Гордиев узел сексологии. Полемические заметки об однополом влечении - Бейлькин Михаил Меерович - Страница 109

В своих сексуальных фантазиях Гумберт любил представлять себя, то турецким султаном, ласкающим преданную ему малолетнюю рабыню, то жителем безлюдного острова, новым Робинзоном, которому судьба подарила не Пятницу, а Лолиту. С завистью вспоминает он и средние века, эпоху Возрождения, чувства Данте к своей малолетней избраннице. Действительно, поэт любил Беатриче с детства, но любовь их была платонической.

Ещё совсем недавно европейская культура была вполне терпимой к юному возрасту невесты. Казимеж Имелинский пишет: “Во Франции лишь во второй половине XIX века граница возраста, в котором девочка могла вступать в брак, была увеличена с 11 до 13 лет, а в Англии только в 1929 году был упразднён обычай, по которому 12-летняя девочка считалась способной вступить в брак”. Законодатели, поднявшие планку, определяющую возраст наступления половой зрелости женщины, поступили мудро: они защищали права детей. Ведь десяти-двенадцатилетняя невеста вступала в брак, конечно же, не по любви, а исходя из денежных, династических или иных интересов своих родителей.

В каждой из перечисленных ситуаций (прошлые века, жизнь в условиях изоляции, принадлежность к полигамной семье восточного типа) любовь девочки-подростка и взрослого мужчины вполне может быть взаимной. Но обычная девочка, воспитанная в русле современной европейской культуры, неминуемо должна осудить взрослого человека, вступившего с ней в половую связь. Его авторитет терпит крах; их связь становится болезнетворной, делая девочку калекой психологически и физически (Лолита умерла, родив мёртвого ребёнка). Увы, новоиспечённый отчим не разбирался в подростковой психологии. Его высокопарные тирады о любви (“Придёт день, милая Ло, когда ты поймёшь многие чувства и положения, как, например, гармонию и красоту чисто духовных отношений”) Лолита расценивает их как ханжество и ложь. Остатки её влюблённости в отчима окончательно улетучились, как только она поняла, что против собственной воли обречена выполнять его сексуальные прихоти. Г. Г. пришлось выслушать в непечатных выражениях всё, что она о нём думает: “Она сказала, что я несколько раз пытался растлить её в бытность мою жильцом у её матери. Она выразила уверенность, что я зарезал её мать. Она заявила, что отдастся первому мальчишке, который этого захочет, и что я ничего не могу против этого”.

Словом, на лицо непреодолимое противоречие: если педофил любит по-настоящему, он не должен вступать в половой контакт с объектом своей любви.

Не дожидаясь суда, бедный Гумберт сам приговорил себя “к тридцати пяти годам за растление”. Набокову и эта кара показалась слишком лёгкой: он обрёк своего героя на смерть от разрыва аорты накануне начала судебных заседаний, отдав его на суд Божий.

Обсуждение фильма Тарковского и романа Набокова позволило участникам обсудить ряд проблем:

– отличие девиаций от половых извращений (парафилий – перверсий);

– возможность сублимации педофильного влечения;

– степень свободы выбора в половом поведении;

– степень приемлемости отдельных видов девиантного влечения;

– возможности психотерапевтической корреляции девиантного поведения.

Необходимо отметить, что участие в работе клуба помогает представителям сексменьшинств избавиться от свойственной многим из них ятрофобии. Поначалу они вступают с врачом в дискуссию по проблемам гомосексуальности и гомофобии, но достаточно скоро посвящают его в свои собственные трудности и просят оказать им лечебную помощь.

Сексологический прогноз

Если нас уколоть – разве у нас не идёт кровь? Если нас пощекотать – разве мы не смеёмся? Если нас отравить – разве мы не умираем?… Если мы во всём похожи на вас,

то мы хотим походить и в этом.

