два организма — я кивнул на связанных разбойников, как мешки свисавших с лошади — и так все могут подтвердить. Ладно, поехали.

В ратуше нас принял худощавый, роскошно одетый, но с презрительным выражением лица чиновник. Очевидно, именно такое выражение он считал достойным императорского служащего.

— Слушаю. Только побыстрей. У меня много дел — скривил тонкие губы чиновник, и уставился на нас своими водянистыми глазами.

— Меня зовут Пирит, Пирит Сломанная Секира. Я служил в охране каравана купца Мирантида. Он ехал еще с двумя купцами, и их обозами. В лесу, в двух днях пути отсюда на нас напали. Перебили охрану и купцов. Я — единственный выживший был. И то, в тот момент умирал. Меня спас одаренный Вик, здесь присутствующий.

Чиновник перевел свой взгляд на меня. Вот только в моих глазах презрения к чиновнику было еще больше, чем у этого деятеля пера и бумаги — никогда не переваривал таких личностей — мне всегда казалось, что на эту работу идут на редкость неприятные люди. Пару мгновений — и он отвел свой взгляд, вернувшись к Пириту.

— Чем вы можете доказать свой рассказ?

— У входа моя запасная лошадь, с двумя связанными разбойниками.

— Проверим, проверим… А где кстати теперь сам караван?

— Я его продал — включился я в беседу.

— Вот как? Это интересно — оживился чиновник, в его глазах даже что‑то блеснуло — а у вас были поручительства от убитых купцов на продажу их имущества?