Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Серийные преступления - Ревяко Татьяна Ивановна - Страница 60
Он не кричит, он мало говорит, Геннадий Иосифович Артюшенко, так страшно потерявший единственную, горячо любимую дочь, но исходит от него такое неизлечимое страдание, что любая попытка сострадания кажется фальшивой и неуместной.
На своем стареньком «Запорожце» неутешный отец ездит к месту убийства Лены и оставляет ромашки под сосной, безмолвной свидетельницей предсмертных мучений дочери. Он хорошо знает эту дорогу и лесопарковый массив — сюда возил крохотную Леночку по выходным, помнит солнечную поляну, где ребенок впервые увидел теленка, безошибочно выходит к грибным пятачкам и ягодникам, доставлявшим девочке столько радости.
Именно здесь, именно здесь…
Он приходит на суд один — у жены нет сил слушать подсудимых, видеть их.
Надо бы подойти к нему и пробормотать: «Не ходите сюда, довольно с вас, не выдержит сердце». Но останавливают его глаза — глаза человека, обрекшего себя на медленную, мучительную казнь. За то, что не уберег. Не уберег самое дорогое.
Он скажет суду — глухо и раздельно:
— Когда я нес ее из роддома, все боялся, что уроню… Выронил…
Да поможет небо осиротевшим родителям справляться с обрушившимся на них несчастьем — тщета иных упований очевидна. И самый праведный суд не оживит погибших.
Но на весах правосудия — жизнь подсудимых. И эти родители сражаются за нее как умеют. Три матери, два отца — никто не сказал о себе: «Выронил». А самоосуждение у всех ограничивалось недоумением — неужели?! Откуда?!
Движимые охранным родительским инстинктом, они как бы не слышат предъявленных сыновьям обвинений и несут со свидетельской трибуны нечто чудовищно несовместимое ни с обстановкой судебного расследования, ни с характером расследуемых деяний.
— Меня никогда не обижал, парни у него прекрасные, девочки прекрасные, — с уст старой (восьмой десяток) матери Семко слово «прекрасные» не сходит, и мать Елены Исаенко опять срывается на истерический крик: «Сил нет смотреть на вас! Лучше бы вас вообще на свете не было!»
Но они есть — убийцы, и их родители, и для них этот процесс — не возмездие за прошлое, а шанс на будущее. Родители подсудимых не просят у потерпевших прощения за сыновей, не приносят никому соболезнования — они спасают своих детей, безрассудно пытаясь отвести нависшую над ними опасность.
Отец Ишимова: «Сын на убийство не способен, это я вам скажу точно… Когда маленьким был, всегда за хлебом сходит».
Мать Олешко явилась на процесс, длившийся два с половиной месяца, один раз, по вызову, и заметно тяготилась ролью допрашиваемой. И она тоже, как могла, защищала сына: «Мы держали его строго… занимался в спортивной секции… был неплохим солдатом… дома чужих вещей не было». И спросила судью по завершении своих скупых ответов: «Могу быть свободна?» Она не пришла и в день приговора, накануне которого подсудимый Семко тяжело ранил заточенной ложкой подсудимого Олешко.
Конвой на миг соединил их в автозаке. Семко достало и мига для нового преступления…
Как ни грустно, но эти «герои нашего времени» заслуживают персональных справок. Должны же мы хоть что-то знать о тех, кого боимся.
«Михалыч»
Так его звали в том пространстве, где, едва познакомившись, легко пускаются в совместные предприятия.
Не имя даже — репутация человека, понимающего толк в радостях жизни и готового разделить их с каждым, до этих радостей охочим.
Олег Михайлович Семко, 1957 года рождения, четырежды судимый, почти половину жизни «отбывал наказание». В пестром наборе заслуженных им статей — 144-я (кража), 199-я (похищение или повреждение документов), 89-я (хищение государственного или общественного имущества), 212-я (угон автомототранспортных средств), 146-я (разбой). В 1985-м убил в тюрьме человека. Осужден по статье 103 (умышленное убийство).
