Антология "Миры Подземья" (ЛП) - Энтони Марк - Страница 8

Зак остановился. Обжигающий свет поднимался по лестнице. Рев наполнял его уши. Огонь приближался к нему. И все же, мастер оружия колебался. Он вытащил из-за пояса Кинжал Мензоберры, и посмотрел на него, ощутив неожиданное, ошеломляющее отвращение. Он рисковал жизнью чтобы добыть эту вещицу, и ради чего? Чтобы Мэлис могла ублажить Ллос, и выиграть в этих своих проклятых играх интриги и предательства? Пурпурный камень в рукояти Кинжала подмигивал как злобный глаз. Губы Зака скривились в отвращении. Ну нет, он не желает заниматься поисками фавора Ллос. Значит, остается только один вариант, и плевать на последствия.

— Я не сделаю ничего, что бы радовало тебя Ллос! — он перекричал даже оглушающий рев. — Если тебе так нужен этот кинжал, иди ищи его в Бездне! — И Зак швырнул Кинжал вниз по спирали лестницы, в поднимающийся огонь. Реликвия затерялась в полыхающем пламени, сверкнув напоследок. Волосы Зака начали завиваться и хрустеть. Пар поднимался от кожаных одежд. Еще мгновение, и он изжарится заживо. С яростным криком он бросился через отверстие и каменный круг сомкнулся за ним.

Огонь и шум исчезли. Зак растянулся на вершине колонны, прижав опаленную щеку к холодным камням. Только очень нескоро он понял, что все еще жив. Со стоном он заставил себя подняться на ноги. Внизу удалялась в направлении Тир Бреч процессия пурпурных магических факелов. Только основание Нарбондели светилось теплом, выдавая яростный огонь полыхавший внутри. Зак глубоко вздохнул, сосредотачиваясь. Сойдя с края колонны он опустился на улицу.

Когда он вернулся в Дом До'Урден, Матрона Мэлис уже ждала его.

— Я вернулся.

Зак перелетел над адамантитовой оградой и опустился на ониксовый пол. Мэлис направлялась к нему, грация ее походки не скрывала угрозы.

— Я вижу. — Глаза ее были полуприкрыты, лицо непроницаемо. — Добыл ли ты Кинжал?

Зак должен был говорить уверенно, если хотел хотя бы попытаться обмануть ее. — Боюсь что нет, матрона-мать, — сказал он, изображая сожаление. — Камень привел меня в пещеру под Нарбонделью. Не сомневаюсь, что Кинжал когда-то был там. Но теперь он исчез. Украден грабителями могил давным-давно, полагаю.

Мэлис обняла его. Зак остолбенел. Неужто она простила его так легко? Она наклонила губы к его уху, и прошептала единственное слово.

— Лжец.

Зак отступил назад в шоке, лихорадочно подбирая слова. — Это не ложь, матрона-мать…

— Тихо! — закричала она, глаза ее вспыхнули бешенной яростью. — Я видела все, глупец. Все! — Она протянула руку к его плечу. Маленький паучок соскользнул на ее руку, и пробежался к ее собственному плечу, поблескивая своими блестящими глазками.

Зак выругался про себя. Она послала с ним одного из своих шпионов, можно было догадаться. Ужас сменился холодной решимостью. Он склонил голову. — Я не сожалею о том, что сделал. — Еще успеешь, Закнафейн, — прошипела Мэлис. — Еще успеешь. — Она сделала резкий жест, и три фигуры выступили из теней. Ее дочери. Вирна и Майя схватили его руки, а Бриза связала вместе его ладони грубым кожаным ремнем. Зак посмотрел вверх, надеясь увидеть сожаление в глазах Вирны. Он не увидел вообще ничего.

— Что мы будем делать, Мать? — спросила Бриза, затягивая потуже узы. — Кинжал должен был принести нам благословение Ллос. Но такое кощунство наверняка вызовет ее недовольство.

— Мы обречены! — в отчаянии взвыла Майя. — Еще нет, — рявкнула Мэлис. — Нет — если преступление будет искуплено. Тогда Ллос простит нас. Закнафейн должен быть наказан. И есть только одно наказание.

— Смерть? — спросила Вирна, голос ее не выдавал никаких эмоций. Мэлис покачала головой. — Смерть не успокоит гнев Ллос. — Губы ее скривились в жестокой улыбке. — Нет, кара Закнафейна будет куда хуже простой смерти.

Зак уставился на нее в растущем ужасе. Что она имеет в виду? Но даже самые темные его страхи оказались мелочью по сравнению со сказанным ей.

