Открыть глаза (СИ) - Георгиева Инна Александровна - Страница 43

- Что значит – «забыла»?! Как ты посмела сесть за инструмент, если не знаешь грамоты..?

- ...о, образец невежества? – язвительно закончила Мерси, подымая на мадам потемневшие глаза. - То, что я не помню нот, еще ничего не значит. Я умею играть, и у меня это неплохо получается!

- Довольно! – взревела учитель. Мерси поморщилась: вот это голосище! Ей бы партии оперные исполнять, причем за мужчин... – Ты либо молча делаешь, что я тебе говорю, либо отправляешься к деду! Выбирай!

Девушка задумалась – перспектива провести каникулы в компании Кея Томаши уже не казалась ей такой жуткой. С другой стороны... неужели из-за какой-то мымры она упустит возможность помузицировать? Да и вряд ли дед еще когда-нибудь предоставит ей подобный шанс. Особенно после такой бесславной капитуляции сейчас.

- Я согласна, - буркнула Мерси.

- Тогда открывай тетрадь. У тебя есть время до вечера, чтобы полностью выучить нотную граммоту! Я вернусь в восемь и проверю.

«Вы что, с ума сошли?! - хотела было выкрикнуть Мерси, но смолчала. – По крайней мере, попытаюсь. Когда-то же я их знала».

Далеко после захода зимнего солнца, ровно в двадцать ноль-ноль на пороге гостиной стояла, как всегда недовольная, мадам Шагал. Она окинула взглядом зеленую девушку с блуждающим взглядом, и это не вызвало у нее ни капельки сочувствия. Открыв наугад нотную тетрадь, она ткнула в нее хлыстом:

- Играй!

Мерси опустила пальцы на клавиши и уже спустя мгновение почувствовала себя значительно лучше. Музыка будто уносила прочь ее усталость, ее тревоги и переживания. Она врывалась в мир бурлящим потоком, сначала плавно и осторожно, как диктовали знаки на бумаге, а потом все быстрее и резче, будто сбрасывая с себя невидимые путы.

- Ай! - Мерси прижала ладонь к губам. Вторая полоска прошла в миллиметре от первой и была еще болючее.

- Опять ошибки, - прорычала мадам, рывком переворачивая страницу. – Начинай сначала!

Мерси скрипнула зубами, внимательно вглядываясь в ноты. И снова музыка захлестнула ее, заставляя забыть обо всем на свете. В том числе, и о карающем хлысте в руках суровой «родственницы». За что и была наказана:

- Смотри в тетрадь! – рявкнула мадам, пока девушка дула на очередное ранение.

- Почему вы меня бьете?!

- Потому что иначе ты меня игнорируешь! Играй дальше!

К ночи Мерси осознала две истины. Во-первых: она безмозглая кретинка, неумеющая контролировать свои эмоции. А во-вторых: музыка, блин, - очень болючая вещь. К десяти часам у девушки все руки были в царапинах и запекшейся крови.

- Довольно, - «сжалилась», наконец, мадам. У Мерси в глазах застыл огонь джихада – боли она уже не ощущала, но желание наподдать Шагал снизу в челюсть было почти непреодолимым. – Можешь вернуться в комнату, - хозяйка развернулась на каблуках, и добавила уже из-за плеча: - Собак только покормить не забудь.

- Собак?!

- Да смотри, хорошенько покорми! – голос мадам стал на октаву выше. Задрожали стекла. – Им тебя всю ночь сторожить!

- Сторожить или охранять? – задумчиво пробормотала Мерси, когда женщина захлопнула за собой дверь. – Что же им отнести-то?..

Гаденько улыбнувшись, рыжая сложила в миску остатки запеканки, мелко порезала туда же колбасу и для пущего эффекта залила все молоком. Осторожно перемешала получившееся нечто и решила, что раз цвет, вроде, неплохой, то и на вкус должно быть приятно. Подхватив миску, Мерси поплелась во двор. Пришлось обойти здание почти по кругу, прежде чем наткнуться на просторный вольер. Там сидел и внимательно наблюдал за слабовменяемой девушкой большой серый пес, сильно смахивающий на волка.

- Тебя, что ли, мне нужно покормить? – мрачно спросила у него Мерси.

Пес склонил на бок лобастую голову, перевел взгляд на мутную кашеобразную жижу, вытряхиваемую в его миску, и зарычал. Мерси этого даже не услышала. Только на мгновение прикрыла глаза, а уже подымалась по ступеням на порог дома.

