Тихие конфликты на Северном Кавказе. Адыгея, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия - Казенин Константин - Страница 35

5. «Партийный ресурс» карачаевской оппозиции во времена Батдыева был близок к нулю. Республиканское отделение партии «Единая Россия» возглавляет ректор Карачаево-Черкесской технологической академии Юрий Кривобоков (в 2003 г. баллотировался в вице-президенты в паре с Семеновым), однако большее влияние среди единороссов эксперты приписывали председателю исполкома Султану Темирову — человеку, близкому президенту Батдыеву. Отделение партии «Справедливая Россия», после некоторой борьбы между сторонниками Батдыева и карачаевской оппозицией, 17 февраля 2007 г. возглавил бывший начальник республиканского Управления капитального строительства Рашид Темрезов — его избрание было расценено как победа республиканских властей. Никак не ангажированы карачаевской оппозицией и руководители республиканских отделений КПРФ и ЛДПР.

6. Финансовый ресурс. Здесь было и остается много неясностей. С одной стороны, после избрания Батдыева президентом оппозиция вела борьбу на муниципальных выборах, выпускала свои газеты, проводила массовые мероприятия — на все это требовались деньги, предположительно более серьезные, чем мог предоставить бизнес членов семей или друзей публичных лидеров оппозиции. О каких-либо значимых активах, подконтрольных Бурлакову, открытых сведений также нет. Вместе с тем в 2007 г., особенно во время борьбы за пост мэра Карачаевска, неоднократно появлялась неофициальная информация о том, что определенную симпатию к карачаевской оппозиции проявляет топ-менеджер северокавказской энергетики Магомед Каитов (ранее генеральный директор Кавказской энергетической управляющей компании, ныне — генеральный директор Межрегиональной сетевой компании (МРСК) Северного Кавказа). В 1999 г. он претендовал на пост главы республики, но неудачно. Вскоре после избрания Батдыева президентом в ходе различных сделок с республиканскими активами осложнились взаимоотношения Магомеда Каитова со своим племянником Алием Каитовым, а также с Батдыевым (с последним, предположительно, из-за разногласий, связанных с управлением республиканской энергетикой; известно, что в 2005 г. в Карачаево-Черкесии энергетики неоднократно производили отключения электроэнергии из-за долгов, что вызывало крайне негативную публичную реакцию республиканского руководства). Представляется, что у Каитова-старшего, при желании, во времена Батдыева был шанс стать главным «мотором» карачаевской оппозиции в случае ослабления позиций Бурлакова.

2007 г. показал, что карачаевская оппозиция, несмотря на неблагоприятное для нее развитие ситуации в спорных муниципальных образованиях (см. о них раздел 3 настоящей главы), сохраняет политическую активность и готова играть «на опережение». Так, 27 октября 2007 г. в Черкесске прошел отчетно-выборный съезд Конгресса карачаевского народа — массовой республиканской общественной организации, открыто противопоставившей себя Батдыеву (председатель исполкома Конгресса — оппозиционный депутат Народного собрания Казим Хубиев). За принятие заявления с требованием отставки Батдыева проголосовало 473 из 503 делегатов.

Претензии к главе республики касались в первую очередь экономики. Вот что было сказано в докладе председателя Конгресса Казбека Чомаева: «Урупский горно-обогатительный комбинат вошел в состав «Уральской горно-металлургической компании» и теперь «прописан» на Урале, химзавод — в недавнем прошлом крупнейший в России производитель лакокрасочной продукции — в Казани. Цементный завод и крупнейший тепличный комплекс Европы «Южный» — в Москве… Туристско-рекреационный комплекс «Архыз — Домбай» — и тот зарегистрирован в Санкт-Петербурге… Вместе с предприятиями из республики ушли и налоговые поступления. Только по цементному заводу республика потеряла в прошлом году 320 миллионов рублей. Как следствие — рост дотационности республики, если в 2005 г. он составлял 60 %, то в 2007 — уже 80 %».

Лидеры оппозиции не стремились на авансцену в ходе съезда, но результаты его показали, что у них есть достаточно много единомышленников.

Вся деятельность оппозиционных лидеров (как и сторонников властной команды) во времена Батдыева была подчинена одной «сверхзадаче» — повлиять на решение федерального центра по новому главе республики. Каждый по максимуму использовал возможности своих «ходоков» на Старую площадь в Москве, а при приезде в республику федеральных чиновников или людей, считающихся близкими к таковым, жадно ловил каждое их слово, которое можно было истолковать как намек на фамилию будущего кремлевского назначенца. Реальных публичных консультаций по кандидатуре нового руководителя Карачаево-Черкесии перед истечением срока полномочий Батдыева (август 2008 г.) проведено не было. В июне-июле активно циркулировали слухи о том, что шансы возглавить республику имеет Магомед Каитов, а также о том, что якобы рассматривается вариант сохранения у власти Батдыева (что после трагических событий 2004 г. почти никто не считал возможным). В результате, однако, выбор пал на фигуру, равноудаленную от президентского лагеря и от карачаевской оппозиции, — на судью Конституционного суда России Бориса Эбзеева.

Известный юрист, Эбзеев ранее публично участвовал в политических делах Карачаево-Черкесии только во время выборов президента 1999 г. Тогда он, выставляя свою кандидатуру, многими рассматривался даже как наиболее сильный кандидат «от карачаевцев», однако уступил Владимиру Семенову и не прошел во второй тур. С тех пор он негласно считался одним из «мостов», с помощью которых республиканские руководители и оппозиционные политики пытались доводить свою точку зрения по разным вопросам до федерального центра, а также узнавать взгляды и намерения последнего относительно Карачаево-Черкесии. Выполняя эту роль, Эбзеев, по всеобщему мнению, не показал себя человеком, слишком тесно связанным с какой-либо отдельной группировкой в республиканской элите. Можно предположить, что выбор его кандидатуры учитывал и нюансы межнациональных отношений (см. об этом раздел 1.7 настоящей главы).

Однако уже в момент назначения была очевидна и существенная слабость Эбзеева, а именно отсутствие в республиканской бюрократии и бизнесе людей, к которым новый президент относился бы как к безусловно «своим». По нашим данным, консультации по кадровым вопросам, которые Эбзеев проводил в августе 2008 г., сразу после вступления в должность, дали основания думать, что выбор на ключевые посты новый президент планирует осуществлять в основном из той же «колоды» людей, которые находились у власти или близко к власти при Батдыеве. Эти ожидания вполне подтвердились. Сохранили высокие должности такие политические «долгожители», как Мурат Каракетов (при новом президенте, как и при Батдыеве, возглавил аппарат президента и правительства), Борис Гочияев (пересел из кресла вице-премьера в кресло министра сельского хозяйства, которое занимал еще при Хубиеве). Еще один заметный союзник Батдыева, Сергей Смородин, сменил должность спикера Народного собрания на должность первого вице-премьера — руководителя представительства республики при правительстве РФ (вопрос о том, сохранит ли лично он заметные позиции в республиканских «верхах» после переезда в Москву, является спорным). Вместе с тем ни одного из заметных членов карачаевской оппозиции в руководстве исполнительной власти не появилось.