Посейдон Пушнюс как таковой - Сая Казис Казисович - Страница 3

Утопающий снова скрылся под водой, изо всех сил оттолкнулся ногами и, вынырнув, вновь известил окружающих о своем отчаянном положении. Цезарь уже крутился возле Клеопатры, и оба, дурачась, плыли в его сторону.

– Держись, Посейдон! – задорно крикнул Цезарь. – Я сейчас нырну под тебя!

– Да пошел ты!.. – то ли подумал, то ли сказал вслух Пушнюс, и тут с высоты на голову ему плюхнулся тяжелый, словно жернов, спасательный круг (уже один тот факт, что море до сих пор не выбросило его, доказывает: круг был явно железобетонный).

Естественно, Посейдон Пушнюс лишился чувств и без промедления устремился ко дну. Антоний, так ловко метнувший спасательный круг, мог торжествовать, поскольку он еще не знал как следует Пушнюса… А Посейдон оказался не из тех, кто так дешево продает свою жизнь каким-то «спецам».

…Борьба не утихала и под водой. Помутилось сознание, но ведь оставалось еще подсознание. Когда Цезарь, изображавший спасателя, нащупал утопленника, тот ухватился за его плавки и подсознательно подумал: «Не уйдешь, гад. Пропадать, так вместе…»

И припомнил, как однажды, будучи в Армении, он поразил всех тем, как легко ему удается расплющивать пальцами грецкие орехи…

А дальше было вот что. Этот хорошо натренированный злодей так врезал утопающей жертве по шее, что Пушнюс в конце концов лишился признаков жизни.

На берегу его тесным кольцом окружили отдыхающие. Все, кому не лень, принялись приводить его в чувство, растирать, разминать, но Посейдон все равно пришел в себя. В просветлевшем сознании мелькнула мысль, что не следует так скоро оживать – еще не время…

Приоткрыв один глаз, Пушнюс увидел, как одураченная толпа приветствует спасителя – Цезаря. Цезарь торжествует, хотя по его физиономии видно, что сопротивление Пушнюса не прошло ему даром… Совсем потеряв голову, Клеопатра бросается с поцелуями к Антонию, крепко прижимается к Цезарю и все просит выкачать из тела Посейдона несуществующую воду.

Когда обнаглевшие загоральщики принялись снова кто во что горазд приводить в чувство Пушнюса, он вскочил и остервенело растолкал собравшихся. Потом плюнул в ту сторону, где стояла Клеопатра со своими цезарями, и обратился к околпаченным людям:

– Чего глазеете? За милицией бегите! Не видите разве, что эти негодяи утопить меня хотели!

Но люди, увы, не послушались его. Посейдон от их усердия еле держался на ногах, и многие решили, что он просто пьян. Их симпатии были явно на стороне спасителей.

И тогда Пушнюс сам как был отправился в город на поиски первого попавшегося милиционера. А найдя, изложил в устной и письменной форме о состоявшемся покушении, с указанием фамилий, взволнованно описал во всех подробностях словесный портрет той троицы и лишь тогда согласился сесть в карету «скорой помощи».

Врачи установили у Посейдона сотрясение мозга какой-то степени, что надолго задержало его в психоневрологическом отделении.

Когда же Клеопатра пришла навестить мужа, больной демонстративно отвернулся к стене, и никакие мольбы притворщицы не заставили его хотя бы переменить позу.

Оправившись немного от болезни, Посейдон Пушнюс подал в народный суд пространное заявление, основанное на железной логике и подкрепленное вескими аргументами. Иначе говоря, возбудил против своей супруги Клеопатры Пушнене нешуточное дело о разводе.

А спустя полгода Посейдон снова ходил в холостяках. Его переполняли любовь к жизни и ненависть к врагам, ряды которых продолжали неуклонно расти.

ОН ПРОЛОЖИЛ ГЛУБОКУЮ ВЕТВИСТУЮ БОРОЗДУ…

С того памятного лета прошло двадцать с лишним зим. Не желая понапрасну изводить бумагу и терпение читателя, не будем описывать всех участков деятельности, на которых довелось трудиться Посейдону, – различных ведомств, отделов, учреждений, предприятий, баз и объединений. Скажем только, что повсюду его подстерегали замаскированные или действующие в открытую враги, оставившие неизгладимый след в сердце и трудовой книжке Пушнюса в виде письменных и устных предупреждений, выговоров (это рядом-то с бесчисленными благодарностями!), увольнений и переводов на другой, не обязательно более интересный участок работы (опять-таки наряду с почетными грамотами и премиями!..).

