Нет золота в серых горах! - Сапковский Анджей - Страница 6

Именно эту-то лиричную меланхолию, печаль по уходящему времени и кончающейся эпохе, сдобренную оптимизмом и надеждой, артистически использовал Толкин во «Властелине Колец». У меня слезы наворачивались на глаза, когда Корабль забирал Фродо из Гавани и когда Сэм извещал Рози, что он только что вернулся. Дада. Мэтр Толкин проехался по артуровскому архетипу, как донской казак по степи, ну что ж, он был Первым и Великим. Тот, кто позже кинулся по тому же следу, получал ярлык эпигона. Да и как же мог не получать? Ведь архетип-то был тот же самый!

В пользу мэтра Толкина надобно сказать, что указанный архетип он использовал так блестяще, столько сил и труда вложил, дабы превратить архетип в пригодное для усвоения современниками повествование, что создал собственный архетип, архетип Толкина. Повторим эксперимент, вновь обратимся к книге фэнтези, взятой с нашей полки, посмотрим, о чем она. Так вот, живет-поживает в более или менее сельской местности герой и чувствует себя недурственно. Вдруг появляется таинственная фигура, обычно чародей, и сообщает протагонисту, что тому необходимо не откладывая и без проволочки отправиться в Великий Поход, ибо от него, протагониста, зависят судьбы мира. Потому как Зло собралось напасть на Добро. И единственное, что Злу можно противопоставить, это Магическое Нечто. Магическое же Нечто укрыто Где-то Там, хрен его знает: скорее всего, в Серых Горах, где, как известно, золота нет.

Призванный «герой» делает круглые глаза, поскольку и в самых смелых своих снах не думал — не мечтал, что от него могут зависеть судьбы мира. Он малость сомневается в словах чародея, но тут на него обязательно и неожиданно нападают Черные Посланцы Зла, и ему приходится от них бежать. Бежит он в Хорошее Место, там обретает минуту покоя и там же узнает о Легенде и о Предначертании. Что делать, выхода нет. Протагонист вынужден совершить Великий Поход, используя для этого карту, которую автор предусмотрительно поместил в начале книги. Карта кишмя кишит щедро разбросанными Горами, Чащобами, Болотами и Пустынями с Ужасными Названиями. Не беда, что Главная Квартира Врага, к которой надобно пробраться, находится на северном либо восточном обрезе карты. Можно не сомневаться, что герой станет двигаться зигзагом, поскольку должен посетить все Страшные Места. Ходить прямыми дорожками в фэнтези категорически противопоказано и даже запрещено.

Естественно, герой не может путешествовать в одиночку, поэтому ему быстренько подбирают Дружину — коллектив колоритных и вдохновенных субъектов. Само собой разумеется, все идет зигзагом, а приключения в Страшных Местах, от которых стынет в жилах кровь, перемежаются буколическими передышками в Дружественных Долинах. Зло будет повержено, по крайней мере, до того момента, пока автору не взбредет в голову писать продолжение — потому что в этом случае Зло «возродится» и все придется начинать заново. Таким образом, вся мощная волна посттолкиновской фэнтези — это жанр, открывающий мало нового, штампованный, низкопробный, чепуховый и незаслуживающий того, чтобы о нем говорить серьезно. Таково мнение критиков, а с чем же еще считаться, как не с их мнением? Кстати, кроме вторичности фабул надо учесть еще два элемента — болезненную тягу авторов фэнтези к кон— струированию многотомных саг и… книжные обложки.