Живописец смерти - Сантлоуфер Джонатан - Страница 59

Кейт заглянула в кабинку Морин Слаттери.

— Говорят, у тебя есть какое-то сообщение для меня?

Морин оторвалась от компьютера.

— Привет, Макиннон. Да, сообщение от Брауна. Он в Бруклине. Что-то связанное с делом Снайпера, которое мы вели несколько месяцев назад. Браун просил передать, что подъедет к Трайпу в шесть вечера вместе с группой технических экспертов. А ты не забудь захватить ордер на случай, если Трайп обвинит вас в противоправном вторжении в его жилище.

— Спасибо.

Слаттери кивнула на доску над столом, где она прикрепила репродукцию картины «Смерть Марата».

— Я вот все думаю, как же этому художнику, — его фамилия, кажется, Давид? — как же ему удалось написать такую картину.

— Он был придворным художником Наполеона, — пояснила Кейт. — Написал много исторических полотен. Это одно из них. В те времена, если нужно было что-нибудь задокументировать или воссоздать, требовался художник. Конечно, с появлением фотографии все изменилось. — Она бросила взгляд на репродукцию и подумала о Билле Пруитте, который совсем не был похож на Марата. — Я принесу тебе книгу о картинах Давида. Посмотришь «Коронацию Наполеона». Необыкновенная вещь.

— Этот Живописец смерти скоро сделает меня любительницей живописи. — Слаттери засмеялась.

Кейт поддержала ее смех, но вскоре посерьезнела и рассказала о разговоре с Дартоном Вашингтоном.

— Ты думаешь, мы преждевременно нацелились на Трайпа… и подозреваемым может оказаться Вашингтон?

— Вполне вероятно, — ответила Кейт, — но когда он сказал, что любил Элену, я ему поверила.

— Любовь — самый распространенный мотив для убийства.

— Согласна, но у нас нет никаких доказательств. Ни отпечатков пальцев, ни анализа ДНК. Вашингтон говорит, что в ночь смерти Элены не был в городе; когда утопили Пруитта — сидел дома; в день убийства Итана Стайна с полудня до двух часов ночи находился в студии в центре, заканчивал работу над демонстрационным компакт-диском. У меня есть возможность все это проверить, поэтому мы не должны упускать его из виду.

— Надо приставить за ним «хвост». За Трайпом тоже. Я поговорю с Мидом.

— Хорошая идея. — Кейт начала нетерпеливо отстукивать ногой ритм две четверти. В предвкушении обыска возбуждение нарастало. Она посмотрела на часы. Нужно было как-то убить час. — Хочешь выпить кофе?

— С удовольствием, но не могу. Мид требует отчет по расследованию в галереях и музеях. Как можно скорее. — Слаттери оглядела Кейт, быстро, но внимательно. — Ты выглядишь усталой. Отдохни перед обыском.

Кейт хотелось отдохнуть, например, на каком-нибудь острове в Карибском море. Она посмотрела в сумке, на месте ли ордер на обыск в квартире Деймиена Трайпа, и сказала:

— Отдыхать буду потом.

Он смотрит из противоположного конца комнаты на натюрморт на полу. Тарелка с гнилыми фруктами и несколько ломтиков деликатесной индейки, покрытой зеленоватой плесенью. Все пропитано крысиным ядом. А сами крысы тут же рядом в различных стадиях разложения. Одна еше не подохла, а только агонизирует, ее маленькие красные глазки, кажется, готовы вырваться из глазниц.

Наверное, лучше было послать ей одну из крыс. Он откидывается на спинку кресла и воображает, как она открывает пакет, ощущает этот запах, какое у нее в этот момент выражение лица. Вот как нужно было наказать эту стерву!

Он пристально смотрит на репродукцию на столе. Последняя вещь, поздравительная открытка с днем рождения, уже почти закончена, и его восхищает то, что к ней прилагается. Часы, совершенно сбивающий с толку календарь, и локон подлинных волос, который он к нему приклеил. Он сопротивляется желанию погладить локон, знает, что произойдет, если это сделать.

Он ходит, чувствуя, что готов. Больше, чем готов. У него есть все необходимое. Шесть ножей, круглый пластмассовый аквариум и старый чемодан, купленный на барахолке. Он поднимает его на стол. Чемодан не в точности такой, как на картинке, но очень похож. Он укладывает в него ножи, — аккуратно, чтобы не порвать подкладку, — пытаясь представить людей, которые когда-то им владели, и места, куда он путешествовал. Возможно, это была семья, несчастливая, ужасная семья.

