Люси. Истоки рода человеческого - Джохансон Дональд - Страница 25

Глава 4

Восточная Африка: Homo habilis — самый древний человек?

Находка зинджа в 1959 году не только сделала знаменитым Луиса Лики, но и превратила палеоантропологию в модную область науки. Со времени двадцатых-тридцатых годов, когда были открыты «бэби из Таунга» и пекинский человек, не было ни одной находки ископаемых гоминид сравнимого масштаба, способной заинтересовать широкую публику. В университетах геологию и палеонтологию считали скучнейшими дисциплинами. В ответ на просьбу субсидировать палеоантропологическую экспедицию в малоизвестные места представители научных фондов поворачивались спиной. Газеты полностью игнорировали эту тематику.

Находка зинджа свалилась в руки Луиса, как наследство от давно забытого дядюшки. Теперь у Лики был свой гоминид, и это совершенно меняло дело. Национальное географическое общество начало финансировать его работу и печатать о нем статьи в своем журнале. До открытия зинджа общество никогда не давало ему ни гроша.

Находки ископаемого человека обладают особой магией. Нас всегда больше интересует собственное происхождение, чем родословные других существ. Мы прослеживаем генеалогию своей семьи и гордимся ее давностью. Мы доводим историю наций до ее начала. Мы заглядываем за порог исторических источников, чтобы проследить возникновение цивилизации и в конечном счете самого человечества. Весь интерес в том, от кого мы произошли. Ископаемые остатки человека интригуют нас куда больше, чем окаменелости моллюсков.

Я все еще учился в школе, когда прочел о находке зинджа в журнале National Geographic. Название Олдувай, звучавшее так таинственно и экзотично, отдавалось в моей душе, как удар гонга. Годы учебы близились к концу, и что бы ни говорил мой ментор Пол Лезер о достоинствах профессии химика, я все больше и больше думал об антропологии. Опыт Лики доказывал, что, открывая окаменелости, человек тоже может сделать карьеру.

Когда я был уже в колледже, Лики вновь буквально потряс меня. В 1962 году появилось сообщение, что он нашел в Олдувае остатки еще одного представителя гоминид, на этот раз не австралопитека, а настоящего человека. Зная склонность Лики к нахождению — и наименованию — вещей, отличавшихся от всего, что было известно до тех пор, ученые ожидали более подробных сведений о находке. В 1964 году в печати появился полный отчет. Лики организовал группу, в которую входили англичанин Джон Нейпье, Филип Тобайес (бывший студент Дарта) и он сам. Они внимательно изучили новые окаменелости, найденные в ущелье Олдувай за два предшествующих года, и пришли к выводу, что костные остатки принадлежали существу с большим объемом мозга, чем у австралопитеков. Оно достаточно отличалось от них и в других отношениях и поэтому заслуживало места в роде Homo.

Самым поразительным было сообщение о возрасте нового представителя рода Homo — около 1,75 млн. лет, т. е. он был ровесник зинджа. Одним махом Лики и его коллеги утроили древность человека.

Новая находка получила название Homo habilis (человек умелый), которое предложил Реймонд Дарт в знак того, что именно это существо было творцом орудий из ущелья Олдувай. Большинство ученых восприняло это с глубоким удовлетворением: представление о зиндже как о создателе орудий всегда казалось сомнительным. Не верилось, что такое крайне примитивное существо с огромными, непохожими на человеческие коренными зубами, небольшим мозгом и костным гребнем на черепе создавало орудия и, следовательно, могло быть предком человека. Приятно было отодвинуть зинджа в сторону и признать нашим возможным прародителем существо с более развитым мозгом.

Homo habilis, древнейший представитель рода Homo, получил свое название в 1964 году. Он был идентифицирован Луисом Лики по изображенным здесь четырем находкам из Олдувайского ущелья. Сохранившиеся фрагменты выделены в виде светлых пятен на фоне темного силуэта черепа Homo habilis. Противники нового вида утверждали, что найденные остатки слишком малочисленны и неполны, чтобы обосновать их отнесение к роду Homo, и что они, вероятно, принадлежат грацильным австралопитекам.

Но дальше с Homo habilis начинались трудности. Главная причина состояла в фрагментарном характере материала: от всех четырех найденных экземпляров мало что сохранилось. Как это часто бывает, каждому из них были даны имена. Первая находка — нижняя челюсть с двумя кусочками черепа — была названа «Малыш Джонни», потому что ее обнаружил сын Лики — Джонатан. Вторую находку, состоящую из нижней челюсти, зубов, обломков верхней челюсти и осколка черепа, назвали «Синди». Третья находка — «Джордж» — состояла всего лишь из зубов и очень мелких фрагментов черепа. Четвертая — «Твигги» — представляла собой сломанный череп и семь зубов. История «Джорджа» была крайне драматичной. Ископаемые остатки были обнаружены в конце дня, и деликатную работу по их извлечению из породы решили перенести на следующее утро. Однако ночью по ущелью прошло стадо коров, принадлежавших масаям. Они затоптали «Джорджа», совершенно расплющили и разбили его на кусочки — многие из них так и не были найдены. «Твигги», череп которой тоже был расплющен, но не скотом, а беспощадным давлением скалы, получила свое название по имени популярной плоскогрудой английской манекенщицы. «Синди» — сокращенное от Синдерелла (Золушка). И кажется, никто не знал, откуда взялось название «Джордж».

Несмотря на фрагментарное состояние найденных черепов, предварительные подсчеты показали, что их емкость больше, чем у южноафриканских грацильных форм. Для Лики этого было достаточно. Всегда одержимый мыслью об ископаемых остатках человека, он решил, что его находки принадлежат роду Homo и должны быть названы соответствующим образом. Когда его коллеги более внимательно ознакомились с костными остатками и нашли другие признаки их соответствия роду Homo, они тоже присоединились к мнению Лики. Тобайес занялся реконструкцией черепов, чтобы оценить возможные размеры мозга. Эта работа оказалась исключительно сложной, так как кусочки черепа были настолько малы, что ученый не всегда мог решить, под каким углом к поверхности они должны располагаться в его реконструкции. Увеличьте немного угол — и емкость черепа окажется больше, уменьшите его — и мозг станет меньше. Несмотря на эти трудности, Тобайес, работая с тремя черепами, подсчитал, что их емкость в среднем составляет около 642 см3. Лики эта цифра показалась огромной, так как она на 200 см3 превышала средние размеры мозга массивных австралопитековых, что позволяло выделить троих найденных в Олдувае гоминид в новый, более совершенный вид.