Тихоокеанские румбы - Конецкий Виктор Викторович - Страница 8

…Утром, сразу после завтрака, вызвали моторный баркас, и вся команда, кроме сокращенной вахты, сходит на берег. В десять часов отправляемся по делам и мы с Жежеренко. Сегодня много деловых встреч. Получили радиограмму от Яяшенко. Виктор Ананьевич сообщает, что будет через два дня; нужно подготовить встречу. Не клеится и с бункеровкой «Устилуга».

На пристани вызвали машину и направились в агентство.

Мистер Гарольд Корри, старший компаньон и менеджер фирмы, выслушал нас и сразу же предложил решить все вопросы в управлении порта. «Могут возникнуть вопросы, которые необходимо будет уточнить в деталях, а по телефону это значительно труднее, чем при личной встрече», — пояснил он.

Менеджер сам сел за руль своего синего «ягуара» и повез нас в юго-западную часть Стиммер-Пойнта (Тавахи).

Миновали лагерь «Шеба» — казармы и место дислокации английского гарнизона. У въезда — часовой в хаки, шорты, черный широкий берет с кокардой на боку, автомат наизготовку. Ни деревца, ни кустика. Судя по редким пенькам, была здесь скудная растительность, но даже и ее вырубили: ясно — партизаны.

«Ягуар» взлетает по асфальту на холм Марабут и останавливается на площадке под указателем с буквой «Р» — (паркинг) у высокого, башнеподобного здания из стекла и бетона. Лифт взметнул нас на пятый или шестой этаж, и мы очутились перед дверью с надписью «Харбор-Мастер».

На площадке встретился улыбающийся лоцман Хаггард. Внук писателя, любитель русской водки приветливо помахал рукой и нырнул в лифт.

Мистер Корри вошел не стучась, представил нас.

Капитан порта, мистер Эмрис Алленд, лысоватый, средних лет мужчина, невысокий, в белых шортах и больших роговых очках, принял нас любезно, тут же по телефону уточнил прогноз погоды, другие важные детали, затем на карте указал место стоянки каравана Ляшенко.

За двадцать минут были решены все вопросы. Он вроде совсем не торопится, но все делает быстро и без суеты.

Три стены, точнее три окна во всю стену от угла до угла и от потолка до пола, выходят на юго-восток, юго-запад и северо-запад. Прекрасный обзор рейда, подходов к порту и обоих гаваней — внутренней и нефтяной. Не выходя из кабинета, Эмрис видит все, что делается в его владениях: три мощные стереотрубы дают возможность прочитать название любого судна и даже узнавать людей на мостиках судов и причалах. Несколько телефонных аппаратов, УКВ, радиотелефон обеспечивают кабинет надежной связью. Еще стоит телетайп, радиолокатор и установка для приема радиофотопередач, в частности синоптических карт. Метеорологические приборы. От палящего солнца защищают наружные тенты с электродистанционным управлением и передвижные экраны зеленого стекла. Эйр-кондишн. В большом холодильнике набор всевозможных прохладительных напитков… На первый взгляд, кое-что здесь покажется излишней роскошью, но такое оборудование позволяет мистеру Алленду управляться с громадным хозяйством одному с помощью единственного клерка — он сидит здесь же. Его обязанности — вести журналы и прочие необходимые записи.

Результат нашей беседы был тут же коротко записан в толстую книгу, клерк немедля отстучал по телетайпу распоряжение о постановке «Устилуга» под бункеровку.

Решили, что воду для «Устилуга» возьмет у нас на доке «Стремительный» и доставит ему во время бункеровки. На рейде эту операцию провести не удается из-за крупной волны, «Устилуг» ведь стоит на внешнем, открытом рейде. Брать воду с берега не будем, она в Адене стоит очень дорого. Добывают ее здесь с больших глубин насосами через пробуренные скважины, в очень незначительном количестве, для нужд города. Основную часть воды для снабжения судов и Стиммер-Пойнта с Маллой дает опреснитель…

От капитана порта мистер Гарольд повез нас прямо на пирс и дал свой катер для разъездов по рейду.

Катер начищенный, надраенный, горящий медяшкой и лаком, под совершенно немыслимым фирменным флагом — красно-бело-зеленый, со львами и знаком Меркурия, с начальными буквами названия фирмы — лихо запрыгал по волнам к «Устилугу». Несколько минут — и мы у его борта, но из-за волнения подойти к парадному трапу невозможно. Кое-как прокричали в мегафон результаты переговоров и попросили слушать нас на УКВ РС «Акация». Через четверть часа мы на доке и оттуда по «Акации» передаем, уже не напрягая голоса, все, что нужно.

