Танцуй, танцуй (СИ) - Гартман Ирина - Страница 4

   трек Љ2  http://prostopleer.com/tracks/998014wP0Z (Juanes)

  Он поднял голову при первых же звуках музыки. Я усмехнулся и поманил его пальцем, делая шаг вперед. Тревис отрицательно замотал головой, зажмурился, а потом снова открыл глаза, зачарованно наблюдая за моими движениями. Я никогда не танцевал то, что сейчас называют стрипдансом. Это пошло, грубо и вульгарно. Нужно лишь раскрыть эротику, чувственность мотива, подчиниться его течению и одновременно подчинить. Ничего лишнего, ничего чересчур. Страсть дрожит на кончиках пальцев, сгорает в дьявольском пламени расширившихся зрачков, прячется среди взметнувшихся вверх прядей волос. Я приближаюсь медленно, ступая по-кошачьи мягко, опираясь лишь на носки. Он не отстраняется, когда я хватаю его за руку, вытаскивая на середину комнаты. А через мгновение уже сам уверенно ведет меня в танце, скользя пальцами по шелку рубашки, обхватывая за талию, кружа в этом абсолютно фантастически прекрасном безумии. Я не понимаю, куда девается его неуклюжесть и грубость, он сама пластика и грация, способный поспорить со мной в гибкости и изяществе. Наши движения идеально слажены, я угадываю следующее за мгновение до того, как он сделает его, а Тревис умело удерживает меня в руках, задавая ритм моему небьющемуся сердцу.

  Кожа к коже, и мне так горячо, что пересыхает в горле, а остановиться нельзя. Я чую бешеный пульс его бунтующей крови, бьющий в барабанные перепонки, и по телу проходит обжигающая волна. Возбуждение, страсть, желание заполняют мое тело, разум и то, что я по привычке называю своей душой. У меня никогда не было такого партнера: чуткого, уверенного, умелого. Мы творим что-то невообразимое, испытывая пределы выносливости и гибкости друг друга, задыхаясь одним на двоих воздухом, уже ненужным ни ему, ни мне, находящимся на самой грани этого мира. И за секунду до того, как музыка смолкнет, он останавливается, возвращая нас обоих из небытия.

  трек Љ 3  http://prostopleer.com/tracks/3449519YaBx (Putumayo)

  Я толкаю его в то кресло, где сидел сам несколько минут назад, и делаю шаг назад. Я знаю, какая песня будет следующей, и кладу пальцы одной руки на ремень, а другой - медленно вычерчиваю по коже линию от губ до живота. Похоже, чудище жалеет, что оставило бутылку на столе. Ничего, хватит с него, мне он нужен трезвым. Хорошо, относительно трезвым. Я хочу его до безумия, до алых кругов перед глазами, и я заполучу желаемое. Капли моей магии все-таки хватает, чтобы усмирить в нем инстинктивное сопротивление, и взъерошенная и вспотевшая жертва расслабляется, жадно следя за мной глазами. Держу пари, ты не знал, что можно так медленно расстегивать ремень. Голову даю на отсечение, ты не догадывался, что шелковая ткань может так эротично смотреться на мужском теле, иначе бы выдал мне дерюжную робу. Клянусь проклятьем Каина, ты не подозревал, что можешь испытывать такое желание, которое я вижу в твоих расширившихся глазах. Похоже, ты уже вообще ни о чем не думаешь, когда я в распахнутой рубашке и расстегнутых, держащихся на мне лишь чудом, джинсах медленно опускаюсь на твои колени, усаживаясь на них верхом лицом к тебе.

