Прорыв реальности - Куликов Роман Владимирович - Страница 68

Сейчас же, внимая словам сталкера, он все больше и больше осознавал серьезность затеянного предприятия и смертельную опасность, что ждала их впереди.

– Еще раз, – вникал в детали Николай Витальевич, – если я почувствую холод, то рядом гравитационная аномалия, если покалывание или жар, то это электростатические или высокотемпературные образования, так?

– Так! Вообще все необычные ощущения могут быть признаками ловушек: холод, жар, необычный, и при этом не обязательно неприятный, запах. А лучше всего вам шагать за мной. След в след. Это вернее будет.

Потом Зураб стал рассказывать про мутантов, об их повадках, о том, когда лучше убежать, хотя бегать по Зоне он категорически не рекомендовал, а когда можно пальнуть из автомата, чтобы распугать зверюг.

У Андрея складывалось впечатление, что речь идет не о Московской области, а о какой-то совершенно другой планете, с чуждой человеку флорой и фауной.

– Вот еще что, – неожиданно переключился на другую тему Зураб. – В Зоне не должно быть имен. Очень и очень плохая примета, называть там друг друга по имени. Это еще с Первой Зоны повелось.

– Я так понял, молодой человек, – сказал Николай Витальевич, – что жизнь Зоны только и состоит из одних примет, причем исключительно из «очень-очень плохих».

– Ты прав, папаша, – серьезно ответил Зураб. – И остаться в живых можно, только следуя каждой из них.

Потом обратился к Андрею:

– Ты вроде военный, да? У вас там с кличками должен быть порядок. Как тебя звали?

– Варяг, – почему-то смутившись, ответил Пономарев.

– Сойдет, – Зураб начал сбавлять ход. – Ну, вот и добрались.

– Что, уже Зона? – спросил Николай Витальевич.

– Нет. Здесь мы машину спрячем, чтобы назад пешком не топать. Выгружаемся!

Зураб остановил свой джип рядом с густыми зарослями акации, когда Андрей с отцом вышли, он загнал машину в кусты, совершенно не заботясь о том, что может исцарапать краску. Потом перебрался назад, открыл изнутри дверцу багажника и сбросил на землю мешки со снаряжением и провизией.

Достал маскировочную сеть и попросил Андрея помочь накинуть на джип. Закончив с этим, Зураб раскрыл мешки, бросил своим подопечным по «разгрузу» и достал оружие.

– Держи, Варяг, – сказал он, протягивая АК-74.

Андрей взял автомат, осмотрел, дернул затвор, потом взял из рук проводника четыре снаряженных рожка и распихал по отсекам жилета.

– Мне, наверное, не надо оружия, – сказал Николай Витальевич. – Я все равно с ним обращаться не умею. Только в теории.

Зураб удивленно посмотрел на него.

– У тебя же сын военный…

– И что? – пожал плечами пенсионер. – Но я-то все жизнь за кульманом простоял, да в кабинете просидел.

– Ну, в любом случае, придется учиться, – покачал головой проводник.

Андрей взял автомат отца, проверил, подсоединил магазин, дернул затвор, посылая патрон в патронник, и поставил на предохранитель.

– Вот смотри, бать. Этот рычажок вниз до конца и стреляешь одиночными, то есть для каждого выстрела надо нажимать на курок. Держи.

Николей Витальевич взял оружие у сына и повесил на плечо.

– Что у тебя еще есть? – деловито спросил Андрей.

Зураб приглашающе раскрыл мешок пошире. В следующие несколько минут проводник и его подопечный взяли себе по ножу, по пистолету Макарова с дополнительными обоймами и по несколько наступательных и осколочных гранат. Зураб еще прикрепил себе на «разгруз» какой-то прибор, совмещенный с радиометром, и приладил наплечный фонарик. Пустую сумку спрятали под машину.

Проводник осмотрел всех, удовлетворенно кивнул и сказал:

– Папаша, так как тебя называть там?

Николай Витальевич с секунду подумал и произнес:

– Ну, раз сын – Варяг, то называйте меня Кореец.

– Не очень-то ты похож на азиата, – нахмурился Зураб.

– Тут не в национальности дело, – заулыбался Николай Витальевич.

– Да все равно, – махнул рукой проводник. – Кореец, значит – Кореец. Выдвигаемся. Старайтесь идти за мной след в след. Ясно?

