Лапландские непутевки - Седлова Валентина - Страница 3

Вот он миг триумфа! От силы за минуту-полторы (может, чуть больше, но мне показалось, что очень быстро) Оборотень благополучно переправляется и от радости разве что не колотит себя кулаками в грудь. Тойотам повезло чуть меньше. Богдану трудно дался выезд на берег — камни, ямы. Шуру тоже поколбасило. Второй Уазик даже не стали гонять в воду: припарковали и оставили до завтра. Почто зазря механизму мучить?

После переправы собираемся около поминального камня. Пять лет назад на этом самом месте погибли Ведерников и Щербович. Наташа кладет цветы. Молчим.

Ночевка на ягельной поляне. Дров мало, но они есть. Если бы не дождь, было бы вообще карамельно. Ребята ставят палатку-балаган, все забираемся в нее. В тесноте, да не в обиде. На ужин грибы, гречка и салат. Коллектив знакомится, чему немало способствуют сорокоградусные припасы. Костя то и дело кипятит паяльной лампой очередную порцию воды: то на чай, то посуду помыть. Сумерки переходят в полноценную ночь. Остаются самые стойкие. Оборотень надувает мой матрас, и я тоже ухожу на покой. Как же я все-таки люблю спать…

Утро. Подъем. Играет рок-н-ролл. Завтрак. Одухотворенные лица. Собираем палатку. Открываю затычку матраса, оттуда в лицо бьет концентрированный спиртовой дух. И после этого Оборотень будет утверждать, что выпил всего-то грамм двести для поддержания компании?

Переправляемся через брод в обратную сторону. Оборотень рвется в первых рядах. Решаем, что на этот раз переводить его опять будет Алена. Она, перепрыгивая с камня на камень, выбирается на середину реки. Оборотень весело ныряет в Печу, проезжает метров пять, а потом что-то происходит, и мы все понимает, что дальше он самостоятельно никуда не двинется. Алена не успела скомандовать поворот, Оборотень не успел понять, что едет в яму… В общем, рабочая ситуация. Костя разворачивает шишигу и крепит трос к нашему бамперу. Течение бьет по Уазику и потихоньку разворачивает его. Оборотень с подозрительно скорбной физиономией высовывается из машины и орет мне, что все пропало. Судя по уровню воды в салоне, я понимаю, что пропасть могло очень многое, и интересуюсь в ответ, что именно он имел в виду. Оказалось — туалетную бумагу. Это потом выяснилось, что именно ее он в последний момент, сам того не помня, перепрятал из двери в свой рюкзак. Зато вот тестеру не повезло…

Пока Оборотня спасают, Богдан и Коля ворочают камни, дабы въезд в реку дался им с минимальными потерями. В итоге Богдан проходит спокойно, Шуре же не повезло почти на самом выезде, и его тоже ждет гостеприимный трос.

По плану сегодня в Ревде ремонт второго Уазика, возможно даже замена переднего моста — он отказывается включаться. Поэтому все спокойно воспринимают то, что Оборотень должен поменять масло и фильтры, все равно вроде как ремонтный день. Шишига и второй Уазик уезжают вперед, и я вместе с ними. В качестве гида-Сусанина остается Алена.

Отъехав от ребят километров на десять, встаем на перекус. Тут-то и обнаруживается, что с передним мостом все в порядке! Недокрутили хабы, отсюда и все проблемы. Жить становится гораздо проще. Ждем вторую часть команды, изредка скрикиваясь с ними по рациям. Сибишка шипит и скворчит, укэвешка работает только в пределах пяти километров. Но данные с фронта нас не радуют, в итоге после обеда, не дождавшись ребят, разворачиваемся и едем им навстречу.

Первым видим хмурого Шуру. У него травят три колеса из пяти, срочно требуется шиномонтаж. Спасибо мелким камешкам и щепкам. Из-под брюха торчит нечто деревянное, в чем с трудом опознаем сосновый пенек. Шура машет рукой — мол, само отвалится. В очередной раз подкачав безбожно травящие шины, он отчаливает.

Следующим номером программы идет Богдан. Что-то с зарядкой. Может быть, глюкнуло какое-то реле. Но пока точно не выяснил, ехать может только на аккумуляторе. Двигаемся дальше. Колонну невезучих замыкает Оборотень. У него напрочь заклинило коробку. Приходится прямо на месте разбирать все хозяйство и подводить сцепление. Все, теперь до Ревды точно дотянет.

