Андропов. 7 тайн генсека с Лубянки - Семанов Сергей Николаевич - Страница 27

Почему именно в это время? Мошенничество Татьяны Боннэр не все объясняет. Потеря зарплаты лаборантки не бог весть какой ущерб. Все деньги Сахарова в СССР Боннэр давно прибрала. Главное было в другом: Сахарову выдали за антисоветскую работу Нобелевскую премию, на его зарубежных счетах накапливалась салюта за различные пасквили в адрес нашей страны. Доллары! Разве можно их истратить у нас? Жизнь с долларами там, на Западе, представлялась безоблачной, не нужно ни работать, ни, что еще страшнее для тунеядствующих отпрысков Боннэр, учиться. К тому же подоспели новые осложнения. Алексей при жене привел в дом любовницу Елизавету, каковую после криминального аборта стараниями Боннэр пристроили прислугой в семье.

Итак, раздался пронзительный визг, положенный различными «радиоголосами» на басовые ноты, – свободу «детям академика Сахарова!». Вступился за них и «отец», Сахаров. Близко знавшие «семью» без труда сообразили почему. Боннэр в качестве методы убеждения супруга поступить так-то взяла в обычай бить его чем попало. Затрещинами приучала интеллигентного ученого прибегать к привычному для нее жаргону – проще говоря, вставлять в «обличительные» речи непечатные словечки. Под градом ударов бедняга кое-как научился выговаривать их, хотя так и не поднялся до высот сквернословия Боннэр. Что тут делать! Вмешаться? Нельзя, личная жизнь, ведь жалоб потерпевший не заявляет. С другой стороны, оставить как есть – забьет академика. Теперь ведь речь шла не об обучении брани, а об овладении сахаровскими долларами на Западе. Плюнули и выручили дичавшего на глазах ученого – свободу так свободу «детям».

Янкелевич с Татьяной и Алексей Боннэр с Ольгой в 1977 году укатили в Израиль, а затем перебрались в Соединенные Штаты. Янкелевич оказался весьма предусмотрительным – у академика он отобрал доверенность на ведение всех его денежных дел на Западе, то есть бесконтрольное распоряжение всем, что платят Сахарову за его антисоветские дела.

Он, лоботряс и недоучка, оказался оборотистым парнем – купил под Бостоном трехэтажный дом, неплохо обставился, обзавелся автомашинами и т.д. Пустил на распыл Нобелевскую премию и гонорары Сахарова. По всей вероятности, прожорливые боннэровские детки быстро подъели сахаровские капиталы, а жить-то надо! Тут еще инфляция, нравы общества «потребления», деньги так и тают. Где и как заработать? Они и принялись там, на Западе, искать радетелей, которые помогут горемычным «детям» академика Сахарова. Тамошнему обывателю, разумеется, невдомек, что в СССР спокойно живут, работают и учатся подлинные трое детей А.Д. Сахарова. Со страниц газет, по радио и телевидению бойко вещает фирма «Янкелевич и К°», требующая внимания к «детям» академика Сахарова.

В 1978 году в Венеции шумный антисоветский спектакль. Униатский кардинал Слипый благословил «внука» академика Сахарова Матвея. Кардинал – военный преступник, отвергнутый верующими в западных областях Украины, палач львовского гетто. Мальчик, голову которого подсунули под благословение палача в сутане, – сын Янкелевича и Татьяны Киссельман-Семеновой-Боннэр, называемый в семье Янкелевичей по-простому – Мотя».

В данном случае автор не просит прощения у читателей за пространную цитату, о такой темной изнанке жизни – вопреки обратному изображению ее в пропаганде – встретишь нечасто. Однако повторим, что, к сожалению для академика, совершенно бескорыстного человека, так оно и было на самом деле.

Не один год Андропов читал донесения о деятельности Солженицына и Сахарова и того, что делается вокруг них. Надо было принимать какие-то решения. Первой определилась судьба писателя. Еще 2 февраля 1974 года тогдашний канцлер Западной Германии Вилли Брандт публично заявил, что Солженицын может спокойно работать в ФРГ, если ему позволит выехать советское правительство. 7 февраля Андропов направил по этому поводу письмо Брежневу. Лишь недавно этот документ увидел свет из закрытого архива:

Весьма необычный документ в партийно-советской переписке, на это нельзя не обратить внимания! Внешне похоже на какое-то личное письмо некоего Юрия Владимировича к Леониду Ильичу, в конце даже «с уважением» поставлено. Но хитрый Андропов знал свое дело! Вопрос острый, и прежде чем ставить его на Политбюро, как бы оно ни было уже послушно тогда Генсеку, надо упредить его лично, и только его. А уж пусть он решает… Андропов, помня судьбу своего предшественника Семичастного, пуще всего боялся потерять доверие Брежнева. Андропов поступил правильно и своего добился: «вопрос согласован», как говорили тогда, «в инстанциях»!

Решено – выполнено. 14 февраля 1974 года в «Правде» и «Известиях» появилось сообщение ТАСС о «выдворении» Солженицына из Советского Союза. Разумеется, именно туда и к тому, о чем шла речь в некоем тайном письме. Так КГБ под руководством Андропова выполнило поручение по Солженицыну.

С академиком дело затянулось надолго. Дело в том, что многие (и лучшие) свои годы Сахаров работал в области атомного оружия, которую опекал Берия. Жил тогда молодой академик и трижды Герой Социалистического Труда в закрытых городках под усиленной охраной. Кстати, Берия его очень любил (насколько это слово вообще может быть применено к этому палачу) и называл его Андрюшей. Итак, по незыблемым советским понятиям, Сахаров был «носителем секретов», да еще каких! В общем, это так и было. Да, его милая женушка, выезжая за рубеж, передала все, что помнила и понимала, но мозг-то Сахарова она вывезти все же не могла. Итак, этот самый «мозг», пусть уже малость помутившийся, был «невыездным».