Мишель у Чертова источника - Байяр Жорж - Страница 3

Мишель как раз думал о ней, когда Дора к нему подбежала. Она снова выглядела бодрой и веселой.

«Все– таки очень странно, что она не отправилась на поиски Амалфеи», – подумал Мишель.

Он попытался удержать собаку, но Дора, повиляв хвостом, убежала вперед.

Вскоре Мишель добрался до того места, где незадолго до того нашли Амалфею. Дора куда-то исчезла.

– Нет, только этого не хватало! – проворчал он. – Сначала коза, теперь собака… Да что их сюда так тянет?

Он наклонялся, чтобы подобрать косу и садовые ножницы, когда послышалось рычание Доры.

В ту же минуту мальчик так и подскочил. Из самой гущи колючек… показался человек в синем комбинезоне. Не очень высокий, коренастый, лет, наверное, сорока, с корзиной в руке. Сильно загоревшее лицо было покрыто сетью тонких морщинок, какие появляются у тех, кто много времени проводит на солнце.

При виде Мишеля он остановился, удивленный и, кажется, недовольный. Но тут же бросил свою корзину и устремился навстречу мальчику.

– Это вы сделали здесь просеку? – спросил он. – Замечательно! Вы так облегчили мне жизнь! Я собираю малину и ежевику…

– Малину вы наверняка найдете, а ежевика еще не созрела! Ее можно будет собирать не раньше чем через месяц.

Человек расхохотался.

– Через месяц меня уже здесь не будет. Я провожу отпуск, путешествуя в автофургоне. Остановился неподалеку отсюда, там, где будет ярмарка!

В самом деле, через четыре дня, в воскресенье, должен был начаться местный праздник – сельская ярмарка. Человек продолжал, указывая в сторону луга:

– Если идти в ту сторону, я доберусь до деревни?

– Да… Только вы-то откуда пришли?

Человек показал голые по локоть, исцарапанные руки.

– Я пытался пройти напрямик через заросли и хотел уже повернуть назад, когда обнаружил вашу просеку.

Мишеля уже несколько минут занимало странное движение в зарослях, в двух-трех метрах от него.

Одновременно до него доносилось злобное рычание, прерываемое отрывистым, сердитым лаем.

Подойдя поближе, мальчик увидел Дору.

Ее голова скрывалась в кустах. Задняя часть тела, оставшаяся на виду, подергивалась, как будто собака сильно трясла головой.

Мишель решил, что Дора нападает на гадюку.

– Дора! Ко мне! Дора! – позвал он.

Но собака, обычно очень послушная, не отреагировала.

На всякий случай, вынув из кармана нож, Мишель срезал гибкую ветку, которой при необходимости мог бы убить змею.

Дора неистовствовала, охваченная непонятной яростью, как будто на ее пути встретился смертельный враг.

– Это же надо! – воскликнул незнакомец. – Я рад, что она не нападает так на меня, ваша псина!

Мишель осторожно подобрался поближе, не переставая ворошить палкой траву. Он обошел собаку кругом, наступая на ветки, мешавшие ему идти. И вдруг застыл, пораженный, обнаружив предмет, вызвавший такую злость у Доры.

Оскалив зубы, собака нападала на какую-то светлую тряпку!

Иногда Дора выпускала из зубов кусок ткани и начинала с лаем и рычанием рвать его когтями.

Такая ненависть позабавила мальчика. Он взглянул на незнакомца, но тот оставался серьезным и, казалось, был сильно заинтересован происходящим.

Мишель собирался уже уйти, предоставив собаке развлекаться как ей угодно, но тут в глаза ему бросился какой-то прикрепленный к ткани металлический предмет.

– Апорт, Дора, апорт!

Собака, поставив на бежевую тряпку передние лапы и насторожив уши, внимательно смотрела на него, но даже не думала исполнять приказание, как будто Мишель мешал ей заниматься важном делом.

– Ну, Дора, принеси это мне!

Подпрыгнув на месте всеми четырьмя лапами, как лошадь, исполняющая пируэт, Дора с громким рычанием вернулась к своей разрушительной деятельности.

– Хватит, Дора! Дай сюда!

Мишель наклонился и схватил тряпку. Собака, сжав челюсти и дергая головой, еще: крепче вцепилась в нее и не сразу выпустила добычу. Разжав зубы, она два или три раза отрывисто пролаяла, свесила язык набок и с видом оскорбленной принцессы удалилась в сторону пастбища.