— За преступления против Ллос и Дома До'Урден, Закнафейн, я приговариваю тебя к… превращению в драйдера! — Зак содрогнулся. Даже дочери Мэлис дернулись. Для темных эльфов не было наказания ужасней. Превращение в драйдера, когда тело принимает жуткий облик, полу-дроу, полу-паук, превращение которое невозможно обратить вспять.

— Отведите его в Пещеру Потерянных, — приказала Мелис. — И чтобы никогда больше я его не видела!

Попытки Зака вырваться из пут были безуспешны. Дочери Мэлис потащили его, беспомощного, навстречу ожидавшему его проклятию.

Глава 5. Приглашение к славе

С силой сжав адамантитовый поручень, Матрона Мэлис смотрела на суетившихся внизу, во дворе, рабов.

— Ну что теперь, Дармон Н'а'шезбернон? — пробормотала она, используя древнее название Дома До'Урден. — Неужто твой путь к славе уже пришел к концу?

К ней прикоснулись ладони, массируя плечи, пробежавшись по гладкой коже спины. Она почувствовала теплое дыхание на шее. — Пойдем в постель, Мэлис. Я помогу тебе забыть о проблемах.

Резким рывком Мэлис стряхнула ладони и повернулась. — Для тебя Матрона Мэлис, Риззен, — сказала она ядовито, глядя на ее текущего патрона. Ей уже более чем достаточно было на сегодня непочтительных мужчин, не знающих свое место.

Глаза Риззена тревожно выкатились, он стал бормотать неуклюжие извинения.

Мэлис вздохнула, прерывая его раздраженным взмахом руки. Никакого интереса выплескивать гнев на Риззена. Он был слаб и податлив, слишком легко поддавался, чтобы это доставляло ей какое-то удовольствие. Она потрясла головой. Был бы Закнафейн чуть более похож на Риззена, и эта беда никогда бы не случилась. Хотя, с другой стороны, если бы Зак был как Риззен, у него никогда не хватило бы сил добыть вначале Кинжал Мензоберры. Закнафейн всегда был ее проклятьем и ее благословением. Теперь уже не будет.

— Оставь меня, Риззен, — приказала она.

Риззен с глубоким поклоном попятился из комнаты. Мэлис мгновенно забыла о нем.

Матрона Дома До'Урден вновь обратилась мыслями к текущим делам. Необходимо было оценить все возможные ситуации, предсказать все возможные последствия происшедшего. Ей необходима была уверенность, что ее дом не будет ослаблен. Случись такое, и какой-нибудь дом низкого ранга может воспользоваться возможностью подняться повыше, организовав внезапную атаку на Дом До'Урден.

Снова и снова Мэлис прокручивала в мозгу всевозможные варианты развития событий. Наконец она кивнула, удовлетворенная, что ее Дом в безопасности, во всяком случае, на время. Закнафейн бросил Кинжал Мензоберры в огни Нарбондели. Естественно, это лишало Дом надежды на появление в нем Ллос завтра, на Фестивале Основания. Однако за это кощунство Закнафейн приговорен к самому страшному наказанию, известному дроу. Наверняка это удовлетворит Ллос и вернет чаши весов в равновесие. Мэлис ничего не добилась, но она верила, что ничего и не потеряла.

Она вздрогнула при мысли о каре, которой подвергнется ее мастер оружия. Это не было тем, что она могла совершить с радостью. Даже в момент произнесения приговора сердце умоляло ее остановится. Превращение в драйдера — судьба которой она и худшему своему врагу не пожелала бы. По ее приказу Зак станет монстром: бесконечная пытка, жизнь в уродливом облике, полная боли, безумия и ненависти, рыскание по лабиринтам Темных Владений.

А какой у нее был выбор? Никакого. Она сделала то, что должна была сделать, чтобы защитить Дом До'Урден. Она матрона-мать, и благополучие дома стоит выше всего остального. Это нельзя забыть. И все же, ужасный груз содеянного давил на нее, пригибая на колени. Она застонала. Обычно она наслаждалась своим могуществом матроны-матери благородного дома. Но иногда эта власть была страшным бременем.

Низкий гул достиг ее заостренных ушей. Мэлис в удивлении посмотрела вверх, и увидела маленький диск, висящий перед ней. Металлический круг сверкал темно-синим светом, вращаясь в воздухе. Диск-посланник! От кого?

Она вытянула вперед ладонь, и диск опустился на нее, теплый на ощупь. Над его поверхностью появилось изображение, призрачное но четкое. Древняя женщина-эльфийка, темную кожу покрывали морщины, волосы стали желтыми и тонкими, но глаза сверкают как драгоценные камни. Мэлис вздохнула. Перед ней было изображение Матроны Бэнр, правительницы Первого Дома Мензоберранзана. К дальнейшему удивлению Мэлис, изображение начало говорить.