Из акта судебно-психиатрической экспертизы (январь 1986-го) по делу Семко О. М., обвиняемого в убийстве:
«Родился в семье рабочих. Отец длительное время страдает хроническим заболеванием, лечится в 4-й психбольнице (со слов испытуемого — с диагнозом шизофрения)… Ребенок в развитии от сверстников не отставал. Учился посредственно. Имел хорошие способности к рисованию… Последнюю судимость объясняет тем, что хотел проверить душевные качества жены и удостовериться в том, что она будет ждать его… Правонарушение совершил в состоянии кратковременного болезненного расстройства душевной деятельности, по типу реакции короткого замыкания, которому предшествовало интенсивное аффективное напряжение… Состояние сопровождалось расстройством сознания, аффектом злобы, ярости, агрессией, импульсивными автоматическими действиями, выразившимися в нанесении жертве множества жестоких ножевых ранений».
Словом, его отправили лечиться, а полечив, дали свободу. Амнистия.
Его мать старше отца на одиннадцать лет, и разошлись они давно, когда сыну не было четырнадцати.
Мать об отце: «Что попало делал, злой, боялась — меня, детей зарежет. Больной человек!»
Отец о матери: «Ничего хорошего сказать не могу. Ни одного доброго слова. Правда, она труженица, работала поваром в столовой, там все в порядке, а дома ненадежный человек. Ты дурак, и больше ничего. Они с ее братом постарались меня заткнуть в дурдом».
Отец готов часами говорить о себе, бывшей жене, сыне. Выбираем существенное: «Встретился я с его матерью на Дальнем Востоке. Забеременела от меня, и мы поехали сюда, чтобы плод сохранить. Мне сразу сказали: нужен аборт, я никоим случаем не согласился. Ей тридцать восемь лет, на 38-м году — когда рожать?! Я детей очень любил. Была двойня. Девочка задохнулась при родах. Девочку я похоронил. А сын вышел как фронтовик — с подавленной головой, его клещами тянули. Но вышло ничего, нормально. Очень способный был малыш — во всем. С раннего детства стал хитрить, очень хитрить. В третьем классе, а уже до утра с девчонками просиживает. Художник он стал природно — рисовал буквально все. Он у меня был любимым сыном, симпатичным, умным, способным. Свое детство провел в колонии, там и нахватался. Не в силах я был с этим обществом поставить его на ту дорогу, как я желал бы… Отдаю ему последний долг».
Последний долг в виде кульков с колбасой и помидорами. Когда сын освободился в последний раз, родители дали ему деньги на машину. Мать — две тысячи: «За то, чтобы жил прекрасно». Отец — шесть тысяч: «Как договорились, — будешь человеком, больше не будешь садиться».
Деньги эти «машинные» в деле об убийствах жили своей мелкой, но назойливой жизнью. Выяснялось и выяснялось, кому же все-таки принадлежит машина, которую журналисты прозвали «ночной ловушкой».
Освободившись, «Михалыч» быстро женился — первый брак расторгла жена, которую он «испытывал» длительным тюремным заключением.
Вторая жена — Лариса Никоненко — называет его то мужем, то сожителем: брак зарегистрирован не был, но в апреле 1989-го, почти за год до последнего ареста, у них родилась дочь.
Мать Ларисы, В. С. Причина, работала в райкоме партии в одной из туркменских провинций.
К 50-летию ей в качестве подарка сослуживцы преподнесли право на внеочередное приобретение «Жигулей».
Так в конце лета 1988-го сваливается на «Михалыча» личный автомобиль. То, о чем честные мечтают или даже мечтать не могут, уголовнику-ветерану дается как бы само собой.
А теперь вот тяжба: чья же это машина? По этому поводу отец Семко высказывается изумительно кратко: «Машину брала ее мать, деньги давал я, а они хотят ее присвоить».
Что ж… Суд судом, а машина — вещь ценная, металл и все прочее, дорожает, кормилец выбыл из строя…
Кормилец?
Лариса: «Сколько зарабатывал Олег, не знаю, но деньги у него всегда были, без денег он меня не оставлял. Когда я спрашивала у Олега, где он бывает, то он всегда говорил, что какая мне разница, он же работает, зарабатывает деньги». Как? Близких это не очень занимало.
Поддельная запись в трудовой книжке, поддельные водительские права, уклонения от явки в кожно-венерологический диспансер… Это все он, «Михалыч», но это лишь «штрихи» к портрету «художника», чья ищущая натура отмечена печатью незаурядной криминальности. …Будь они прокляты, родовспомогательные щипцы?!
- Предыдущая
- 60/96
- Следующая