Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Безвыходных положений не бывает - Санин Владимир Маркович - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

Такова дорога на Хорог.

МЫ ОТПРАВЛЯЕМСЯ В ПУТЬ

Виктор Никифорович, мой гостеприимный хозяин, на прощанье сказал: «Мальчик, вздохнув с облегчением, немедленно превращается в самого обыкновенного дьяволенка».

Так вел себя и наш «газик». Он степенно выехал за ворота, высококультурно прокатился еще метров двести и, оказавшись вне поля зрения начальства, рванулся вперед со скоростью тысяча километров в час.

— Наконец-то поездим по-человечески, — радостно заявил Витя.

— С ветерком, — восторженно поддержал Миша.

— Но все-таки… — назидательно начал я.

— Когда в Москве шофер нарушает правила движения, его штрафуют. На Памире к такому шоферу относятся по-иному: ему ставят памятник. Вопросы есть?

Экипаж машины ГАЗ-69 — водитель Виктор Зеленцов, механик-фотограф Михаил Дмитриев и старшой — корреспондент Владимир Санин — восприняли напутствие по-разному. Водитель Витя погладил баранку, ухмыльнулся и подмигнул фотографу. Фотограф Миша погладил свой «Киев» и подмигнул водителю Вите. Что же касается меня, то я слегка встревожился и твердо решил не спускать глаз со спидометра.

Я близко знаю одного хорошо воспитанного мальчика, который с умильной физиономией выслушивает распоряжения и послушно отвечает: «Да, папа. Конечно, папа!» Но папа уходит, и…

— Безусловно, безусловно! — хором воскликнули Витя и Миша.

Это меня не очень успокоило, и вот почему.

ЧТО ТАКОЕ ПАМИРСКАЯ ДОРОГА

Представьте себе узкую двух-трехметровую ленту, ныряющую в горах, словно во время пятибалльного шторма на море. С одной стороны ленты — километровая каменная стена, а с другой — совсем наоборот: пустота. Точнее, пропасть, на дне которой извивается стремительный Пяндж. Каждые сто — двести метров лента круто разворачивается, падает вниз или устремляется ввысь. Это и есть дорога, связывающая город Хорог с районными центрами и кишлаками Памира.

Как видите, эта дорога менее благоустроена, чем автострада Москва — Симферополь. Теперь несколько экзотических подробностей.

Чтобы прорезать дорогу на памирских склонах, пришлось немало поработать динамитным скальпелем, и горы, весьма недовольные этой хирургической операцией, без устали напоминают человеку о своем вздорном характере. Время от времени они обрушивают на дорогу десятки тонн снега и камня и с удовольствием наблюдают пробки, по сравнению с которыми московские часы пик — секундная заминка, детская шалость. Поэтому памирские водители — а я заметил, что они, как и их пассажиры, в принципе не возражают дожить до преклонного возраста, — частенько вежливо останавливают машины, не мешая лавине скатиться на дорогу. Кроме того, на трассе уйма ухабов и рытвин, но зато нет асфальта.

Мне бы хотелось еще вам рассказать, как разъезжаются встречные машины, но я не смогу этого сделать. То, что проделывал в таких случаях Витя, выше моего понимания. По-моему, здесь имели место необъяснимые нарушения физических законов, ибо наш «газик» так вжимался в скалы или так повисал над пропастью, что по всем правилам его экипаж должен был бы жариться в аду на медленном огне.

Теперь вы не хуже меня знаете, что такое памирская дорога.

БЕЗУСЛОВНО, САМАЯ КРАСИВАЯ

Изумительная река — Пяндж! На мой взгляд, безусловно, самая красивая горная река в мире. По приезде домой я встретился с одним географом, который пытался оспорить мое утверждение. Он скороговоркой перечислил около тысячи горных рек и заявил, что добрая сотня из них не менее, если не более, красива, чем Пяндж. Он показывал мне фотографии, зачитывал свидетельства путешественников и даже заключения ученых советов. Его доклад по этому поводу мог бы убедить камень, но не меня.

