История катастрофических провалов военной разведки - Хьюз-Уилсон Джон - Страница 34

Разведывательные задачи при подготовке операции «Юбилей» были относительно простыми. Для нападения на обороняемое побережье оперативные штабы должны располагать четырьмя видами информации: топографией поля боя (крутизна береговой полосы, направление течений и т.д.); данными о численности и дислокации войск противника; данными об орудиях, их расположении и потенциале; и наконец, сведениями о планах ответных действий противника — сражаться, ждать подкреплений или отступать.

В теории все это кажется нетрудным, но для получения такой информации требуется доступ ко всему «пантеону» разведывательных источников и ведомств. Например, сведения о береговой полосе можно найти в изданных до войны книгах, но, поскольку время и приливы неизбежно вносят свои коррективы, важно, чтобы как можно ближе к началу рейда водолазы-разведчики тщательно перепроверили топографию побережья. Информацию о численности, диспозиции и боевом духе противника можно собрать по частям с помощью воздушной фоторазведки, донесений агентов, радиотехнической разведки и из общедоступных источников. Труднее собрать сведения об орудиях и складах боеприпасов противника: после выявления их месторасположения средствами воздушной фоторазведки для конкретизации полученных снимков требуется информация от местных агентов или военнопленных или данные радиотехнической разведки. Наконец, о планах и намерениях противника можно узнать только из сообщений агентов, захваченных документов и данных радиотехнической разведки.

Дело в том, что для проведения успешной операции такого масштаба, как Дьеппский рейд, был нужен весь огромный арсенал средств сбора информации, имевшийся в распоряжении британской разведки. Он был доступен и мог дать ответы на любые вопросы, но, если бы Маунтбеттен обратился за полным информационным обеспечением рейда к Объединенному разведывательному комитету (Joint Intelligence Committee — JIC) Великобритании, тот обязательно предупредил бы секретариат кабинета министров и Объединенный комитет начальников штабов о его намерении возобновить рейд, и они бы остановили его. Поэтому, решив пойти в обход комитета начальников штабов, Маунтбеттен был вынужден пойти в обход разведывательных ведомств.

Игнорируя разведывательное сообщество, Маунтбеттен рисковал оставить свои войска в неведении относительно жизненно важной информации. То, что он не воспользовался всеми доступными источниками разведывательных сведений, привело к бессмысленным потерям. Приведем два простых, но убедительных примера: берег в Дьеппе оказался слишком крутым и каменистым для танков с облегченными гусеницами; во-вторых, в прибрежных гротах были укрыты артиллерийские орудия. В день операции незнание этих двух фактов погубило бы многих канадцев. Обе проблемы легко могли быть решены Объединенным разведывательным комитетом с помощью имеющихся в его распоряжении разведданных, но Маунтбеттен не рискнул обратиться за помощью к постороннему вышестоящему ведомству. Он хотел сохранить в тайне свою жажду личной славы.

Некоторые другие ошибки разведки в Дьеппе граничили с фарсом. Согласно данным, полученным разведотделом Штаба объединенных операций — и военной разведкой, — район Дьеппа обороняла 110-я дивизия вермахта. Безусловно, солдаты 110-й дивизии были бы рады там оказаться, но это было невозможно: в те дни они устало брели по России почти в четырех тысячах километров от места событий, преследуя в бескрайней степи отступающих на восток советских солдат.

На самом деле воинское подразделение, наслаждавшееся вкусным вином и французскими девушками в Дьеппе, было 571-м пехотным полком 302-й дивизии — дивизии второй категории, состоявшей в основном из поляков и этнических немцев среднего возраста и оснащенной пестрой смесью из лошадей, мотоциклов, трофейного чешского и французского оружия и прочей амуниции, которую интендантская служба при штабе западной группы немецких войск в Париже смогла выклянчить у Берлина. Испытывая недостаток в вооружении, боеприпасах и подготовленной живой силе, командир 302-й дивизии благоразумно решил сосредоточить свои ресурсы на прикрытии наиболее вероятного места наступления противника: каменистого побережья в Дьеппе. Столь же благоразумным было и его распоряжение не размещать орудия на заранее подготовленных огневых позициях, где их могли заметить и атаковать с воздуха. Прочесывая побережье в ходе тактических разведывательных полетов по заданию Штаба объединенных операций, пилоты при всем желании не смогли бы заглянуть внутрь гротов в прибрежных скалах Дьеппа. Мудрость простого, но эффективного оборонительного плана генерал-майора Конрада Хаазе стала очевидной для обороняющихся в ту минуту, когда фланговый огонь из спрятанных в гротах разномастных орудий и трофейного французского танка, встроенного в дамбу, начал косить канадцев, взбиравшихся по крутому каменистому склону.