В Ревде усталый после ремонта и слегка расстроенный народ понимает, что ночевка под моросящим дождиком радости не принесет, поэтому мы нагло напрашиваемся к Наташе и Косте на постой. Они не возражают.

С утра опять дождевая морось и, что самое обидное, туман. Ловозерье не видно. Но авантюрист Костя, что-то про себя прикинув, все-таки решает взять хотя бы одну гору из четырех — Аллу Айв. Если не ошибаюсь, это означает «большая гора с круглой вершиной». Вершина там действительно имеется и даже круглая. Такое ощущение, что посреди довольно ровного плато насыпали кучу камней. И тут нас ждет удача: туман остается под нами, а посреди гор играет радуга. Постояв на пронизывающем ветру и посмотрев на открывшуюся панораму, спускаемся вниз. Вовремя успели: туман поднимается и сюда. Когда едем обратно, вершину уже не видно.

Теперь нас ждет участок под названием «тысяча ручьев». Кто-то особо дотошный попытался их подсчитать — оказалось, чуть больше ста сорока. Но микро— и мини-бродиков все равно хватает. Идем в индивидуальном режиме по легендам. Я возвращаюсь в родной экипаж. Поездки на шишиге привели к странным мутациям в организме: за каких-то два с половиной дня талия стала осиной и местами мускулистой, а вот координация движений исчезла напрочь. Когда я умудрилась последовательно грохнуться с бампера шишиги, а потом с сиденья Уазика, поняла, что пора себя с крыши снимать во избежание несчастных случаев.

Проезжаем мимо старого Сталинского лагеря. Остатки колючей проволоки, фундамента деревянных бараков. Все поросло лесом, будто бы и не было здесь ничего. Если не полениться, запросто можно восстановить план лагеря. Хотя и походить придется — он довольно большой. Фотографы тут же принимаются за работу.

По построенной зеками дороге едем до поселка Октябрьский. Дождь изредка прекращается, но все уже вымотаны. И тут нас ждет отличный сюрприз! Теплая ночевка в квартире с горячей водой и ванной! Узнав об этом, команда приободрилась, а ужин и вовсе получился почти праздничным.

Утром, понаблюдав за козлами, чешущими рога за бамперы, трогаемся в сторону Хибин. Нас ждет база МЧС на Коэльпорре. Погода начинает радовать, вовсю светит солнце. Закупившись в Кировске провиантом, выезжаем на горную дорогу. Я в компании Банкира снова возвращаюсь на крышу: вид отсюда открывается просто фантастический. В итоге для наших фотографов это был один из самых «хлебных» дней: синие, черные и зеленые горы, водопад и бирюзовые, прозрачные до дна озера.

После поездки на водопад, устраиваемся на стоянку. Кто-то за смешные деньги оккупирует деревянные домики, мы с Шурой и Колей склоняемся к постановке палаток. Тут же выясняется, что здесь есть баня. После недолгого колебания решаю составить компанию остальным. Воронежцы, отправившиеся в первый заход, по возвращении отдельно предупреждают, что главный гвоздь программы — купание в горной речке. Конечно же, именно там мы все и оказались. Правда, в первый раз я зашла туда только по колено, а потом начала размышлять, хочу ли зайти дальше или нет. Организм возмущенно орал «забери меня отсюда», и я решила его послушаться. Знатоки растолковали мне, что много думать вредно, и в следующий раз я уже последовала примеру остальных. Оказалось — очень приятно. Особенно когда ныряние уже позади, а ты дефилирующей походкой пилишь в сторону бани.

Где-то в пол-двенадцатого народ отправился в ночное. То есть в поездку по озерам, в частности — на Гольцово озеро. Богдан и Воронежцы укатили туда чуть раньше в надежде на рыбалку, а мы просто поехали кататься. Вместе с Леной, приняв по чуть-чуть для согрева и от простуды, сидим на крыше шишиги. Едем с ветерком. Небо черное в звездах, сзади Оборотень всю имеющуюся иллюминацию включил. Красота.

Когда мы выехали на берег озера, а шишига и не подумала затормозить, я заподозрила неладное, но было уже поздно. Мы влетели прямо в озеро, потом ненадолго выскочили на песчаную косу (или бережок?) и снова ушли в водные пучины. Оглянувшись на Оборотня и увидев, как вода заливает его лобовое стекло, я нервно икнула и назад больше уже не смотрела во избежание нервного стресса. Мы ж только-только воду из фар слили и лампочки поменяли. Так что — опять?!