Начинает болеть голова. Но то, как превосходно поместились в чемодане круглый аквариум и ножи, его успокаивает. Он рывком раскрывает справочник «Кто есть кто в американском искусстве» на странице, которую отметил заранее. Еще раз просматривает выбранную статью. Особенно дату рождения.

Неужели можно было выбрать что-то получше? Лично он не представлял что.

30

Это был единственный раз, когда Кейт не спешила, и по закону подлости сейчас движение на дороге оказалось свободным. Она поставила машину напротив дома Деймиена Трайпа. Теперь нужно ждать, когда появится Браун с бригадой техэкспертов. Кейт посидела некоторое время, пытаясь расслабиться, затем включила проигрыватель компакт-дисков, прислушалась к проникновенному пению Сада (там было что-то о «ловком дельце»), прикурила сигарету и откинулась на подголовник, наблюдая, как дымок лениво выползает из окна.

Внезапно раздались три громких хлопка. Выстрелы из пистолета. Перепутать было трудно. Через секунду Кейт влетела в парадную дверь, выхватила пистолет и начала подниматься по лестнице. На площадке второго этажа стояла женщина с ребенком на руках. Она подняла голову, увидела Кейт и застыла.

— Назад в квартиру! — закричала Кейт. — Быстро!

Следующий лестничный пролет она преодолела медленнее. Деревянные ступеньки старой лестницы громко скрипели под ее каучуковыми подошвами. Кто меня там ждет? Трайп? На верхней площадке было тихо, дверь квартиры Трайпа слегка приоткрыта. Приняв традиционную полицейскую стойку с пистолетом, Кейт боком проникла за дверь.

Деймиен Трайп сидел на полу рядом с огромной кроватью и софитами на треножниках. Сидел, плотно придав к животу руки. Он вперил в Кейт свои наполненные ужасом детские голубые глазки. Кровь между пальцами у него сочилась настолько интенсивно, что это выглядело неестественно. Кейт сдернула с кровати простыню, всю в пятнах, разорвала на длинные полоски, скомкала и прижала к животу Трайпа. Все это намокло меньше чем за тридцать секунд. Трайп открыл рот, пытаясь что-то сказать, но оттуда выдувались только кровавые пузыри. Он лишь кивнул в сторону открытого окна, моргая, как персонаж мультфильма.

Кейт быстро вскочила, выглянула в окно и увидела неясные очертания какой-то фигуры, которая резкими отрывистыми толчками спускалась по пожарной лестнице. Это выглядело как в немецком экспрессионистском фильме — скошенные углы и грязновато-серое освещение. Кейт бросила взгляд назад, — это заняло долю секунды, — на Трайпа, который теперь повалился на пол и распростер руки в луже темно-красной крови. Ему уже ничем не поможешь.

Старая деревянная лестница теперь уже не скрипела, а выла. Так быстро Кейт еще никогда не спускалась. Выбегая из подъезда, она ударилась о дверной косяк. Значит, опять будет очередной синяк. Она рванула к углу дома и успела увидеть, как захлопнулась дверца «БМВ». Взревел мотор и взвизгнули шины. Буквально через несколько секунд Кейт уже была у него на хвосте, резко маневрируя, не снимая ногу с акселератора.

Неужели мне предстоит погоня на автомобиле? Сколько лет мне было, когда я в последний раз этим занималась? Ах да, двадцать восемь. Но адреналин в кровь накачивался так же быстро, как бензин в двигатель машины. А в голове мелькали мысли. Кто стрелял в Трайпа? И почему?

Спидометр показывал девяносто миль в час. За окном мелькали дома, как в окне поезда. Ревели клаксоны, пешеходы бежали от края тротуара. «БМВ» уже шесть раз подряд проехал на красный свет, и Кейт сделала то же самое. Водители ударяли по тормозам, автомобили запрыгивали на тротуар, стукались друг о друга.

Уже прошло лет десять с тех пор, как Кейт Макиннон в последний раз маневрировала автомобилем на гоночной скорости, но в Астории, округ Куинс, в свое время она была чемпионкой в гонке за лидером. Никто к ее результату даже и близко не подходил. Ни Джинни Бертинелли на своем «шевроле» с повышенной мощностью двигателя, ни Тимми О'Брайен на отцовском десятицилиндровом «гранпри». Кейт оставляла их всех за собой в пыли.