Поскольку Маунтбеттен пренебрег услугами SIS и сети агентов Управления специальных операций (Special Operations Executive — SOE) во Франции, его штаб решил воспользоваться услугами радиотехнической разведки — если не на стратегическом (в этом случае пришлось бы иметь дело с Объединенным разведывательным комитетом), то, по крайней мере, на тактическом уровне. В пользу этой меры свидетельствовал опыт, полученный во время весеннего рейда на Сен-Назер. Если бы в оперативной группе штаба могли слышать, как реагирует и какие приказы получает противник непосредственно в ходе сражения, войсковые командиры Штаба объединенных операций могли бы действовать «с открытыми глазами». Эта разумная тактика сработала во время рейда на Сен-Назер значительно лучше, чем мог предполагать кто-либо в Чидле (штаб-квартире службы радиоперехвата). По иронии судьбы, во время Дьеппской операции эфир был переполнен информацией, и служба радиоперехвата Штаба объединенных операций попросту не справилась со своевременной передачей данных командующему авиацией в ходе сражения. Однако сама идея была разумной.

По мере приближения дня нападения росло беспокойство за успех операции «Юбилей» и ее секретность. Секретность была главным предметом беспокойства; после отмены первого нападения это могло показаться бессмысленным, но несколько случаев утечки информации и потери документов усилили необходимость держать подготовку к операции в тайне — по крайней мере, от Объединенного разведывательного комитета. Сомневались даже полные энтузиазма канадцы. У командира пехотной дивизии генерал-майора Робертса весь план вызывал тревогу, но бодрые заверения Маунтбеттена и сотрудников Штаба объединенных операций отчасти успокоили его. В конце концов, рассудил он, это опытные штабные офицеры, не мне чета. Его беспокойство, тем не менее, разделяли многие канадцы.

Капитан Остин Стэнтон, адъютант Калгарийско-го танкового полка, признавался: «По моему мнению, операция не имела никаких шансов». Он был настроен настолько пессимистично, что в день операции оделся во все новое на тот случай, если его возьмут в плен, чем сильно разозлил своего командира. Как бы то ни было, в ночь на 18 августа Калгарийский танковый полк погрузился на новый 60-метровый танкодесантный корабль (ТДК) в Ньюхейвене на виду у безмолвной толпы гражданских лиц. «Когда мы стояли в очереди перед входом в доки,— вспоминал Стэнтон,— царило зловещее молчание». Вместе с 4963 другими участниками операции «Юбилей», погрузившимися на 237 кораблей, встревоженный адъютант канадского танкового полка отплыл навстречу сражению.

Нападение не задалось с самого начала. Немецкий флот осуществлял регулярное патрулирование, в ходе которого обеспечивался надзор за морским коммерческим судоходством вдоль береговой линии Франции. Этот факт, включая расписание патрульных конвоев, был хорошо известен в Дувре и Портсмуте, где были расположены береговые радары обнаружения надводных целей. Однако более точные сведения о конвоях хранились в секрете по требованию высшего руководства, поскольку они поступали из конфиденциальных стратегических источников, таких как группа дешифрации сообщений «Энигмы». Никто из разведывательного штаба Маунтбетгена не запрашивал подробности о перемещениях немцев в Ла-Манше 18 и 19 августа. Сделать такой запрос означало бы поставить в известность об операции Объединенный разведывательный комитет и вместе с ним Объединенный комитет начальников штабов.