В. Шекспир

Прошлые тысячелетия доказали бесплодность попыток искоренить любые виды гомосексуальной активности, и, прежде всего, “ядерную”. Бессильными оказались изощрённые ацтекские пытки, придуманные для геев; ничего не добились фашисты, кастрируя их и уничтожая в концентрационных лагерях. Очевидно, что природа и распространённость однополых отношений не претерпят существенных перемен и в будущем. Мало того, уже в ХХI веке прогнозируется рост числа “ядерных” гомосексуалов. К России это относится в полной мере: утяжеляются и учащаются стрессы, выпадающие на долю беременных, множится число неполных семей с сыновьями, растущими без отцов.

Жизнь научила геев приспосабливаться к гетеросексуальной культуре и даже к гомофобии, царящей в обществе, проявляя чудеса пластичности. Чаще всего поведение геев в гетеросексуальной среде маскирует их истинные пристрастия и предпочтения. В сомнительных случаях, например, при общении с тем, чья половая ориентация пока неизвестна, оно остаётся неопределённым и осторожным. Наконец, максимально возможная открытость проявляется в гомосексуальной среде. Словом, многоцветие поведенческих приёмов геев подобно радуге.

Характерно врачебное наблюдение:

Слыша доносящиеся из коридора переговоры моего пациента Виктора с каким-то дневальным, я не верил своим ушам. Только что в беседе со мной во врачебном кабинете молодой солдат ничуть не скрывал своей гомосексуальной ориентации, заботливо тревожась по поводу ссор своего друга с родителями. За дверью кабинета сменилось всё: тональность, словарный запас, образ мышления. Юноша, говорящий по телефону со своим сослуживцем, представлялся этаким бабником и суровым гомофобом.

Гомосексуальная (гомогендерная) идентичность была принята Виктором очень рано. Он помнит, как охотно сопровождал отца, занимавшего видное положение в спортивной среде, в посещении им всевозможных соревнований. Отец радовался тому, что сына привлекают мужские занятия. Виктор же с четырёх-пяти лет тянулся к красоте полунагих мужских тел. Любимым его занятием в детстве было представлять, как выглядит половой член у того или иного понравившегося ему спортсмена.

Обе ипостаси – мужская и гомосексуальная – его половой идентичности нисколько не тяготили Виктора несовпадением в деталях, не приводили к внутриличностному конфликту. К врачу он обратился из-за преждевременной эякуляции (обусловленной низким порогом сексуальной возбудимости).

Особый его талант – эмпатия, способность мгновенно вчувствоваться в чужое настроение и тут же подстроится к нему. Если бы я упрекнул юношу фальшью его разговора с дневальным по казарме, он искренне удивился бы. Инстинктивно Виктор чувствует, что гомофобия, точно также как нецензурная брань и нарочитая грубость, играют некую важную роль в жизни подростков и молодых парней. Таким способом они отмежёвываются от женщин и “гомосеков”, вырабатывая мужское полоролевое поведение. В полной мере это относится и к армейской среде, где культивируется утрированная мужественность. Общаясь с сослуживцами, Виктор практиковал, согласно сексологической терминологии, “мужское гиперролевое поведение”.

Удивительная пластичность, позволяющая ему без труда согласовывать свою гомосексуальность с гомофобными требованиями армейского окружения, включает приём психологической защиты по типу рационализации: “Ребята не поймут меня, если я буду выпячивать гомосексуальные чувства и привычки”.

Но пластичность геев не беспредельна. Большинство людей, практикующих однополую активность, отрицает собственную девиантность. Это оправдано для тех, чей гетеросексуальный потенциал преобладает над гомосексуальным и чьи однополые связи носят транзиторный или заместительный характер. Другое дело, когда гомосексуальность либо является “ядерной”, либо граничит с гомосексуальным полюсом на шкале Кинси. Многие из “ядерных” геев отрицают собственную гомосексуальную идентичность, признаваясь в то же время в девиантном характере своих однополых связей, предпочтений и фантазий. Подобные парадоксы высвечивают психологическую защиту по типу отвержения собственной принадлежности к сексуальному меньшинству. Этим же объясняется и стремление многих геев реализовать гетеросексуальную связь вопреки отсутствию у них влечения к женщинам.