Древняя кровь - Селецкий Алексей - Страница 63

— И что нам теперь делать, Олег?

— К сожалению, пока ничего. Самое большее, что мы можем, — это срывать их планы на ближайшее будущее. Не все — те, что угадаем, те, что сможем. Как вчера, как летом, как ты с освобождением своей Ирины. Кстати, как она?

— Нормально вроде бы, а что? Концерт вот у нее сегодня, сейчас уже идет.

— И ты приехал сюда?!

— Да, а что? Ты же говорил — может помощь понадобиться.

— Говорил, не спорю. Вообще-то хорошо, что приехал, просто прекрасно. Слушай, а когда вы с ней намерены встретиться?

— Вообще-то думал сегодня к концу выступлений, там они еще в узком кругу намерены собраться…

— В узком кругу — это хорошо. Очень хорошо. Тебя пригласили — может, ты и меня где-нибудь по дороге встретишь? Своего… Ну, например, бывшего коллегу?

— Не знаю, Неудобно как-то, Олег. И вообще, с чего тебе так срочно? У меня в общем-то были на этот вечер свои планы.

— Ну и планируй дальше. Если получится. Слушай, Саша. — Голос неожиданно стал жестким. — Я в твою личную жизнь не вмешиваюсь. Не подругу твою еду смотреть, хотя тоже не мешало бы, я уже говорил. Но вот то, с какой компанией она связана и что у них на уме, — это уже серьезнее. Понял? Так что можете хоть целоваться, хоть вообще исчезать. Но не раньше, чем я, как сказал Михаил Сергеевич, разберусь, кто есть ху.

— Олег, они ведь тебя знают!

— Да? А ты в этом уверен? Пошли одеваться и такси ловить. Сегодня я для тебя буду — ну хотя бы и Михаилом Сергеевичем. Пошутим и по этому поводу немного. Усе у порядке, товарищи, усе нормально, процесс пошел. — Голос внезапно изменился. Словно действительно включили запись какого-нибудь выступления советского экс-президента.

— Вот не знал за тобой такого таланта!

— А ты вообще многого не знаешь, — ответил Олег уже своим обычным голосом. — Кстати, с этого момента называй меня на «вы». У вас в институте это вроде было принято? Не смотри большими глазами, ты своих коллег мне только по имени-отчеству называл. Так что давайте на «вы». Я вас, по вашей молодости и служебному положению, могу и без отчества, а вы, Саша, соблюдайте субординацию и дисциплину. Хоть и не работаете у нас больше. И к ладу постепенно привыкайте.

Действительно, к такому надо привыкнуть. Александр видел это впервые. Зрелище вызывало смешанные чувства. Разумом понимал, что надо удивляться и восторгаться способностями. Нутро отказывалось воспринимать увиденное. Тошно было. В самом прямом смысле этого слова — желудок рвался к горлу. Видено было всякое — и полуразложившиеся трупы, и раны, и гной, и пепел. Но всё это теперь казалось естественным и нормальным. Привычным и объяснимым.

— Не кривись, привыкай! И не отворачивайся! Если дела наши так и дальше пойдут, тебе еще и не то предстоит увидеть. Так что смотри. Знаю, что противно, самого на первых порах выворачивало. И вообще, всё это только иллюзия. Отвод глаз — как с домом, только чуть сложнее. На конкретном участке и не с исчезновением, а с новым видом.

Легко сказать — не отворачивайся! Олег мял кожу на лице — временами казалось, что он ее просто снимает и тут же приклеивает заново. Черты лица то растекались в серую, похожую на грязный творог массу, то застывали в самых немыслимых сочетаниях. Одно ухо выше другого, скулы разной высоты, сползающие на губу ноздри… Только глаза оставались на своем месте, но и они менялись. Потемнели, веки стали тяжелыми и рыхлыми, потом вернулись к прежнему виду.

Постепенно лицо стало вырисовываться. Волосы стали светлыми с проседью, обозначились солидные залысины. Нос подергался и застыл: что-то среднее между «горбинкой» и «картошкой», смесь Кавказа и России. Или не Кавказа? Потом заняли свое место высокие скулы. Подбородок покрылся легкой щетиной.

Олег что-то шептал, гляделся в зеркало, лицо уже не мял, а слегка приглаживал. Наконец обернулся:

— Готово! Можешь пощупать. Протяни руку, говорю! Не бойся, не укушу. Проверить надо, как легло.

Это «пощупать» далось нелегко, но, к своему удивлению, ничего особенного Александр не почувствовал. Нос как нос, скулы как скулы, даже подбородок колючий. Попробовал увидеть это всё верхним зрением — обычное лицо, и всё тут! А вот общий «рисунок» сияния изменился. Теперь это был самый обычный человек. Чуть нервный, чуть уставший. Со средними человеческими способностями, судя по всему.

— Ну как? — Голос всё-таки был прежний. Олега, а не того мужика сорока-с-лишним-лет, который стоял перед зеркалом. — Всё держится, всё прощупывается?

— Как ты… Простите, как вы это сделали?

— Давненько я этим не занимался. — Чувствовалось, что Олег был доволен и собой, и произведенным эффектом. — Это всё временное, часов через пять сойдет. Если сильно устану, то быстрее. Если потеряю сознание — сразу. Так что времени у нас немного, пошли машину ловить. За мой счет, не пугайся — знаю я твою зарплату.

— А голос? Вдруг по голосу узнают?

— Тут уж ничего не поделаешь. Если там будет кто-то из особенно хитрых или сильных, то и эта маскировка не поможет. А чужим голосом я долго говорить не могу. Сегодня мне собственные голосовые связки, чувствую, сильно понадобятся.

Михаил Сергеевич — не то что язык, мысли не поворачивались назвать этого человека Олегом — оказался прав. Голос ему потребовался. И не подвел.

Они всё-таки успели к самому окончанию концерта. Несколько песен — и одна прощальная, пропетая хором. Ирина со сцены разглядела своего «оборотня», еле дождалась окончания аплодисментов — и кинулась к боковой лесенке, чуть не оборвав подвернувшиеся под ноги провода. Несколько смутилась, увидев рядом с Александром кого-то чужого, потом мотнула русой челкой — и всё-таки кинулась на шею:

— А я боялась, ты совсем не придешь!

Пришлось тут же знакомить с «коллегой». Покрылся испариной, когда Иринка вежливо спросила: «А вы чем именно занимаетесь?» — вот влипли! Легенду толком не продумали. Удивила реакция «Михаила Сергеевича». Ну, изобрести тему диссертации несложно — но начать разговор по ней, еще и достаточно грамотно… Более того — профессионально. Или это опять какое-нибудь чародейство, или они с Олегом действительно почти коллеги. «Почти» — это самое меньшее.