Я терпеливо выслушал этого человека и разбил его наголову одной фразой: «Самая красивая горная река в мире — это Пяндж». Вы бы посмотрели, как он завертелся вокруг, доказывая, что я не прав. Он до сих пор чуть не каждый день мне звонит и умоляет: «Ну, признайте, пожалуйста, что есть горные реки более красивые, чем Пяндж!»

Я с радостью облегчил бы участь этого человека, но факты для меня превыше эмоций. Я твердо стою на своем. Правда, кроме Пянджа, я ни одной горной реки не видел, но это не меняет дела. Главное — внутреннее убеждение, глубокая вера в истину. А это у меня есть.

Пяндж стремится вниз, подпрыгивая на камнях, разбиваясь о скалы и бесчисленные отмели-островки. У него удивительная светло-зеленая вода — такой она кажется с высоты дороги, холодная и чистая. На Пяндж можно смотреть часами, он все время разный, как море. Он кажется игривым и ласковым, но будьте с ним осторожны!

Пяндж не терпит, когда к нему относятся фамильярно. Рассердившись, он может сурово поступить с человеком, беспечно входящим в его бурные воды.

Вот с кем у Пянджа самая нежная, интимная дружба — так это с рыбаками. Своих друзей он охотно снабжает отличной рыбой маринкой, а когда у него хорошее настроение, то и форелью, царицей пресноводных рыб. Памирские рыбаки — отважные люди. Если наш равнинный рыбак в случае неудачи может заглянуть на рынок, то на Памире дело иное. Здесь рынков нет. Не поймал рыбу — иди назад с пустыми руками, не обращая внимания на град соболезнований.

Но памирский рыбак великодушен и щедр. Однажды к нам попросился в машину седой таджик с пудовой связкой рыбы. Километра через полтора мы догнали человека с удочкой, бредущего по дороге в крайне удрученном состоянии. Наш старик попросил остановить машину, и мы стали свидетелями трогательной пантомимы. Старик разделил свою связку на две равные части, отдал половину неудачнику, и тот мгновенно ожил, как политая водой роза на солнцепеке.

Весело беседуя, рыбаки быстро пошли вперед, размахивая своей добычей.

За исключением нескольких участков, Пяндж течет вдоль всей дороги на Калаи-Хумб, райцентр в двухстах восьмидесяти километрах от Хорога. И все время я любовался этой несравненной рекой, которую, как вы видите, я с полным основанием считаю самой красивой горной рекой в мире.

ЖИВОТНЫЙ МИР

К моему удивлению, в первые дни пребывания на Памире я не видел ни одного ишака. Я рыскал по дорогам, наводил справки, просмотрел все глаза — ни слуху ни духу. Но вот мы отправились в Калаи-Хумб, и все стало на свое место: густое, благородное «и-а! и-а!» оживляло горную трассу на всем ее протяжении. Удивительно славное животное ишак, эта остроумная карикатура на лошадь! Иной раз не веришь своим глазам: по дороге передвигается огромная связка хвороста. Присматриваешься — видишь под связкой четыре крохотных семенящих копытца.

Памирский ишак немного грустен: он сознает, что машина его вытесняет. Может быть, поэтому он всегда покладист и охотно оказывает услуги. Я, кстати, воспользовался этой слабостью и прокатился на ишаке, цепляя ногами землю.

Видел я и верблюда. Но у него было такое высокомерно-презрительное выражение лица, что я не решился с ним заговорить. Мы расстались, так и не представившись друг другу.

Собаки на Памире отличаются необыкновенной выносливостью. Почти всю дорогу они нас не покидали. Завидев нашу машину, собака срывалась с места, и несколько километров мы ехали в сопровождении почетного эскорта, разрывавшегося от лая. Затем эстафетную палочку принимала другая собака, которую сменяла третья. Еще никогда в жизни, пожалуй, я не принимал такой порции собачьего лая.

Я дважды видел дикого кабана, видел огромного орла: он взлетел со скалы метрах в ста от нашей машины, и это было величественное зрелище.

Кроме того, я видел своими глазами горного козла, медведя, снежного барса, лисицу, сурка, ядовитую гюрзу, дикобраза и куницу.

Я очень благодарен работникам Хорогского музея, любезно показавшим мне отличные чучела этих животных.