Сказки Уотершипского холма - Адамс Ричард - Страница 9

— Покажите мне, где она находится, — попросил Эль-Ахрейра. — Там, где бык не пройдет, кролик точно проберется.

Белый Бык долго вел его по равнине, и наконец они подошли к ложбине, о которой говорил его новый друг. Там кролик увидел вздыбленную груду гигантских ребристых каменюк, растянувшуюся на многие мили.

— Ни один бык не сможет здесь пройти, — печально вздохнул белый гигант. — Увы! Это единственный путь ко Второй Корове!

— Говорю вам, — повторил Эль-Ахрейра, — кролик проберется там, где быку не пройти. Я пойду туда один, мой дорогой друг, и вскоре принесу вам известие о том, что видел.

И вот Эль-Ахрейра пустился в путь. Он переползал через зубчатые обломки гранита, петлял среди неровных грубых валунов, часто останавливаясь, чтобы выбрать более удобный маршрут. Три дня и три ночи карабкался он на каменные глыбы, обдирая себе бока, или протискивался в узкие щели меж скалистых громад. И вот под конец четвертого дня кролик увидел перед собою равнину, расстилавшуюся за каменной грядой, на которой стояла Вторая Корова.

Она была стройная и грациозная, но вид у несчастного животного был такой печальный, что Эль-Ахрейра не мог ее не пожалеть. Он весело поздоровался с коровой, но та едва кивнула в ответ. Унылым голосом промямлила, что кролик может угоститься тощей травой, которая здесь растет, а затем, если хочет, прилечь и отдохнуть на берегу. Утром кролик снова пытался заговорить с ней, но корова была настолько погружена в свои горестные мысли, что почти его не слышала.

Эль-Ахрейра несколько дней гостил у несчастной коровы, но не смог придумать ничего, чтобы развеять ее тоску-печаль. И вот однажды, гуляя со своей угрюмой подругой по тощему лужку, он заметил, что прямо у нее из-под ног, в тех местах, где ступали копыта, вырастают острые каменные обломки! И тогда Эль-Ахрейра догадался, в чем секрет! Корова была заколдована! Сердце у коровы было каменное, и все булыжники, глыбы и валуны, что топорщились вокруг, создавая непроходимую гряду, становились отражением ее жесткого сердца.

Эль-Ахрейра, не жалея ни времени, ни сил, пытался утешить и подбодрить несчастную Вторую Корову. Он рассказывал ей о красоте заката, которым можно любоваться на берегу ручья, где кружит мелкая рыбешка; говорил о том, как наливаются стебли травы и распускаются бархатцы у пруда, описывал вкус зеленого щавеля и сочных лютиков, растущих на пышных лугах, где долгими летними днями пасутся коровы, отмахиваясь от мух хвостом. И еще он поведал о том, как резвятся телята, прыгая и играя на траве. Эль-Ахрейра рассказывал обо всем светлом и радостном, чтобы хоть немножко поднять корове настроение.

Поначалу Вторая Корова почти не обращала внимания на кроличью болтовню, но дни шли за днями, лил дождь и светило солнце — и мало-помалу сердце коровы смягчилось. И вот, наконец, настал тот вечер, когда Вторая Корова попросила Эль-Ахрейру вывести ее из этого гнетущего места. Кролик с радостью пообещал ей помочь. И тут произошло настоящее чудо! На следующее утро, когда они подошли к границе каменной стены из валунов, твердая порода внезапно начала крошиться и буквально на глазах разваливаться на куски — и прямо под ногами у них из земли показалась зеленая трава! Это значило, что сердце коровы оттаяло навсегда.

Медленно и осторожно вел Эль-Ахрейра Вторую Корову через каменную насыпь, и неподъемные скальные обломки, веками слагавшие ее, тотчас рассыпались перед путешественниками в прах. Спустя сутки оба они выбрались из глубокого оврага на поляну, утопавшую в буйных зарослях травы: повсюду были рассыпаны синие колокольчики, вился по земле вьюнок, а посреди этого яркого, цветущего островка, с нетерпением ожидая свою невесту и кролика, стоял Белый Бык.

