Сказки народов Бирмы - Автор неизвестен - Страница 50

— Да, пожалуй, одного слона не хватит… А, вот еще тигр идет, теперь будет как раз. Только что-то больно тощий этот тигр, мяса в нем маловато…

Лягушка кричала все это изо всей силы, и тигр услышал ее слова. От страха шерсть на нем стала дыбом. «Уж если эта лягушка может съесть слона, то меня она и подавно съест, — подумал тигр. — Лучше мне бежать отсюда, пока не поздно!» И он пустился наутек.

Навстречу тигру попался шакал.

— Эй, друг тигр! Куда это ты так бежишь?

— Не спрашивай! — отвечал в страхе тигр. — Лучше и ты беги!

Но шакал стал допытываться, в чем же дело, и тигр рассказал ему о страшной лягушке. Шакал не поверил:

— Да не может быть, друг тигр! Покажи-ка ее мне. Да я ее в один миг съем — и косточек не останется!

— Ладно, — согласился тигр, когда шакал так расхвастался. — Ты ешь лягушку, а я тогда съем слона.

Тигр сделал вид, что идет, но сам и шагу не ступил. Шакалу тоже не хотелось идти первым. Когда они поняли, что охотника идти впереди нет, то связались хвостами и пошли рядом.

А лягушка, как увидела, что тигр возвращается с шакалом, снова закричала:

— Э, да тигр еще и сына привел! Ну и славно — я их двоих за один присест съем!

Тут уж тигр с шакалом вместе бежать пустились. А хвосты-то у них были связаны, и бежать они прямо не могли: то на одно дерево налетят, то на другое. В конце концов расколотили они себе лбы — так оба и издохли.

65. Лягушка и птичка хнан-соу *

Перевод В. Касевича

Это случилось давным-давно. Пошел как-то в Араканских торах сильный дождь. Такой ливень полил, что с гор понеслись целые потоки воды. Одна лягушка уцепилась за пальму, что неслась по течению, и плыла на ней. А на кусте таман *на берегу горного потока сидела маленькая птичка хнан-соу. Увидела она лягушку и спрашивает:

— Друг лягушка! Ты откуда и куда?

Лягушка задрала голову, посмотрела, откуда голос, и отвечает:

— Я из города Ан 1домой возвращаюсь.

— А что там слышно, какие новости?

— Страшные, страшные новости! Через семь дней придет ураган с ливнем. Говорят, в низинах все таро *смоет.

Птичка хнан-соу ужасно разволновалась и спрашивает:

— Верно, это очень опасно? А что же делать? Как спастись от урагана?

— Это не так уж трудно. В городе так говорят: если ты маленький, то заберись к кому-нибудь большому в укромное местечко, там и пересидишь.

Хнан-соу очень боялась урагана, вот и стала подыскивать себе кого-нибудь покрупнее, чтобы пересидеть ненастье, как советовала ей лягушка. Ей повезло: вскоре она увидела на сухой ветке большую птицу яун-йин *, которая мирно спала. Птичка хнан-соу потихоньку забралась ей в самое укромное место под хвостом и притаилась там. Большая птица крепко спала, налетавшись за день, и ничего не заметила.

Хнан-соу не терпелось узнать, когда же налетит ураган с ливнем, и она то и дело высовывалась наружу. Наконец от этого в испуге проснулась большая птица. Перепугалась она так, что даже подпрыгнула со страха, и сухая ветка под ней обломилась.

Треск ветки напугал обезьяну, которая лакомилась неподалеку плодами табью *, и обезьяна уронила один плод. Тут уж поднялся такой шум, что птичка хнан-соу решила: наверняка земля раскололась. Плод табью упал на курицу и разбил яйцо, которое бедная курица не успела еще снести. Курица рассердилась и со злости разрыла муравейник. Муравьи всполошились и искусали свинью, один из них укусил ее в самый сосок. Свинья обезумела от боли, понеслась на рисовое поле, что принадлежало князю, и все его вытоптала.

Князь разгневался и велел изловить свинью. А когда он стал свинью допрашивать, она сказала:

— У меня случалось несчастье; негодный муравей укусил меня в сосок. Чтобы попасть к великому и благородному князю и поведать о своем горе, я пошла и вытоптала княжеское поле.

