Следствие ведет Россана - Руссо Энцо - Страница 5

— Эй, поглядите-ка туда, напротив.

— Что? — воскликнули в один голос Россана и Фабрицио, подбегая к нему.

Руджеро указал на крытый застекленный балкон напротив. Хотя он и обвалился наполовину, но стекла в нем чудом уцелели, и в них, несмотря на грязь, достаточно отчетливо отражались оба подъезда, а также довольно явственно можно было различить и кошку, продолжавшую, подняв хвост, прогуливаться перед запертой зеленой дверью. Старая Маньони как ни в чем не бывало, не обращая больше на них внимания, пошла помешать капусту в котелке — капуста в знак протеста против такого беспокойства завоняла еще сильнее. Старуха хотела было погладить черного кота, но не дотянулась — он сидел на столе слишком далеко и ограничился лишь тем, что глухо мяукнул, не приближаясь, однако, к ее протянутой руке.

— Ну, что будем делать дальше? — спросил Руджеро шепотом.

Фабрицио пожал плечами. Россана в нерешительности кусала губы. Эта старушонка оказалась крепким орешком и если и разрешила им задавать вопросы, то только потому, что еще надеялась заполучить две тысячи лир.

— Живее выкладывайте денежки. У меня есть тысяча.

Фабрицио вытащил из кармана еще тысячу, и старая ведьма сразу же стала любезнее. Она оставила свою капусту и кота и снова подошла к ним, не отрывая глаз от денег.

— Вы ничего не заметили странного сегодня утром, синьора?

— Что?

— Вы ничего не заметили…

— Нет, нет, ничего. Что я могла заметить? Видишь, какая я старая.

Россане, так же как и ее друзьям, все это уже порядком надоело, ее подташнивало от запаха капусты, и она, решив, что пора закругляться, протянула старухе деньги. Однако сомнение, охватившее ее с той минуты, когда отец объяснил, что за сигареты были найдены на лотке у старика Пьеро, не оставляло ее. Сомнение, которым она не поделилась даже с Руджеро и Фабрицио. Стиснув зубы, она направилась к двери, пробормотав что-то вроде «до свидания» в ответ на несшиеся вслед заверения старухи: она, мол, обязательно передаст, как только его увидит, деньги бродячему торговцу, на нее вполне можно положиться.

— Да, кстати, а вы хотя бы знаете, как фамилия дядюшки Пьеро? — спросил напоследок Фабрицио уже с порога.

Но это утро было, наверно, не из удачных: женщина покачала головой, вновь показав свои покрасневшие десны. Как его фамилия? Кто знает… Просто Пьеро, безо всякой фамилии…

— До свидания, и приятного аппетита, — пожелал старухе взбешенный Фабрицио, но Россана знаком велела мальчикам подождать.

У Руджеро, который уже вышел на площадку и не в силах был больше сдерживать нетерпение, невольно вырвалось:

— Ну что там еще?

— Последняя просьба, синьора.

— А?

— Синьора, пожалуйста, не говорите моему отцу, что мы сюда приходили и разговаривали с вами. Он не любит, когда я вмешиваюсь в его дела.

— А кто у тебя отец?

— Комиссар полиции Да Валле.

В комнате наступила тишина, и кот наконец соблаговолил сдвинуться с места. Он соскочил на пол, проскользнул в распахнутую дверь и исчез, ни с кем не попрощавшись. Старуха поглядела ему вслед, потом посмотрела на Россану и на мальчиков, в изумлении уставившихся на свою подругу. Старуха казалась испуганной.

— А какое отношение я имею к полиции, при чем тут я? Я уже давно завязала, я слишком стара, чтобы воровать. Вы же видели, я еле ноги передвигаю.

Она снова подняла подол и показала свои икры. Фабрицио с брезгливым видом отвернулся.

— Опустите занавес, — умоляющим тоном сказал Руджеро, и Россана не смогла не рассмеяться.

— Синьора, папа наверняка придет допросить вас, чтобы узнать, не заметили ли вы в течение сегодняшнего дня чего-нибудь необычного. Я прошу вас только: не говорите ему, что мы с вами виделись.

— А что, скажи на милость, я могла увидеть такое необычное?

— Кто-нибудь сюда приходил?

— Сюда? Никто.

— А вниз, к старому Пьеро?

По молчанию Маньони они поняли, что она чего-то недоговаривает, да и лицо старухи выражало явное смущение.

