Инь и Ян - Акунин Борис - Страница 12

Ян: Вы правы. Гадость и уголовщина. Хорошо бы во всем разобраться до приезда полиции, не то начнется сказка про белого бычка. Вы ведь для полиции начальство?

Фандорин: Не вполне, но, полагаю, что к моему з-заключению полиция прислушается.

Ян: Вот и отлично.

Маса подает Фандорину лежащий на полу револьвер. Фандорин откидывает барабан.

Фандорин: Четыре патрона израсходованы, два осталось. Так. Один выстрел в Диксона, один в меня, потом один раз он стрелял в вас, и один раз вы в него. Сходится. (Масе.) Ситай-ни моо хитоцу данкон га най ка то.

Маса кланяется, садится на колени возле трупа, молитвенно складывает руки. Потом начинает придавать телу благообразный вид: выпрямляет ноги, складывает на груди руки и прочее, напевая что-то протяжное.

Ян: Что это он?

Фандорин: Японский обычай предписывает относиться к покойникам с почтением. Не обращайте внимания. Итак, попробуем восстановить картину п-преступления.

Ян: Вот-вот, попробуйте. У вас должно получиться. А то у меня, честно говоря, голова кругом…

Фандорин: Английский коллекционер, мечтающий заполучить волшебный веер, попадает в усадьбу под видом врача. Благополучно сводит Сигизмунда Борецкого в могилу. Я уверен, что все рекомендации и рецепты были б-безупречны, но ведь одни капли можно заменить на другие. Для этого доктору понадобился помощник. Диксон поближе сошелся с личным лакеем хозяина и сделал его своим сообщником. При этом англичанин полагал, что главный в этом дуэте он, но лакей, похоже, придерживался иного мнения. Человек он был честолюбивый, деятельный. Полагаю, что идея подпилить ось у дрожек принадлежала ему.

Инга: Но зачем?

Ян: Чтобы господин Фандорин не приехал и папаша не узнал о ценности веера. Тогда Диксон выкупил бы у него веер за несчастную тысячу рублей.

Фандорин: Они подсыпали Казимиру Бобрецкому в коньяк яду, чтобы сразу после этого от него избавиться. Убийство безо всякого риска – ведь вскрытие должен был производить Диксон, единственный врач на всю округу. Но планы заговорщиков нарушились. Казимир Борецкий захотел коньяку раньше времени…

Ян (горько): И я сам принес ему флягу!

Инга: Ты не мог знать!

Фандорин: Потом появился я, хоть и со сломанной рукой. А затем из-за удара молнии погасло электричество, и веер был похищен.

Ян: Кем? Этим?

Фандорин: Нет, другим человеком, действовавшим безо всякого предварительного плана. Это окончательно запутало заговорщиков. Они стали подозревать друг друга. Лакей подслушивал у окна, когда я допрашивал Диксона. Поняв, что доктор собирается всю вину свалить на него, лакей выстрелил… Маса провел собственное расследование, установив два крайне важных, даже к-ключевых обстоятельства. Лакей готовил дрожки к поездке – да так старательно, что, когда в коляску сели пассажиры, ось на первом же повороте переломилась. Это раз. И еще Маса выяснил, что Диксон и лакей были в коротких отношениях. Это два. Окончательно же лакей себя выдал, когда попытался вас убить.

Маса ткнулся носом мертвецу в подмышку и замер.

Ян (мельком поглядев на него): Странный обряд. Как будто принюхивается… Что ж, Фандорин, вы выполнили за полицию всю работу. Стройно, логично! Теперь я вижу, что дедукция – это тоже наука, сродни математике.

Маса: Данна, коко дэс. Когэтэ имас. Каяку-но ниои мо.

Фандорин: Да. Но иногда бывает довольно какой-нибудь мелочи, чтобы вся стройная теория рассыпалась.

Ян: Мелочи? Какой мелочи?

Фандорин: Самой ерундовой. Например, д-дырки.

Ян: Что?

Фандорин: У Аркадия под мышкой в сюртуке дырка.

Ян: Я вас что-то… При чем здесь дырка?

Фандорин: Маса говорит, что ее края обуглены. И свежий запах пороха.

Ян: Как это может быть? Моя пуля попала ему в голову!

Фандорин: Вторая. Но не первая.

Инга: Какая еще первая, Эраст Петрович?

