Разумное сомнение. Часть 3 (ЛП) - Грация Уитни - Страница 31

 Простить, поддержать, и/или проигнорировать моральные или юридические неудачи другого без протеста, а в итоге окажется, что такие нарушения моральных или юридических обязанностей являются приемлемыми. Работодатель может не заметить сотрудника, запрашивающего чрезмерную цену у клиентов, или полицейский может смотреть в другую сторону, когда человек применяет насильственные методы, чтобы решить проблему.

                                                          Обри

 Я сидела в конце зала суда, слушая, как Эндрю терял самообладание за трибуной. Дважды, когда защита преднамеренно завела разговор про Эмму, он потерял всякий контроль.

 Тем не менее, когда я посмотрела в его глаза при простом упоминании о ней, вскользь сказанном ее имени, я почувствовала его боль.

 Я опустила голову в течение всей оставшейся части его свидетельских показаний, чтобы не встретиться с ним взглядом, чтобы он не знал о моем присутствии, и когда судья призвал к короткому перерыву, я выскользнула на улицу.

 Журналисты перешептывались в коридоре, надеясь, что он не читал ни одну из их старых статей о себе несколько лет назад, и вдруг начали кричать свои вопросы.

 - Мистер Хендерсон! Мистер Хендерсон! - Они преследовали его и тогда, когда он выходил на улицу из зала суда. - Мистер Хендерсон!

 Он остановился и посмотрел на них. - Меня зовут мистер Гамильтон.

 - Как вы относитесь к тому, что возможно можете посадить вашего бывшего партнера и лучшего друга в тюрьму?

 - Он сам себя сажает в тюрьму, - ответил он.

 - Есть ли у вас намерения воссоединиться с ним, пока он за решеткой?

 Он проигнорировал этот вопрос с пустым взглядом.

 - Ваша репутация была восстановлена несколько лет назад, и все же вы до сих пор не в Нью-Йорке, - кто-то спросил. - Теперь, когда все хорошо, есть какой-то шанс, что вы вернетесь и снова откроете свою фирму?

 - Я собираюсь провести свой последний час в этом городе по пути в аэропорт, - сказал он, надев солнцезащитные очки.

 Толпа репортеров последовала за ним и дальше, но он проскользнул в автомобиль, не оборачиваясь.

 Вздохнув, я вытащила свой телефон и еще раз прочитала сообщения, которые он послал мне сегодня утром, немного жалея, что не ответила.

 Тема: Нью-Йорк.

 «Я хотел бы увидеть тебя в последний раз перед отъездом. Могу ли я пригласить тебя на завтрак?

 PS: Я действительно собирался рассказать тебе все той ночью...

 -Эндрю»

 Тема: Твоя киска.

 «Это сообщение на самом деле не о твоей киске. (Хотя, поскольку я выбрал эту тему, то она самая первая в моем списке любимых вещей.)

 Пойдем позавтракаем со мной. Я возле твоей двери.

 -Эндрю»

 Когда я перечитывала это письмо, появилось новое на экране:

 Тема: До свидания.

 -Эндрю

 Я знала, что не отвечать было по-детски, что это было моей ошибкой, не увидеться с ним до того, как он уехал, но мне казалось, что он мог бы приложить больше усилий. И я все еще считала, что он был неправ, поскольку не был открытым со мной, когда должен был.

 Покинув здание суда, я направилась домой и думала обо всей наполовину правде и лжи, которые обвили наши отношения. Алисса. Его жена. Мое настоящее имя. Его настоящее имя.

 Все, что мы имели, было построено на лжи...

 Позволяя слезам катиться по лицу, я открыла дверь в свой дом, собираясь принимать душ до тех пор, пока не смогу больше плакать, но Эндрю стоял в моей гостиной.

 - Привет, Обри. - Он посмотрел на меня.

 - Взлом и проникновение является преступлением. - Я скрестила руки на груди. - Разве ты не должен знать об этом?

 Он ничего не ответил, просто продолжал впиваться в меня взглядом.

 - Разве ты не должен успеть на свой рейс? – Мой голос сорвался. – Ты же должен провести свой последний час в Нью-Йорке по пути в аэропорт?

 - Я понял, что мне все еще есть, что сказать тебе.