— Да я почем знаю? — плаксивым голосом затянула она, разглаживая замызганную юбку. — Иногда к нему кто-то и приходит, но надолго не задерживается. Я, знаете, в чужие дела не лезу, мне своих забот хватает…

— А сегодня утром кто приходил?

— Не знаю, какой-то мужчина. Наверно, искал старика Пьеро. Он на минутку вошел и сразу же вышел.

— Вошел?! А как же он вошел?

— А мне откуда знать? Я старая бедная женщина, вы же сами видите…

— Сейчас она опять станет показывать свои ноги, — сказал вполголоса Фабрицио.

— Боже мой, только не это! — простонал Руджеро.

Но теперь уже Россану, словно хорошую охотничью собаку, уверенно идущую по следу, нельзя было остановить.

— А что было в руках у этого человека?

— Не знаю, моя красавица, я не разглядела. Вроде какой-то красный сверток… да-да, красный.

— А когда он вышел, он у него еще был?

— Не могу тебе…

— Был он у него в руках или нет?

— По-моему, нет.

Они не комментировали полученные сведения, пока не вышли на улицу. Там какой-то пес был занят тем, что тщательно орошал их мопеды, соединенные вместе одной цепочкой.

— Ну что ж, две тысячи хоть не зря выкинули, — облегченно вздохнул Фабрицио.

— Который час? — спросила Россана.

— Половина первого.

— Ой, как поздно! Мама, наверно, уже сердится.

— Возьми мой мопед, — великодушно предложил Руджеро. — Меня подвезет Фабрицио, а после обеда я за ним зайду к тебе.

— Ты просто золото. Да, постой-ка, сейчас ты должен позвонить нам домой и передать отцу, что тебе случайно известен адрес дядюшки Пьеро.

— Ах, это я ему должен об этом сообщить?

— Ну конечно. Вот увидишь, они найдут там красный пакетик, полный сигарет с наркотиками. Та же техника, что и вчера утром. Пока старого Пьеро запихивали в машину, один из этих типов сунул сигареты к нему под лоток, где их и нашла полиция.

— А зачем?

— Вот этого я не знаю. Я знаю только, что дядюшка Пьеро не торгует наркотиками. Это я знаю наверняка!

— Я тоже, — сказал Фабрицио.

— И я, — отозвался Руджеро.

— Отец тоже не попался бы на удочку, если бы знал этого несчастного старика. На это-то и рассчитывали похитители: полиции достаточно найти какую-нибудь улику. Они ее подкинули — и дело с концом. Эти типы во что бы то ни стало хотят, чтобы дядюшку Пьеро приняли за мелкого торговца наркотиками. Остается только вопрос: на кой черт им это надо?

Фабрицио и Руджеро молча проводили взглядом удалявшийся мопед, потом переглянулись.

— Да сопутствует ей удача!..

— Аминь…

5

— Слушаюсь, — в шестой раз произнес комиссар Да Валле. Или — в седьмой? И переложил трубку к другому уху.

Начальник полиции Рима продолжал медленно диктовать ему по пунктам свои распоряжения, полагая, что он их записывает.

— Я сделаю все от меня зависящее, — сказал комиссар и, не прерывая разговора, жестом указал вошедшему в кабинет дежурному, чтобы тот поставил чашечку с кофе на письменный стол.

Между тем начальник продолжал метать громы и молнии: неужели в доме похищенного не смогли обнаружить ничего заслуживающего внимания, кроме наркотиков? Неужели, хотя прошло уже целых два дня, полиция до сих пор не установила фамилии похищенного? Нужно было допросить с пристрастием всех жителей квартала, все обшарить, разнюхать, обыскать. Понятно?

— Так точно, господин начальник, обыскать, — повторил комиссар и, заметив, что дежурный, поставив подносик с кофе, не думает уходить и все еще как столб торчит у стола, вопросительно поглядел на него.

— Пришел какой-то адвокат Алесси, — прошептал дежурный, почтительно косясь на телефонную трубку. Он даже на расстоянии узнал голос самого главного начальника.

Комиссар ответил жестом, означавшим: пусть подождет. К счастью, эта телефонная проработка продолжалась недолго. То ли начальнику полиции надоел этот разговор, то ли ему тоже доложили о чьем-то приходе, но, промычав еще с десяток ценных указаний, он наконец повесил трубку.