Для пущей лаконичности ограничимся лишь сказуемыми, подлежащим же будет наш герой – Посейдон Пушнюс.

Вот далеко не полный список его деяний в алфавитном порядке.

Итак, П.Пушнюс (в качестве подлежащего) –

агитировал и активизировал,

боролся, бичевал и балансировал,

внедрял и выдавал (товары),

громил и голосовал,

дополнял и догонял,

жизнеутверждал,

заведовал, заседал и заострял (вопрос),

инструктировал, изготовлял и истреблял,

лавировал,

монтировал и механизировал,

направлял и наставлял,

организовывал,

планировал, прививал и прогнозировал,

рапортовал, регистрировал и реферировал,

согласовывал, соревновался и сознавался,

теплофицировал,

учил, учился и улучшал,

фиксировал и формировал,

хлопотал и ход давал,

цементировал,

чествовал и чертыхался,

шефствовал и шествовал,

экспедировал и экспериментировал.

И, наконец, последняя инстанция – Добровольное общество противопожарной охраны. Посейдон Пушнюс успешно тушил пожары, вел борьбу с порождающими их причинами и лицами, однако и здесь враг не дремал – Пушнюса до срока отправили на пенсию.

Но подлинная деятельность товарища Пушнюса, можно сказать, расцвела пышным цветом именно сейчас. Пушнюс – дружинник, Пушнюс – глава домового комитета, Пушнюс – член обществ рыболовов, садоводов, спасения утопающих, секретарь совета пенсионеров и т д. и т п. Список всех его общественных нагрузок под стеклом письменного стола свидетельствует о том, что Посейдон и не думал складывать оружие.

А еще мы хотим выдать – с его согласия, разумеется, – одну тайну: товарищ Пушнюс регулярно вел дневник и тем самым накапливал материал для своих будущих мемуаров.

Он, конечно, достоин всяческих похвал за свою неутомимую деятельность, завидную энергию и бодрый вид, но это еще не значит, что Посейдон добрый и милый человек. Да и сам Пушнюс не любит таких комплиментов. Ему хочется, чтобы окружающие робели перед ним. Как сказал бы он сам: «Будь любезен, если можешь, сделай так, чтобы я тебя опасался. Повысишь свой авторитет до этой степени – заслужишь мое уважение…»

Один из листков дневника Посейдона Пушнюса хранит такое суждение автора:

«Человек, лишенный врагов, нищ духом. Не с кем бороться и некого побеждать, нет смысла в жизни, в движении вперед. Уж лучше тогда пустить пулю в лоб. Но прежде всего обставь дело так, будто бы это – дело рук твоих неприятелей. А они есть! Они должны быть! Нужно только хорошенько прощупать почву и доискаться. Даже если врага нет, деятельный человек его придумает».

Внимательнее вглядываясь, по совету врачей, в себя, товарищ Пушнюс в последнее время стал обнаруживать странные вещи, которым пока нет объяснений ни в элементарной химии, ни в физике.

Вот как он описал не так давно это свое состояние на страницах дневника:

«Сегодня ездил на торговую базу поглядеть, что поступило новенького, проследить, не занимается ли кто махинациями, а заодно и взвеситься. Почти 82 кг ровно, включая сапоги, одежду и одну вещицу в кармане (с которой для безопасности приучил себя не расставаться). Если отбросить все это, остается 76-77 кг. Принимая во внимание мой возраст, состояние здоровья и жизненный опыт, все вроде нормально. Так откуда ж тогда взялось странное чувство, будто я невесом? Это любопытное, чтобы не сказать – подозрительное, впечатление необычайной легкости, словно ты легче кленового листа? А вот вам и доказательство: если ветер дует в спину, то только держись, – стоит мне задуматься и сделать несколько шагов, как я обнаруживаю, что проскочил мимо. А когда возвращаюсь назад и шагаю против ветра, то чувствую, как барахлит сердце и во мне происходит что-то непонятное.