Одержимый - Санин Владимир Маркович - Страница 9

Между тем именно так я и поступил. Ермишин потом рассказывал, что я напыжился, как индюк, и не просто ответил, а с чудовищным апломбом изрёк: «Безусловно, Алексей Архипыч, это для меня вопрос решённый». Кем решённый, когда, почему? Спустя мгновение я обзывал себя авантюристом, болваном и последним ослом, но было поздно. Чернышёв, сатанински сверкая глазами, тут же расхвалил меня капитанам («отменнейший журналист, ас, в Москву переманивают!»), соврал, будто моя книжка у него настольная («очерки, а читаешь, как детектив, оторваться невозможно!»), и в заключение объявил, что с таким парнем, как я, не пропадёшь. В этой неумеренной хвальбе слышалась столь откровенная насмешка, что мне бы тут же обратить все дело в шутку, но я лишь зарделся, смущённо хихикнул («Как дамочка от комплимента», — припомнил Ермишин) и следующим вопросом окончательно закрепил петлю на своей шее:

— Значит, если экспедиция состоится, возьмёте?

— Считай, взял, — кивнул Чернышёв. — Все равно буду набирать балласт. — И, нагнувшись, задышал мне в ухо: — Неужели думаешь, такого леща на берегу оставлю?

Об этом совещании прослышали наверху, затребовали информацию, и вскоре Чернышёв по просьбе министра отправил ему докладную записку. А ещё через три месяца «Семён Дежнев» с членами экспедиции на борту вышел в Японское море.