Боги, обжигавшие горшки - Сегаль Валерий - Страница 6

Глава IV

АЛЕКСАНДР АЛЕХИН (1892 — 1946),

чемпион мира 1927 — 1935 годов, 1937 — 1946 годов

Даже в блестящей шеренге чемпионов новой истории имя четвертого шахматного короля стоит особняком: сборники его партий содержат больше шедевров, чем сборники трех его предшественников вместе взятых, а сложная биография первого русского чемпиона мира до сих пор вызывает споры и дополнительные исследования.

Александр Алехин родился в Москве в богатой буржуазно-аристократической семье. Познакомившись с королевской игрой в раннем детстве, он, по его собственным словам, «почувствовал непреодолимое стремление к шахматам». В отличие от Капабланки, Алехин всегда очень много занимался, думал над своим совершенствованием, непрерывно анализировал, и даже смерть настигла его у шахматной доски.

Фанатично преданный шахматному искусству, Алехин тем не менее был разносторонне развитым человеком: свободно говорил и писал на нескольких европейских языках, имел ученую степень доктора права.

Первого значительного успеха шестнадцатилетний Алехин добился в 1909 году, одержав победу в турнире любителей в рамках уже упоминавшегося нами Петербургского конгресса памяти Чигорина. Затем последовала серия успехов в европейских мастерских соревнованиях, и, наконец, в 1914 году на сильнейшем по составу турнире в русской столице Алехин берет третий приз, пропустив вперед лишь Ласкера и Капабланку. С этого момента Алехин прочно входит в шахматную элиту и становится кандидатом на мировое первенство.

В десятые годы и в начале двадцатых Алехин уступает в силе игры Ласкеру и Капабланке, но он непрерывно работает, и колоссальный труд, помноженный на талант, постепенно приносит плоды. В замечательных книгах, написанных в те годы Алехиным, нет ни грана самолюбования, лишь глубокая корректная оценка творчества соперников и жесткий беспощадный самоанализ, размышления о путях к достижению высшей цели. В отличие от Капабланки, Алехин не пытается создать у читателя впечатление, что все просто, и лишь великий талант поднимает его над плебеями, напротив, со страниц своих книг он предстает человеком, поставившим перед собой великую цель, беспрерывно думающим и думающим — как победить.

В 1927 году в Буэнос-Айресе Алехин встал, наконец, у подножья шахматного трона и победил. В последующие годы он имел немало триумфов, но матчевая победа над Капабланкой осталась его самым ярким достижением. И виноват в этом прежде всего он сам. Мы вновь на пороге разговора о шахматной политике.

На пути к званию чемпиона мира Алехину пришлось преодолеть очень серьезные трудности, как связанные с шахматным совершенствованием, так и нешахматного характера. Даже достигнув высот профессионального мастерства, ему стоило немалого труда организовать свой матч с Капабланкой. За годы борьбы в Алехине скопилось изрядное количество желчи, и став чемпионом мира, он начал мстить поверженному противнику, а порой вел себя некорректно и по отношению к другим видным маэстро.

В отличие от Ласкера и Капабланки, Алехин не только уклонялся от матчей с нежелательными соперниками, но и, используя свою власть и влияние, отстранял опасных конкурентов от участия в международных турнирах. Это было новым методом политической борьбы в шахматах. Пройдут десятилетия, и метод этот, к сожалению, станет почти нормой, но ввел его в практику именно Алехин.

В первые несколько лет чемпионства Алехина самым опасным соперником для него, несомненно, оставался Капабланка. Но Алехин не только не предоставил кубинцу права на реванш, но и блокировал его участие во всех без исключения турнирах, где играл сам. Впервые после 1927 года Алехин и Капабланка играли вместе лишь в Ноттингеме в 1936 году, когда чемпионский титул принадлежал Эйве, и Алехин вынужден был отказаться от своей политики. В Ноттингеме Капабланка вновь, как и во всех предыдущих соревнованиях, занял место выше Алехина! В предыдущей главе мы уже приводили удивительные данные о турнирных взаимоотношениях Ласкера, Капабланки и Алехина; в конце двадцатых — начале тридцатых годов Алехин находился в блестящей форме и, вероятно, мог изменить эту печальную для себя статистику, но малодушно отказался от таких попыток. Удивительным образом, по-видимому не без участия русского чемпиона, оставались порой не приглашенными на крупные турниры и некоторые другие ведущие гроссмейстеры.

В 1932 году «Wiener Schachzeitung» опубликовал открытое письмо Алехину, подписанное одним из сильнейших шахматистов того времени австрийцем Шпильманом. Ознакомимся с текстом.

Письмо несколько сумбурное; Шпильман не расшифровывает методов, которыми пользовался Алехин для устранения опасных конкурентов, и все же смысл выступления австрийского гроссмейстера вполне очевиден. Своими действиями Алехин нажил себе немало врагов, и в трудную минуту ему пришлось испытать их ярость. Но об этом речь впереди.