– Редко мне доводилось видеть такое упрямство у животного! – заметил незнакомец. – Что это за штука?

Мишель как раз и рассматривал эту «штуку». Она оказалась сумкой из очень толстой, грубой, прочной и жесткой ткани, к которой были пришиты две лямки из другой материи. На конце одной из них была пряжка со шпеньком. Вот эта-то металлическая деталь и блестела, как раз она и привлекла внимание мальчика. На другой лямке явно была когда-то такая же пряжка, но теперь она отсутствовала. На конце отпоровшейся лямки еще торчали обрывки ниток.

– Похоже на большой патронташ, – произнес человек в синем комбинезоне.

Да, действительно. В длину сумка была больше, чем в ширину, примерно тридцать на пятнадцать сантиметров, толщиной сантиметров в десять. Собачьим зубам так и не удалось разорвать прочную ткань.

Мишель накинул на плечо уцелевшую лямку, подобрал косу и ножницы и направился к ферме. Турист подхватил свою корзину и последовал за ним.

По дороге мальчик заметил еще несколько странностей. Несмотря на ночную грозу, ткань осталась сухой. Кое-где к ней прилипла козья шерсть. Может, поэтому собака так ожесточенно набросилась на сумку?…

Человек с корзиной догнал его.

– Дайте мне косу или ножницы, они довольно неудобные, вам трудно нести все сразу!

Мишель отдал ему ножницы.

– Знаете, – продолжал его спутник, – у меня сейчас возникла одна мысль. Может, кто-то из военных потерял солдатский мешок?

Предположение было не таким уж неправдоподобным. За скалой, на плато, располагался бункер с ядерными ракетами, как на плато Альбион в Альпах. Солдатские патрули, совершая обход базы, каждый день проходили над обрывом. И совсем нетрудно было представить себе солдата, который выбрасывает или случайно роняет свой рваный мешок вниз, в лощину.

– Но… ведь военные сумки бывают зеленого или защитного цвета, разве нет? – возразил мальчик.

– Возможно, – согласился турист, – но, пролежав слишком долго под дождем и солнцем, она могла выгореть и полинять…

Они поравнялись с пастбищем, когда перед ними появился человек лет шестидесяти, в коричневом вельветовом костюме и морской фуражке. На его загорелом лице топорщилась щеточка седых усов. Он курил короткую изогнутую трубку. Это был учитель на пенсии, сосед Кретуа.

– Здравствуйте, мсье Дюмон! – приветствовал его Мишель.

– Здравствуй, мой мальчик!

– Добрый день, Рауль! – поздоровался спутник Мишеля.

– Добрый день, Эдуард. Уже в пути? – И, снова обернувшись к мальчику, учитель продолжил: – Значит, вы уже познакомились с моим другом Эдуардом, Эдуардом Баноном, любителем туризма?

– Автотуризма! Есть некоторая разница! – поправил тот.

Потом, заметив косу и садовые ножницы, Дюмон произнес:

– Рано ты вышел на прогулку, мальчик мой. Что же ты собрался здесь косить? Серж хочет расширить пастбище?

– Не думаю, мсье Дюмон. Значит, вы не заходили на ферму?

Вопрос, казалось, удивил учителя.

– Конечно, нет! Ты же видишь – я спускаюсь с горы, с моей горы! Сейчас самое лучшее время для грибов, особенно после такого дождя, какой лил сегодня ночью… Но, Мишель, почему ты спрашиваешь меня, заходил ли я на ферму? Там что-то случилось?

– Амалфея сломала ногу, – ответил мальчик. – Мы нашли ее в зарослях. Пришлось прокладывать дорогу косой и ножницами.

– В зарослях! – повторил учитель. – А вы видели это, Эдуард?

– Да нет… Я только что пришел. Я собирал малину, когда появился вот этот молодой человек…

– Ага! Хорошо, я иду с тобой, Мишель, – решил учитель. – Я могу понадобиться Сержу! Вы тоже идете, Эдуард?

– М-м… думаю, я пойду дальше собирать ягоды. На обратном пути, может быть, загляну.

– Зайдите на минутку ко мне, я буду вас ждать! – пригласил его Дюмон.

– С удовольствием! До скорого!

Дюмон взял у Банона ножницы и проводил Мишеля до фермы.

У дома, прислоненные к стене, стояли два мопеда.