Древняя кровь - Селецкий Алексей - Страница 41

Прорезиненная оболочка перевязочного пакета рвалась с хрустом. Александр уже собирался дернуть за ниточку на второй обертке, бумажной, когда рядом взвилось что-то розово-красное. Куда, дура!!

Прыгнул, сбил, зажал рот, не дал закричать на весь лес. Придавил дергающееся тело.

— Не кусай ладонь! Зубы выбью! Тихо, не мычи! Найдут — убьют! Твою мать, да что, глушить тебя?! — Александр перехватил нож поудобнее, примерился рукояткой ко лбу. Подействовало. Вот теперь взгляд стал вполне знакомым. Подозрительным. Попробовала вырваться, мотнула головой — слипшиеся от крови длинные волосы хлестнули по плечам.

Александр попробовал убрать руку с лица — молчит. Уже хорошо, можно говорить дальше.

— Слушай, если ты так хочешь свободы, я тебя сейчас отпущу. Ори и бегай сколько влезет, а я пошел. Но куртку заберу, она всё-таки моя. А ты можешь замерзать здесь или возвращаться к своим знакомым, они будут рады. Понятно?!

— Т-ты к-кто?! — Зубы заметно стучат. От холода или от страха. Похоже, она его еще не узнала. Или просто не запомнила тогда.

— Робин Гуд в пальто. Охотник. Леший — шел да нашел, не люблю шабашей в своем лесу. Короче, сейчас мы тихо спускаемся вниз, садимся в катер и уе… отсюда к такой-то матери. Пока нас не нашли. Но сперва ты поможешь мне перевязаться, иначе будешь тащить на себе.

— Т-ты ра-анен ? — Кажется, до девушки начало что-то доходить. — К-как?!

— Пока не смертельно. Теперь берешь этот бинт, я придерживаю подушечку, а ты плотно обматываешь вокруг ребер. Плотнее!

В боку что-то хрустнуло, Александр зашипел от боли.

— Мотай, мотай, не стесняйся! — Если сломано ребро, не помешает. Если пробито легкое — тоже. А окровавленный клочок тельняшки прикроет дырку. Было бы что серьезнее, например, пуля в печени, — он бы с поляны не ушел. Тем более с грузом.

Дышать с повязкой стало труднее. Но что странно, под руками певуньи боль утихла. Не ошибся все-таки, есть в ней Древняя Кровь, не иначе! Ну, теперь точно дойдем.

— А теперь вправо вдоль обрыва. Пошла, пошла, не стесняйся! — Спасенная девчушка пришла в себя настолько, чтобы заметить отсутствие обуви и большинства деталей одежды. Куртка прикрывала бедра… в общем, почти не прикрывала. — Я тебя сюда тащил как есть, так что все свои. Вперед, сказал!

Подхватил ружье, поднялся, скрежеща зубами. Нет, не идет. Ноги колет, боится шаг ступить. Подошел, обтянул шнур на подоле куртки:

— Считать мини-юбкой! А туфель не будет, не надейся! И ботинки не отдам, ты из них через шаг вылетишь. Вперед! — Пришлось слегка помочь прикладом. Простите, сударыня, сегодня ваш рыцарь оставил коня дома. — Пошла, кому сказал!

Видно, нога напоролась на сучок — девушка вскрикнула. Довольно звонко — от обрыва и деревьев донеслось эхо.

— Дур-ра, пр-ристрелю, чтоб не мучилась! — Рык и озверевшая физиономия наконец подействовали, Побежала, всхлипывая. Ничего. Заодно согреется. А все претензии — потом. Дома.

Если дадут дойти. Правее, у овражка, послышались голоса. Им ответили совсем рядом, в лесу. Идут по следу. Ну, милая, на выход мы опоздали, теперь остается только одно. С шумом, с громом и кувырком. Если повезет, то этот обрыв окажется таким же, как и соседний.

— Ложись! — Александр распластался по земле и пополз к краю. Прощупал землю перед собой — обваливаться вроде бы не собирается, и на том спасибо. Глянул вниз… Да, высоковато. Но осыпь есть. До нее даже не два, а от силы полтора метра. Можно осторожно перевеситься через край, сползти — и дальше с горы без санок. — Ползи сюда!

Подпозла. Не по-пластунски, а на карачках, оттопыривая всё, что могла. «Мини-юбка» спозла на поясницу. Ладно, не до прелестей сейчас. Но вот что делать, если так же задерется, пока будут камешки считать?! Проблема, однако. Ни в одном наставлении ответа не найдешь.

— Снимай куртку!

— Не буду! — Она одернула подол.

— Ну, так и перетак! Снимай и продевай ноги в рукава!

Глаза выкатила, но послушалась. Хорошо, что капюшон есть — можно дыру ворота прикрыть.

— Ну чем не Сен-Лоран! Теперь ты молча — молча, поняла?! — сползаешь под обрыв, цепляешься за что сможешь и ждешь меня?

— А д-дальше?!

— Дальше аттракцион «Русские горки». Можешь остаться здесь и поиграть в прятки. Кто не спрятался — я не виноват. Лезешь?

Полезла. Одной рукой попыталась вцепиться в пучок сухой травы — хорошо, хоть удалось перехватить за запястье. Второй придерживает «штаны от Сен-Лорана»

— Всё, я стою, отпускай!

Отпустил. Тут же заскрежетали камни, раздался отчаянный вопль — и ушел вниз, закончился коротким криком. Александр похолодел. Разбилась?! Там же вроде негде было?!

В лесу тоже завопили. Что-то вроде: «Он здесь, здесь!» — «Привет, ребята! За добавкой? Обеспечим!» Подождал, пока треск кустов приблизится, и дважды выстрелил на звук. Там что-то упало на землю, через секунду хлопнули ответные выстрелы. Пуля прошла где-то высоко — наугад палят, чтобы не поднимался. А нам всё равно вниз. Вы тут полежите пока, подумайте, можно ли так быстро за нами бегать. Счастливо оставаться!

Перевалился через край, начал спускаться — из-под руки выскользнул не камешек — солидный кусок стены. Песчаник разъело дождями, крошится… Мысль эту додумывал, уже скользя вместе с небольшим камнепадом. Ружье не выронил — это и спасло. Тормозил прикладом, развернулся ногами вниз, ободрал лицо. Сбоку мелькнуло дерево, еще одно — помня совет Натаныча, сжал ноги и встретил третье ботинками. Зацепился, повис. Так, а где наша принцесса?

На дереве. Зацепилась метров на тридцать ниже. Вроде бы даже шевелится. Теперь можно к ней и с комфортом подъехать — на «пятой точке», притормаживая и ружьем и ботинками.

— Жива?

— Жи'а, токо 'ос газби'а. — Действительно, по прижатой руке стекает свежая кровь. — И ободга'ась си'но.

— Не замужем? Значит, до свадьбы точно заживет. Поехали дальше, там гости наверху.

До подножия добрались с новыми царапинами, но без приключений. Но силы кончились. Метров триста до катера.

Пять минут хода, если гуляешь с девушкой. Сколько, если сверху могут расстрелять, а ты можешь только ковылять по холодному щебню? Сколько, если на выходе из овражка тебя ждет засада? Вся жизнь. Попробовать докричаться до Натаныча? Волны, ветер, дыра в боку. И выстрелы на голос.