  Его руки автоматически смыкаются в замок на моей талии, поглаживая холодную кожу, и он чуть вздрагивает, на миг приходя в себя. Я глушу его испуг поцелуями, выпивая каждый вздох из приоткрытых губ, запускаю пальцы в светлые волосы, провожу ладонями по щекам, царапаясь о щетину, и это лишь возбуждает и подстегивает. Его руки уже скользнули за пояс моих джинсов, лаская ягодицы и ложбинку между ними, вынуждая выгибаться и мурлыкать от удовольствия. Я вжался в него пахом, и это послужило последней каплей. С каким-то отчаянным рычанием, он опрокинул меня спиной на пол и навалился сверху, сдирая мои штаны и разводя ноги в стороны. Черт, не стоило так его заводить! Разрывов я не боялся - регенерация великая вещь, но в первый момент это было по-настоящему больно. Я задохнулся, вцепился в его плечи, умоляя не двигаться, и он понял, замерев, давая мне время прийти в себя. Похоже, Тревиса уже не смущало наличие у меня "лишних" частей тела. Его руки бессистемно блуждали по моему животу, груди и бокам, лаская все, до чего могли дотянуться, поглаживая, стискивая, нажимая, и вскоре я расслабился настолько, чтобы разрешить ему продолжать. Повторного приглашения не потребовалось, он чуть приподнял мои бедра вверх и вошел до конца плавным и мягким движением. А потом... Великие силы, если у него это первый раз, то каким же он будет, если его немного понатаскать?! Нет, это сокровище точно надо приручить и никому не показывать. Оторвут с руками.

  Перед глазами все поплыло, и я зажмурился, снова подчиняясь его ритму и движениям. Высокий голос, выпевавший что-то про любовь, сплетался с нашими стонами и хрипами, заставляя терять голову и остатки здравого смысла.

  - Чудище мое, - кажется, шептал я ласково, слыша в ответ такое же нестерпимо нежное:

  - Твою мать...

  Я впивался пальцами в его плечи, расцарапывая до крови, и, кажется, все-таки укусил его, за что едва не получил в глаз в промежутке между первым и вторым оргазмами. Вроде бы, он сдернул с меня рубашку, просто разорвав ее напополам, чуть не вывернув мне руки. Наверное, мы как-то добрались до дивана и продолжили уже на нем, причем я оседлал его бедра, решив, что на этот раз хочу вести сам. Все это я помню как в тумане, потому что очередная мелодия сменилась зажигательной ламбадой, и нас накрыло обоих, сначала истерическим смехом, а потом сумасшедшей истомой, стремительно разлившейся по телу.

  - Три- три, - успел прошептать я, прежде чем отрубиться, на этот раз - не в одиночестве.

  Смс: Дорогая фея! Туфли потеряла, сижу в тыкве, бухаю с крысами.

  Часть 2. Которая тут Золушка?

  За последние сутки это было самое приятное пробуждение. Я был сыт, удовлетворен и согрет горячим телом, на котором расположился с максимальным для себя комфортом. Телу, однако, было не очень удобно, о чем оно не замедлило меня уведомить.

  - Ты мне всю руку отлежал, придурок, а мне еще работать.

  - Переживешь, сегодня у людей выходной, я знаю, - сладко потянулся я, игнорируя возмущенное ерзание внизу. Ему все-таки удалось отпихнуть меня в сторону и встать, лишая такого уютного тепла. Он не выглядел смущенным или разозленным, что не могло не радовать, очевидно, неожиданное расширение сексуального опыта не выбило его из колеи. Тревис разыскал свои джинсы, натянул их прямо на голое тело и, не застегивая, двинулся к столу. Взял оттуда ноутбук, испорченные документы и глянул в мою сторону. Вздохнул, сгреб все свои сокровища в охапку и, к моей вящей радости, вернулся на диван.

  - И что это за работа? - вяло поинтересовался я, устраивая голову у него на коленях и косясь одним глазом на экран. Взгляд выхватил знакомые слова, и я удивленно произнес:

  - Двенадцать тысяч экземпляров роботов модели "Капитан Смит"? Трев, ты работаешь в Пентагоне?

  - А, так вот они о чем! Переводчица, коза, заболела так некстати, а у нас завтра встреча с клиентами. Они прислали письмо с предварительным заказом, все на испанском, как видишь, а в конторе только один переводчик, владеющий этим языком, да и та валяется дома с температурой. Что они еще хотят, можешь прочитать?

  - Партия далматинцев средних роботизированных, десять тысяч экземпляров железной дороги - модель А 541, столько же - модель А - 812, роботы автоботы - партия в пятьдесят тысяч штук... Тревис! Это что за хрень?!

  - Это игрушки.

  - Ты... ты продаешь игрушки? - я пробежал глазами список дальше и понял, что он не шутит. Меня обуял истерический смех. Проклятье Каина, здоровый, неуклюжий, если речь не идет о танце или сексе, Тревис никак не ассоциировался у меня с продавцом в детском магазине.