Не дожидаясь ответа, он развернулся и пошел в противоположную от кустов, где они спрятали машину, сторону. Андрей чуть отстал, окинул взглядом заросли, дорогу, по которой они приехали, закатное небо, розовеющее в разрывах туч, и подумал, что все происходящее похоже на сцену из какого-то фильма, название которого он забыл. Как и не помнил то, чем этот фильм закончился. Вздохнув, направился вслед за отцом и Зурабом.

Проводник шел ровно и уверенно, видимо, этот маршрут был пройден им не раз. Андрей переживал за отца, но Николай Витальевич, или, как он сам себя назвал, Кореец, держался молодцом, от Зураба не отставал и признаков усталости не выказывал. Поэтому Андрей вскоре успокоился. Они шагали уже почти час, но никаких особых изменений в пейзаже не наблюдалось.

– Это уже Зона? – полюбопытствовал Николай Витальевич.

– Она самая, – ответил, не оборачиваясь, проводник. – Самый край, аномалий не так много.

– Не так много? Да я вообще ни одной не вижу!

На этот раз Зураб остановился, обернулся, посмотрел на спутников, улыбнулся, хитро подмигнул и продолжил идти.

Андрей был согласен с отцом. Как он ни старался, но не смог разглядеть ничего экстраординарного, хотя и отойти в сторону тоже не решался, а шел, как велел проводник – след в след.

Неожиданно он ощутил легкий холодок, словно ветер прошелся по коже. И не только по лицу и рукам, а по всему телу, будто он совсем без одежды. Андрей насторожился и попытался вспомнить наставления Зураба. Если тянет холодом, то рядом гравитационная аномалия. Он сбавил шаг и начал опасливо озираться. Отчего-то тени вдруг стали казаться глубже, а трава сочнее. В теле появилась странная легкость. От мгновенного испуга бросило в пот.

Все вокруг вдруг начало меняться. Преобразилась полянка справа, на ней неизвестно откуда появились налезающие друг на друга прозрачные полусферы, чуть дальше кружили над землей странные вихри. Впереди слева, почти у самых деревьев, распускался радужный, похожий на огромный мыльный пузырь, цветок. Распустившись, тут же опадал, чтобы через секунду «расцвести» вновь. Аномалии! Это были аномалии!

Андрей видел их так четко и ясно, что удивился, как это не замечал их раньше?! Что-то невероятно случилось со зрением и слухом: он мог различить каждую травинку, каждую иголку на ели, находившейся в ста метрах от него, слышал шорох листвы, шуршание песка под дрожащими серыми воронками. Потрясающее, доселе неиспытанное чувство охватило его. Казалось, еще немного, и он воспарит.

– Андрей… – послышался дрожащий голос отца.

– Варяг! – зашипел на него Зураб.

Но Николай Витальевич словно не слышал его.

– Ты видишь это… чувствуешь?!

Андрей посмотрел на него. Отец и стоящий позади него Зураб словно светились изнутри теплым оранжевым светом.

– Вижу…

Земля стала уходить из-под ног…

И внезапно все закончилось. Андрея словно дернули вниз. От резкого перехода к реальности закружилась голова. Он с трудом устоял на ногах. Взглянул на отца: того поддерживал улыбающийся Зураб.

– Что… что это было? – сумел произнести Андрей.

– «Блаженная слепота», – сказал проводник. – Подарок Зоны тем, кто впервые в нее заходит. Больше вы никогда этого не испытаете. Видели аномалии?

– Да…

– Это было прекрасно, Андрей… – Николай Витальевич никак не мог прийти в себя.

– Еще раз говорю: отныне только Варяг и Кореец! – сурово произнес Зураб. – Ну все, пошли, надо еще успеть до темноты стоянку обустроить.

Андрей все еще слегка ошеломленный пошел следом за проводником.

Место для ночевки выбрали на пяточке между корней двух высоких елей. Пока Зураб расставлял вокруг стоянки сигнальные ракеты и «растяжки», они с отцом вырыли ямку, развели в ней костер и принялись подогревать еду.

– Сегодня уснете как убитые, – сказал проводник, вернувшись к огню. – Большую часть ночи я отдежурю, потом Варяг.

– Лучше я, – предложил Николай Витальевич. – Все равно в пять утра проснусь, а то и в четыре – чем старше становишься, тем меньше спишь.