Все были счастливы. Эль-Ахрейра долго жил на бескрайней равнине: он провел там всю следующую зиму и лето. А когда наступила осень, Вторая Корова родила прелестную телочку, которую назвали Белорожкой.

Белорожка очень подружилась с Эль-Ахрейрой, и по вечерам кролик рассказывал ей истории про колонию, где когда-то жил, и про приключения, выпавшие на его долю, прежде чем он отправился искать молодость. И вот однажды, когда Эль-Ахрейра говорил маленькой телочке о том, как ему удалось провести огромного и свирепого пса по имени Волкодав, над зарослями можжевельника снова пролетела птичка-овсянка. Сев на ветку, она запела:

— А-а, это опять ты, птичка-невеличка! — отозвался Эль-Ахрейра. — Неужели ты хочешь, чтобы я бросил своих друзей? Мне здесь так хорошо!

Но овсянка продолжала петь свою песенку.

Итак, Эль-Ахрейра, опечаленный тем, что ему скоро придется расстаться с друзьями, подошел к ним и сказал, что пришла пора ему пуститься на поиски Третьей Коровы.

— Будь осторожен, Эль-Ахрейра, — напутствовал его Белый Бык. — Будь очень осторожен. Я много слышал о Третьей Корове и должен сказать, что она совсем не похожа на других. Третья Корова живет на Краю Света, и если захочет, может проглотить весь земной шар вместе с теми, кто на нем живет. Зачем подвергать себя такой страшной опасности? Оставайся лучше с нами и будь счастлив.

Эль-Ахрейра задумался: его подвергали искушению; но, поразмыслив, кролик решил, что овсянка совершенно права: настало время приниматься за поиски Третьей Коровы.

— Если ты все-таки решил идти, возьми с собой Белорожку, — посоветовала Вторая Корова. — Она будет тебе верным другом и товарищем. Кроме того, наша дочка может охранять тебя и делить с тобой все тяготы путешествия. Прошу только об одном: береги ее. Она очень дорога нам, но для тебя, мой милый кролик, я готова сделать все, что в моих силах!

И вот кролик и телочка отправились в путь вместе. Как мне рассказывали, эта часть путешествия была для Эль-Ахрейры самой трудной: путь их лежал через крутые высокие горы и наводящие ужас пустынные равнины, покрытые глыбами вздыбившихся льдин. Там лютовала зима, и наши путешественники часто страдали от голода и холода.

Эль-Ахрейра, прижимаясь к теплому боку Белорожки, думал, что без нее он давно бы замерз и умер. Даже птичка-овсянка вынуждена была покинуть их, потому что она не смогла бы выжить в трескучие морозы, свирепствовавшие по ночам.

Еще много месяцев тянулась жестокая зима, но наконец Эль-Ахрейра и Белорожка, от которых остались лишь кожа да кости, спустились с пологого холма и оказались в стране Третьей Коровы.

Нужно заметить, что Третья Корова и была Концом Света. В той местности, где они оказались, все было занято Третьей Коровой: ее копытами, рогами, ушами и хвостом. Куда бы они ни пошли, везде и всюду лежала Третья Корова, ибо она заполняла весь мир и сама была этим миром. Несколько суток подряд путешественники искали коровью голову, и наконец им удалось ее отыскать: гигантские глазищи, пялившиеся на них, ноздри чудовищной величины и широченный, зияющий провал вместо пасти, напоминавший разверстую пропасть.

— Чего ты хочешь, Эль-Ахрейра? Что ты ищешь?

— Я ищу свою молодость, — признался кролик.

— Я давно проглотила ее, — отвечала Третья Корова. — Я проглотила твою молодость, как и все остальное в этом мире. Имя мое — Время, а время пожирает всех, и ни одному живому существу этого не избежать. — Тут корова, зевнув, проглотила полсуток.

Эль-Ахрейра молча повернулся к Белорожке: телочка, трясясь от страха, стояла подле него.