Фандорин: При беглом осмотре я не обнаружил на той стене следа от пули, которая, по словам Яна Казимировича, просвистела у него мимо уха. Но я уверен, что след от пули отыщется вон на той стене (показывает влево). Это не Аркадий стрелял в вас, а вы в него.

Фандорин смотрит в упор на Яна. Тот нервно стряхивает волосы со лба или делает какой-то иной нервный жест.

Фандорин: Вы ловкий человек, Ян Казимирович. И умный. Но не до такой степени, как вам п-представляется.

Инга: Что вы… Зачем вы так говорите?

Фандорин (Яну): Лакей бросился к вам на чердак, чтобы потребовать помощи. Он понял, что вот-вот будет разоблачен Масой. А тут стали стучать в дверь, звать вас по имени. И вы решили застрелить сообщника. Но он не доверял вам, был начеку. Это не вы увернулись от его выстрела, а он от вашего. Успел схватить вас за руку, и пуля прошла у него под мышкой. Завязалась борьба. И все устроилось наилучшим для вас образом: вы застрелили смертельно опасного свидетеля на глазах у Инги Станиславовны, при явной и законной самообороне.

Инга: Ян, что ты молчишь?

Маса подходит к Яну, молча отбирает у него веер, аккуратно кладет в футляр.

Ян: Вы бредите, чиновник особенных поручений!

Фандорин: Меня не было в усадьбе, когда зачитали завещание, но я выслушал с-свидетелей. Вы долго отказывались давать отцу коньяк и отправились за флягой, только когда Казимир Борецкий согласился отдать веер мистеру Диксону.

Ян: Совпадение!

Фандорин: Если бы яд во флягу подсыпал Диксон, он не позволил бы вашему отцу выпить, пока не получит веер. Нет, Диксон о яде не знал! Вы же, вдруг согласившись принести коньяк, сорвали сделку, и веер остался у вас.

Инга: Но ведь за веером охотился Диксон, вы сами говорили!

Фандорин: Да, и он заранее столковался с Яном Казимировичем. Должно быть, больной сообщил Диксону, что собирается завещать веер племяннику. Не деньги, которые растратил бы опекун, а именно веер. Сигизмунд Борецкий свято верил в магические свойства веера… Тогда, в Японии, он сказал мне: «Если я добуду веер, я побоюсь им воспользоваться. Осуществить свои желания за счет остального мира? Для этого я недостаточно подл. Улучшить мир, причинив вред себе? Для этого я недостаточно благороден. Так и буду сидеть, как собака на сене…» Дядя любил вас, вы навещали его в усадьбе. И Диксон предложил вам выгодную сделку: вы уступаете доктору веер за хорошие деньги. За хорошие, но не за миллион. Помните, как при упоминании о миллионе у вас сорвалось с языка: «Подлец! Пройдоха!» Диксон и вправду был пройдоха. Присмотревшись к Казимиру Борецкому, он сообразил, что может заполучить веер у опекуна совершенно законным образом и без вашей помощи, причем задешево. И тем самым подписал вашему отцу смертный приговор – вы не могли допустить, чтобы куш уплыл из ваших рук.

Инга: Ян, почему ты не отвечаешь? Скажи, что все это неправда!

Фандорин: Говоря мне о настоящем убийце, Диксон имел в виду вовсе не Аркадия, а вас. Это вы были под окном, вы и стреляли. И тогда, и потом в саду, и теперь. Все четыре пули выпущены вами. Улики подтверждают это.

Инга: Ян, ну скажи же, что это неправда! (Порывисто хватает его за руку.) Я поверю не уликам, я поверю тебе!

Ян (рассеянно – он сосредоточен на другом): Славная, самоотверженная Инга… Боюсь только, полиция будет менее великодушна. Что же делать?

У всякой задачи, даже самой сложной непременно должно быть решение…

Инга: Ян, не мямли, говори!

Ян: Тс-с-с. Ты мешаешь мне думать… Должно быть решение…

Инга: Ян!

Ян (быстро): И, кажется, я нашел его!

Инга (радостно): Правда?

Ян: Только тебе, милая, оно вряд ли понравится.

Хватает Ингу левой рукой за правую, рывком разворачивает к себе спиной. Обхватывает левой рукой за горло. Правой рукой вынимает из внутреннего кармана шприц. Фандорин и Маса срываются с места.