- Такими темпами я сомнамбулой стану… - проворчала она.

В самом дальнем углу вольера, широко раскрыв глаза от ужаса, скулил пес.

Когда свет в комнате девушки погас, мадам устало выдохнула и опустила ноги в ванночку с ледяной водой. На ступнях тут час же выросли мелкие голубые чешуйки, глаза пожелтели, а по лицу, словно водоросль, растянулась сетка зеленоватых линий.

- Сама морская царица, - раздалось за спиной. – Какая честь.

- Мой лорд, - женщина поспешно вскочила и склонилась в глубоком поклоне. Мужчина махнул рукой:

- Как Кею удалось добыть такую уникальную гувернантку для своей внучки? Впрочем, можешь не отвечать. Скажи лучше, как ее успехи?

- Девочка молода и неопытна, - пожала плечами женщина. – Но худо-бедно справляется.

- Она уже может петь?

- Боюсь, что нет. Чистокровной сирене требуется не меньше года, чтобы научиться самоконтролю. У Мерседес получится быстрее. Но пока нужно сделать акцент на музыкальных инструментах. Они заставляют концентрировать внимание на деталях, что отвлекает и не дать впасть в безумие. Когда она научится этому в свершенстве, можно будет переходить к пению.

- А когда она сможет говорить?

- Ораторское искусство сирены – наука очень тонкая. Едва приметная грань между убеждением и гипнозом. Только познав свою силу в полном объеме, Мерседес сможет перейти к словам. Вот если бы вы отдали мне ее хотя бы на полгода…

- Об этом не может быть и речи, - отрезал гость.

- Как скажете, мой лорд, - опять поклонилась мадам. – Я сделаю все, что в моих силах.

- Не сомневаюсь в этом.

Мужчина вышел из гостиной и направился дальше по коридору. Тихо скрипнула дверь, но Мерси даже не шелохнулась. Она спала на боку, положив раненные руки поверх одеяла. Какое-то время ночной гость слушал ровное спокойное дыхание, потом бесшумно скользнул к кровати.

- Мерседес, - ласково прошептал он, касаясь губами ладоней. Они замерцали нежно-золотистым светом, который вскоре исчез, забрав с собою не только боль, но и порезы. Кожа снова была девственно чистой и ровной. Мужчина провел по месту сошедшей ранки указательным пальцем и грустно усмехнулся:

- Я бы убил ее за это, если бы не знал, что иного выхода нет.

Девушка заворочалась во сне, перевернулась на спину и сладко потянулась. Мужчина чуть слышно рассмеялся:

- Даже здесь ты умудряешься соблазнять. Истинная сирена. Хотя и сама не догадываешься об этом…

Осторожно убрав с умиротворенного лица непослушную рыжую прядь, мужчина поднялся с кровати и спустя мгновение, оставив после себя в комнате легкий аромат осенних трав, стоял возле вольера.

- Господин Хирано? – заискивающе ощерился пес.

- Ямамото не появлялся?

- Нет-нет, никак нет, - завилял хвостом охранник.

- Что с тобой? – бросил на него косой взгляд Таики.

- Эта девушка… - испуганно поежилась собака. – Я чуть зарычал на нее, как и любой порядочный пес на моем месте… а она мне ответила.

- Гавкнула, что ли?

- Нет. Именно ответила… - пес на мгновение задумался. – Ее глаза замерцали, она ощерила зубы и сказала… на нашемязыке сказала, что я должен молчать, если не хочу замолчать навсегда. Она была демоном в тот момент.

- И что потом?

- Ничего, - пожал плечами пес. – Девушка высыпала мне еду, развернулась и ушла.

- Так, значит, - пробормотал мужчина, и вдруг расхохотался. – Сторожи дом и высматривай Ямамото. Он обязательно появится. Доложишь, когда это случится.

Таики уже обернулся, чтобы уходить, но за спиной раздалось деликатное покашливание.

- Господин Хирано, - умоляюще склонил голову пес. – Я не могу этим питаться.

- Диета тебе не повредит, - усмехнулся мужчина. Но все же вернулся к вольеру, щелкнул пальцами, и на земле образовались два шоколадных батончика, пачка чипсов и бутылка минеральной воды. Бросив мимолетный взгляд в миску, Таики только хмыкнул про себя:

«До чего же она ненавидлит собак… а ведь так сразу и не скажешь…»