Жизнь земная (СИ) - Гартман Ирина - Страница 9

  - Кир, уступи!

  Уступить? Когда кровь переполнена жаждой победы, это просто невозможно. Кир сделал единственно возможную вещь. Дождавшись очередного маневра Стаса, он резко затормозил, а затем дал газу, обходя противника с другой стороны и уходя вперед. Маслов не успел сориентироваться, как серебристый автомобиль обошел его на повороте, почти чиркнув бортом о борт. BMW ушло в занос, и, сделав несколько оборотов, застыло на месте. Через сотню метро их ждал финиш.

  - Ты все-таки полный придурок! - Лео, белый как мел, нащупывал ручку дверцы. - Это в твоем понимании классные гонки? Поздравляю, надеюсь, ты получил весь необходимый тебе адреналин!

  Ангел наконец выбрался наружу, оглушительно хлопнув дверью, а затем обернулся и замер.

  "Отдать этому ублюдку машину?, - взметнулась в голове мысль, когда Стас понял, что проиграл. Внутри словно что-то умерло в тот момент, когда серебряная молния пересекла финишною черту. -Черта с два этот гад получит ее целой. Да и своей ему не видать".

  Сознание затопила черная ненависть, подогреваемая не перегоревшим адреналином. Стас с силой вдавил в пол педаль газа...

  Кир видел все словно со стороны. Вот разъяренный Лео выскочил из машины и замер, уставившись в одну точку. Будто во сне, Сафронов проследил его взгляд и увидел несущуюся в их сторону черную смерть. А ангел, его ангел, там - снаружи. Что-то в ужасе кричали подбежавшие было зрители, отшатываясь назад. Какие-то ругательства срывались с его собственных губ, когда, действуя на автопилоте, он сорвал машину с места, вклинивая ее между Лео и стремительно приближающимся BMW. А потом ударила чернота.

  На грудь словно бы уселся слон, да не просто уселся - расположился с комфортом и надолго. Кир попытался высказаться на этот счет, но собственный голос оказался слабым и почти неслышным, однако те, кто был рядом, замолкли и бросились к нему.

  - Кир! - Макс едва успел поймать за шкирку блондина, вознамерившегося в избытке чувств встряхнуть еще не вполне пришедшего в себя друга. - Ты живой?

  - Нет, блин, совсем дохлый, - вяло попытался съехидничать тот, но ввиду общей слабости сарказм потерялся где-то по дороге. - Лео где? Он цел?

  - Цел, - отозвался знакомый насмешливый голос. - Чего не скажешь о тебе и машине Макса. Ты уже придумал, где возьмешь деньги на ремонт?

  - Не волнуйся, - поспешил успокоить его Макс. - Это ерунда, попрошу у отца новую.

  - Ну конечно, - не угомонился ангел. - Только и следующая проживет недолго, буквально пару тройку "адреналиновых гонок".

  - Не будет следующей, - Кир прикрыл глаза, спасаясь от яркого света. - Я больше не буду гоняться.

  Ответом ему было потрясенное молчание.

  - А почему? - рискнул все-таки спросить Сашка. Кир ответил, не открывая глаз.

  - Ты знаешь, я ведь сегодня и правда потерял голову. Наговорил Стасу гадостей, спровоцировал его. В результате и сам на больничной койке, и Лео мог пострадать куда сильнее. И Стас, наверное, тоже в больнице... Дорогая цена за адреналин...

  - И что ты теперь будешь делать? - помолчав, спросил Макс. Кир улыбнулся и посмотрел на друга.

  - Знаешь, у меня есть одна идея. Вот поправлюсь - расскажу.

  - Ребята, вы не могли бы дать нам поговорить? - вдруг попросил рыжий. Макс только кивнул и, ухватив за руку возмущающегося Сашку, потащил того к выходу. Лео дождался, пока за ними закроется дверь, и присел на край кровати.

  - Мне пора, Кир, - глядя в сторону, произнес он. До брюнета с полминуты доходил смысл его слов, а затем он резко подался вперед, забыв про боль.

  - Как это пора? Но почему?

  - Моя миссия выполнена, - все так же, несмотря на него, ответил ангел. - Я только что получил инструкцию немедленно возвращаться. Прости, Кир.

  - Но... это же не честно! - парень растерянно теребил пальцами край одеяла. - Вот так быстро... как они могут быть уверены, что ... Лео, не молчи же! Ты что, хочешь уйти?

  - Не хочу! - не выдержал рыжий. - Мне... хорошо здесь. Мне понравилось жить земной жизнью, но я не могу не вернуться! Я твой ангел, Кир. Я буду рядом, теперь ты все знаешь, и сможешь меня чувствовать. Но я не могу остаться. И прости меня.