Утром, часам к десяти, «Устилуг» заканчивает швартовку во внутренней гавани, начал брать топливо. «Стремительный», набрав ночью у нас «днепровскую» воду, идет к нему.

На берегу встречаемся с шипшандлером Мукеркером и едем, как условились еще третьего дня, за город. У подъема к каменной щели нас задерживает полицейский. Впереди слышны выстрелы, правда, редкие. Стоим минут десять. Наконец в небо взвилась зеленая ракета, полицейский махнул рукой, показывая, что ехать можно… У въезда в каменный коридор валяется на боку изуродованная синяя машина с изрешеченной пулями дверцей и… ни одного человека. Дальше через щель пусто до самого Кратера. Кто стрелял, куда девались пассажиры разбитой машины, так для нас и осталось тайной. Да, война здесь удивительная!

Кратер проезжаем не останавливаясь. Дорога отличная, черная маслянистая лента асфальта без малейшей трещинки. Асфальт из-за жары не серый, как у нас дома, а маслянистый, черный, но благодаря каким-то примесям достаточно твердый, даже в полдень дамские «шпильки» в нем не вязнут.

Полтора часа пути, семьдесят миль — Шукра. Городок пыльный, монотонный, с дворцом шейха и белой мечетью. Стоит на почти пересохшей реке. В Шукре большой базар, на котором торгуют финиками, кофе, невыделанными шкурами… Дымят мангалы харчевен, есть кофейня. Интересно, когда накануне в Адене мы искали хороший кофе, нам предлагали только бразильский! Здесь, в Шукре, на базаре, очень дешево купили несколько фунтов отличного, настоящего мокко сорта «муур», по внешнему виду отличающегося от бразильского «сантос» зернами неправильной формы. Но вкус его ни с чем не сравним! Тут же на базаре перекусили горячими лепешками с каким-то жгучим соусом. Непривычно, но съедобно и сытно. Хотели проехать дальше, в Нижнюю Яффу, но Мукеркер перебросился несколькими фразами с седобородым полицейским и сказал, что дальше ехать опасно. На нас ведь не записано, что мы не английские агенты! Ничего не поделаешь, тем более что асфальт кончился и за Шукрой дорога оставляет желать много лучшего. Разворачиваем машину и покидаем глинобитные стены Шукры.

Нас, видимо, все-таки принимают за англичан. Когда выезжали за черту города через остатки древних ворот, какой-то старик бросил нам вслед горсть песку. По арабскому обычаю это значит: не возвращайтесь больше!

В Адене недалеко от площади тюрьмы Аль-Мансура нас задержали возбужденные полицейские и направили в объезд. Пришлось вернуться квартала два назад и проехать через базар. Толпы нет, странное безлюдье. Только в открытых на улицу нишах домов по прежнему трудятся, согнувшись, ремесленники да в харчевнях жарятся лепешки. В деревянном здании цирка слышны взрывы аплодисментов. А на улочках пусто, ни души. У обочин стоят пустые машины. Даже ребятишек не видно. Проезды в сторону Аль-Мансура перекрыты спиралями колючей проволоки. Лишь добравшись до ресторанчика и усевшись за столик, узнали у официанта-араба, в чем дело: несколько часов назад возле полицейского участка, рядом с тюрьмой, партизанами был убит начальник полиции Гарри Барри, тот самый, что был у нас с визитом! Нападавшие скрылись, район оцепили, идут интенсивные поиски, но вряд ли они принесут успех. «Это сделал Айн-Айн Неуловимый», — говорит, приглушив голос, официант.

Наскоро перекусив, едем в порт. С минарета мечети раздается гнусавый голос муэдзина. «Нет, — поясняет Мукеркер, — это не муэдзин. Это магнитофон с часовым механизмом. Пять раз в сутки, в положенное время, он возвещает благочестивым мусульманам, что наступило время очередной молитвы». Так мы воочию убедились, что современные наука и техника не имеют преград на своем пути и проникают даже в такие гнезда реакции, как мечети. В Малле и Стимер-Пойнте на «джипах» и «лендловерах» на полной скорости разъезжают в разных направлениях Солдаты и офицеры. Часто останавливают для проверки документов, вежливо напоминая, что в городе небезопасно и нам лучше убраться поскорее с берега на рейд, к себе… Свободны для проезда только основные магистрали, боковые ответвления, а переулки перекрыты патрулями и спиралями колючей проволоки. На перекрестках пулеметы. Похоже, что «удивительная война» кончилась, началась настоящая.