 - У тебя есть еще одно вымышленное имя, о котором ты хочешь рассказать мне? Еще одна тайная личность, о которой ты хочешь…

 - Стоп. - Он подходил все ближе и ближе, пока не прижал меня к стене и посмотрел мне прямо в глаза. - Мне нужно, чтобы ты выслушала меня, Обри. Просто, черт возьми, выслушай...

 Я попыталась уйти от него, но он схватил меня за руки и зажал их над моей головой. Затем он использовал свое бедро, чтобы удержать меня.

 - Ты будешь стоять здесь и слушать меня в течение следующих пяти минут, нравится тебе это или нет. - Слова вылетели яростно. - Так как ты вдруг захотела узнать правду, я расскажу тебе эту чертову правду...

 Я пыталась что-то сказать, но он наклонился и прикусил мои губы. Жестко.

 - Ты мне нравилась, когда была Алиссой, а я был Торо, когда мы проводили ночи, разговаривая о твоих смешных домашних заданиях и моей юридической фирме... Ты мне даже нравилась после того, как, черт возьми, солгала мне, и я увидел тебя на собеседовании – ты мне нравилась... - Он крепко сжал мои запястья. - И хотя я знал, что не должен был разыскивать тебя и приводить в свою квартиру в тот день, но я это сделал, и я трахнулся с тобой... После этого, ты мне на самом деле нравилась.

 - Ты серьезно сейчас?

 - Серьезнее не бывает. - Он посмотрел на меня и снова прикусил мою губу, тихо скомандовав, чтобы я молчала. - Я не хотел, чтобы ты нравилась мне, Обри. Я не планировал так делать, и не должен был, но после этого, каждый день я мог думать только о тебе. О тебе и твоем умничающем ротике, и что твоя ложь, возможно, не была так уж страшна, в конце концов.

 - А как насчет твоей лжи? Ты все еще думаешь, что выше морали? Что…

 - Перестань говорить. – Выдавил он. - Позволь мне закончить.

 Я сглотнула, и он пристально посмотрел на меня в течение несколько секунд, прежде чем продолжить.

 - Да, я утаил от тебя тот факт, что был женат, и хотя это было непреднамеренной, но все-таки ложью.

 - Огромной ложью.

 - Обри... - Он схватил меня крепче. - Я не думал об Аве в течение очень долгого времени... Напротив, я думал о тебе каждый день с тех пор, как ты ушла.

 - Нет, ты не думал...

 - Думал. - Он посмотрел мне прямо в глаза. - Я ездил на твои занятия по балету два раза в неделю, пытаясь увидеть тебя, пытаясь поговорить с тобой и извиниться... Я послал вещи в твою квартиру. Я даже приезжал два раза, но это было до того, как я узнал, что ты переехала.

 - Ты говоришь все это, чтобы заняться сексом со мной... - Я покачала головой и отвернулась, но он заставил меня снова повернуться лицом к нему.

 - Я говорю все это, потому что люблю тебя...

 Я ахнула, и на моих глазах начали наворачиваться слезы.

 - Я чертовски люблю тебя, Обри... - повторил он, вытирая мое лицо. - И я сделаю все, что нужно, чтобы доказать тебе это. - Он поцеловал меня. - Ты все еще любишь меня?

 - Нет, не люблю... - Я почувствовала его губы на своих, которые заставили меня замолчать.

 Я не хотела целовать его в ответ, я хотела оттолкнуть его и сказать, чтобы он ушел. Но вместо этого разомкнула губы и позволила его языку проникнуть в мой рот.

 Медленно он освободил мои руки от своего захвата и переместил их на талию, не отрываясь при этом от моих губ. Он не давал мне шанса ни говорить, ни дышать. Он просто целовал меня до безумия.

 - Если ты можешь честно сказать, что не любишь меня, - прошептал он, медленно отодвигаясь от меня, - то я оставлю тебя в покое.

 - А если не могу? - Спросила я, задыхаясь.

 - Если ты не можешь, тогда покажешь мне свою комнату, чтобы мы могли с тобой перезнакомиться.

 - Перезнакомиться? - Я застонала, когда он обхватил мою попку. – Это такое условное обозначение разговора?

 - Это условное обозначения траханья.

 - Это убило бы тебя, чтобы хоть раз сказать заниматься любовью?