  - За что? - безжизненным тоном спросил Кирилл. Зеленые глаза подернулись легкой дымкой.

  - За вот это, - прошептал Лео, а затем медленно приблизился и осторожно коснулся губами намертво закушенных губ своего подопечного. - Закрой глаза.

  Кир послушно зажмурился, отдаваясь новому пьянящему ощущению, которое нес в себе поцелуй, а когда открыл глаза, ангела в палате уже не было...

  Домой возвращаться не хотелось, но больше идти было некуда, хотя друзья, так ни о чем и не спросившие, наперебой предлагали погостить у них. Кир поблагодарил, но, выписавшись из больницы, все-таки отправился к себе. Перед уходом он заглянул в палату к Стасу и извинился перед ошеломленным соперником за собственную выходку. Маслов уже пришел в себя и от всей души недоумевал, как он мог разъяриться до такой степени, чтобы совершить ужасный по своей сути поступок, едва не стоявший жизни ни в чем не повинному человеку. Мучимый чувством вины, он не знал, что делать дальше, поэтому неожиданный визит Кира окончательно выбил его из колеи. Сафронов выслушал ответные сбивчивые извинения и ушел, пожав руку на прощание.

  Квартира встретила своего хозяина темнотой и молчанием. Почему-то казалось, что в ней стало гораздо больше места, хотя это и было невозможно. Не раздеваясь, Кир завалился спать.

  Из гонок он действительно ушел, тем более что на них не хватало времени. Предстояли экзамены, практика отнимала все силы, да и матери уже скоро предстояла операция. Теперь они часто виделись с Артемом, то в кафе за чашкой кофе, то в больничной палате, а то и просто на улице, когда, обмениваясь редкими фразами, брели до машины старшего Сафронова.

  - Я слышал, ты больше не гоняешься, - с интересом спросил Артем в одну из встреч. Кир отрицательно мотнул головой и потянул к себе чашку с ароматным крепким кофе. - И как же теперь без ходьбы по лезвию?

  - Знаешь, - ответил Кир, - а я ведь думал над тем, что ты мне сказал. Про то, где бы я мог применить свои знания.

  - А какое отношение это имеет к гонкам? - удивился Артем. Кирилл нетерпеливо дернул плечами, раздосадованный, что его перебивают. - Все, молчу, рассказывай.

  - В гонках я получал кайф от риска, скоростей, запредельных эмоций. Это заставляло чувствовать себя живым. Я подумал, что эту тягу к опасности, так же как и свои знания, можно использовать, а не просто прожигать. Я решил стать спасателем.

  - Неожиданная мысль, - старший ошарашено потряс головой, пытаясь уложить в голове услышанное. - Но я бы не сказал, что она мне не по душе. Ты уже узнавал условия поступления?

  - Да, - кивнул Кир. - Сначала я хочу закончить институт, тем более что осталось чуть-чуть. А затем два года обучения. Это... это то что мне нужно, я наконец понял.

  - Мне подменили брата, - шутливо посетовал Артем, заработав за это недовольный взгляд. - Кир, если потребуется помощь - обращайся. Лезть не буду, но если что...

  - Я понял, - усмехнулся тот. - Не дурак.

  Учеба поглотила его целиком. Кир наконец-то действительно обрел свое призвание, отдаваясь делу всей душой. Он пропадал на занятиях, с трудом выкраивая время для общения с друзьями и семьей. Это позволяло не впускать в сердце черную, всепоглощающую тоску, накрывшую его с того дня, как ушел Лео. Обманывать себя было глупо - то, что он испытывал к рыжему ангелу, отличалось от дружеских или братских чувств. Особенно явным это стало после их первого и единственного поцелуя. Кир убеждал себя, что это лишь наваждение, вызванное недоступностью несносного мальчишки, и стоит найти ему замену... но ни одна из быстротечных, ничего не значащих связей не изгладила из его памяти образ хранителя, хотя прошел уже почти целый год. Даже когда парень, отчаявшись, решил закрутить роман с очень похожим на того юношей, с такими же медными волосами - легче не стало. Наоборот, навалилось гложущее чувство вины перед обоими. Перед Лео - за кажущуюся измену, перед Димкой - за обман. Последний оказался весьма понятливым и тактичным. Поняв, что его партнера терзают противоречивые чувства, наполовину вызванные не им, он плавно свел на нет их общение, мягко и безболезненно исчезнув из жизни Кира. А тот был и рад этому.