Князь выслушал свинью и велел поймать того муравья, что укусил свинью в сосок.

— Ты зачем, — спросил князь, — укусил свинью в сосок?

А муравей в ответ:

— Слуга твой, о князь. Курица разрушила мой муравейник, вот я со зла и укусил свинью.

Тогда князь приказал позвать курицу и стал ее расспрашивать, правду ли говорит муравей.

— О благородный князь, — отвечала курица. — Это обезьяна ушибла меня плодом табью так, что у меня яйцо раскололось, то, что я не успела еще снести. С досады я и разрыла муравейник.

Конца делу не было видно — теперь вина пала на обезьяну. Повелел князь отыскать ее и допросить.

— Нижайше кланяюсь высокому князю, — начала обезьяна. — Я сидела на дереве табью и ела плоды, как вдруг птица яун-йин сломала ветку. Я испугалась и уронила плод на землю. Ненароком разбила у курицы яйцо. Но я этого не хотела.

Так и после допроса обезьяны виновный не сыскался, тогда привели на княжеский суд большую птицу яун-йин. Стали ее спрашивать, как было дело.

— Скажу всю правду, о благородный князь, — ни слова лжи не вымолвлю, — заторопилась большая птица. — Я сидела на дереве, на сухой ветке и мирно спала. А в это время птичка хнан-соу забралась ко мне под хвост и стала суетиться: то наружу высунется, то снова спрячется. Как почувствовала я это, пробудилась в страхе и подпрыгнула. Вот тут сухая ветка подо мной и обломилась сама, а ломать-то я ее и не думала.

Так княжеский суд расследовал дело, выяснил случай за случаем, опрашивал свидетеля за свидетелем, а виновных никак не мог отыскать. И вот по приказу князя поймали птичку хнаи-соу, о которой говорила большая птица яун-йин.

— Я к твоим услугам, великий господин, — сказала маленькая птичка. — Сидела я как-то раз на кусте таман, а мимо на пальме плыла лягушка из города Ан. Когда я спросила се, какие новости в городе, лягушка сказала, что идет страшный ураган. Тут я испугалась и по совету лягушки забралась в укромное местечко к большой птице яун-йин. Там и затаилась, чтобы переждать ненастье, только иногда наружу выглядывала.

Тогда князь велел призвать лягушку, чтобы судить ее. Когда стали допрашивать лягушку, она отпираться не стала и сказала:

— А я просто решила подшутить над маленькой птичкой хнан-соу, вот и обманула ее.

Разгневался князь: ведь из-за этой глупой шутки столько всяких бед произошло, и он тут же отдал приказ:

— Чтобы впредь лягушке неповадно было обманывать, дать ей пятьдесят палочных ударов.

Тут же слуга принес лозу и стал хлестать лягушку. Ударил раз — лягушка подпрыгнула. Ударил второй — подпрыгнула еще выше. И так с каждым ударом лягушка прыгала все выше и выше.

С тех пор и стали говорить: «Чем больше лягушку бьешь — тем выше она прыгает».

66. Мудрейший из котов

Перевод В. Касевича

Жили когда-то в одной дальней деревне муж с женой, люди уже немолодые. Кормились тем, что выращивали арековые пальмы. Детей у стариков не было, потому, видно, они очень любили кошек и собак. Однажды взяли в дом маленького котенка. Котенок был весь белый-пребелый, и старики ласково называли его Беленький.

Время шло, и котенок рос. Однажды старики позавтракали, старуха положила в горшок рыбу, из которой хотела сварить на ужин вкусный хин, закрыла его крышкой, а сама пошла на базар продавать бетель. Старик в это время сидел внизу и нарезал прутья из бамбука.

Коту захотелось полакомиться рыбой, и он стал потихоньку открывать горшок. Но старик услышал шорох, подобрал с земли камень и поднялся в дом. Вошел и видит: их Беленький засунул голову в горшок и ест рыбу. Старик очень рассердился и в сердцах запустил в кота камнем. Да только в кота он не попал, а угодил прямо в горшок. Камень отбил у горшка горло — и оно так и осталось на шее у кота. Кот со страха пустился наутек и убежал в лес.

В лесу коту навстречу шли петух с курицей. Как увидели они его, так сперва спрятали своих цыплят в надежное место, а потом петух спросил: