Божественные головоломки, или Война за любовь (СИ) - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 26

- То есть, когда ты говорила киалонцам, что Служитель - проводник и дорога, то именно это и имела в виду, - подивился Элегор.

- Вообще-то, герцог, чаще всего я говорю именно то, что имею в виду, а если кто-то в силу личной природной извращенности умудряется найти в обыкновенных словах десяток потаенных смыслов, так разве это моя вина? - раскрыла приятелю богиня 'страшный секрет'. Вернувшись к теме Служителя Смерти, Элия спокойно изрекла:

- Проводник и дорога в одном лице - такова уникальная природа Служителей, именно потому одним из главных отличий созданий этой категории является беспристрастность. Души их особенны в своем плетении. Никакие эмоции не должны искажать суждений и влиять на исполнение воли Сил Смерти.

- Ясно. Кстати, почему он по-прежнему тут? Мы ему какой-нибудь отчет о приемке-передаче душ должны подписать? - пошутил бог, нахватавшийся всяких забавных терминов в урбо-мирах. Там он шлялся вместе с педантичным Леймом, по возможности соблюдавшим все официальные бюрократические процедуры и ловившим кайф от сего извращенного действа. Столь странным образом принц изучал причудливый мир людей техники методом вживания в образ. Наверное, даже границу урбо-мира бог предпочел бы пересечь с выставлением штампа в паспорте, да вот беда межмировых таможен в техномирах пока не придумали!

- Еще расскажите об оформлении счет-фактур и товарных накладных, - съязвила принцесса, щегольнув осведомленностью в столь специализированной сфере. Соблюдать формальности богиня никогда не стремилась, но знать о них считала нужным, полагая любое знание - преимуществом. Затем честно призналась:

- Я не знаю, почему Служитель не ушел. Говорить с нами он не будет ни при каких условиях, кроме угрозы прямого нарушения Закона Равновесия, значит, придется догадаться. А то Злат нас не поблагодарит за новую неэстетичную статую в своей обители.

- Что если он не хочет туда-обратно мотаться? Вот и дожидается, пока ты свой выигрыш освободишь и ему с рук на руки сдашь! - выпалил Элегор, не столько потому, что считал, будто Служителю страсть как нужны именно три души из камешков богини, но потому, что умирал от любопытства, так хотелось глянуть на добычу принцессы. Если ему такие замечательные и полезные ребята попались, то что же выпало Элии?

- Не исключено, - неожиданно для бога согласилась собеседница, подарила почти уважительным взглядом и обратилась к Служителю: - Мы знаем о запрете на беседу с живыми, наложенном на подобные тебе создания, и не будем просить ответа, но если ты ждешь именно этого, кивни.

Балахон качнулся в однозначном и весьма энергичном жесте согласия.

- Пока Туолиса нет, почему бы не попробовать. Приступим! - решила Элия.

Присев в кресло, богиня выложила на столешницу три камешка, отданные Прорицателем Рока. Рука прошлась над ними, легчайшим перышком погладила божественной силой темницы душ, приглашая их на свободу. Камешки туманно замерцали и только.

- Они что пустые или выходить боятся? - разочаровано протянул Элегор, подойдя поближе к месту эксперимента. Нетерпеливый бог всегда жаждал мгновенного эффекта.

- Нет, энергии хватает и души здесь, только мой выигрыш постарше твоего, Гор. Дай срок, чтобы пленники ощутили путь к свободе и смогли им воспользоваться, - ответила принцесса.

Она оказалась права. Прошло всего несколько минут, боги и Служитель терпеливо ждали. Первым, резко распрямившейся пружиной, джином из бутылки, взметнулся темно-темно серый столб дыма из черно-алого алмаза. С существенным отставанием два грязных бледно-серых хилых дымка, покачиваясь, как перебравшие пьянчужки, потянулись из гианата и зинтара.

Насыщаясь разлитой в пространстве силой лоулендских богов (с нужной дозой для своих пленников Элегор, разумеется, 'малость' переборщил) три призрачных дымных силуэта обретали четкость. Проступали черты лиц и обводы тел, души принимали обличья прежних телесных оболочек. Кстати сказать, смутно знакомых Элии и герцогу оболочек.

- Блин, - первой выругалась богиня и добавила еще несколько словечек покрепче.

Элегор никогда не слыхал их прежде из уст подруги, а вот от Связиста частенько. А у вдохновенно поющих во славу Дивной Розы Лоуленда трепетных менестрелей, подслушай они хоть одно, и вовсе, небось, случился бы продолжительный творческий кризис, а уши навсегда обрели форму скрученного листа.

Впрочем, герцогу было не до эстетической оценки выражений богини. Он совершенно точно узнал призрак, явившийся первым. Лица истинных врагов Элегор не привык стирать из памяти, была на то воля Сила или нет. Бог от всего сердца пораженно согласился с принцессой:

- И впрямь блин....! Чтоб мне провалиться, коль это не ублюдок-узурпатор, которого мы заклятьем прикончили в Альвионе, и его детишки!

- Они самые. Кальтис, Алентис и Кальм, - процедила богиня. Сами души, высвобожденные из камней после долгих лет заточения, безмолвствовали, заново осознавая себя в реальности, отличной от запутанных туманов темницы. Они еще не обрели способности связно мыслить.

- Ну, первый-то черный маг, ты говорила. Он точно с какими только демонами не знался, потому стал после смерти добычей Прорицателя Рока. А щенки? Неужто тоже ворожили, как папенька? - машинально удивился Элегор, вспоминая рассказ принцессы об альвионской эскападе, состоявшейся несколькими уровнями выше Лоуленда.

Тогда Элия и Джей были тайно посланы королем Лимбером на верхний Уровень, чтобы выяснить, откуда и почему пришли души членов семьи в Лоуленд. Богам удалось разузнать подробности. Прошлая инкарнация родственников, да и самого Элегора тоже, прошла в Мире Узла - Альвионе. Королевство было атаковано громадным войском Бога Черной Магии Кальтиса. Родственники Элии, она сама, да и герцог, лишенные возможности выбраться из западни, предпочли смерть от рук друзей и родных бесчестию и позорной казни, ибо таковой была бы 'милость' победителя. Принцесса и ее брат не смогли вернуться в Лоуленд, не отомстив, они ухитрились под личинами сказителей пробраться в замок, были приближены к семье врага, но тут объявился Элегор и тем самым сорвал план богов. Только чудом и помощью старого любовника Элии - Дариса им всем удалось уцелеть в темнице, обрести свободу и отомстить. Наложенное принцессой, Джеем и Гором заклятье Пламя Троих сожгло Кальтиса заживо.

- Нет, детишки на черную магию столь высокой ступени способны не были. Полагаю, предусмотрительный папаша, опасаясь покушений, настолько плотно сцепил их нити жизни со своей, что когда демон потянул его после смерти в свои владения, ублюдки угодили в ту же ловушку, - презрительно фыркнула Элия.

- И что ты будешь делать? - спросил герцог.

- Дети Кальтиса за все небольшие вины пред нами рассчитались с лихвой, - кивнув на камешки, ответила богиня. - Я не желаю им зла, как не желаю и иметь с ними ничего общего. Пусть Служитель Смерти забирает их душонки. Препятствовать не стану. Кальтис же, за то, что сотворил с моей семьей, никакой смертью и муками не расплатится. Но терзать сволочь, марая свою душу, я не намерена и вам, буде такое желание вспыхнет, не позволю. Он не стоит того. Пусть получает приговор Сил Судьбы, Смерти и Великого Равновесия, уготовленный по жребию инкарнаций.

Пока Элия говорила, Служитель Смерти проделал тот же трюк, что и раньше, поманив свободные души. Серыми, то и дело расплывающимися фигурами, так и не восстановившими стабильно-четких очертаний, нырнули под руки призывающего те, что при жизни носили имена Кальм и Алентис. Сложно было сказать, вспомнили ли узники себя. Скорее всего, нет, только истинно цельная душа с сильной волей и целью жизни могла бы хранить память и суть столь долго. Однако, свои дерзость, жестокость и глупость принцы, не успевшие натворить многого за недолгую жизнь, страданиями в заточении искупили.

Темная фигура короля Кальтиса не подчинилась призыву. Покуда Элегор и Элия следили за работой Служителя, душа Бога Черной Магии успела обрести плотность и краски, став для непосвященного наблюдателя практически неотличимой от живого создания. Темноволосый, суровый мужчина с надменным ликом, широким разворотом плеч, мощной фигурой, одетый в черное и серебро. Он почти не изменился с той последней встречи в темнице, когда пришел просить Элию стать его супругой и получил отказ. Только новый отпечаток не злости, но застарелой муки лег на чело Кальтиса, муки и жадного упования.