Корпорация 2 (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 11

Стены будто растворились, как и «крыша» звездолета, трое звездоплавателей теперь сидели на подобие террасы, круглой площадки, посреди которой возвышались три кресла и конвертор, чужеродной глыбой застывший перед рядом кресел. Ничего лишнего, никаких видимых приборов – все данные о полете отражались или на виртуальных экранах, или в воздухе перед глазами пилота, механика и второго пилота. Все просто, без изысков, и максимально функционально, как и положено звездолету, задача которого доставить экипаж и грузы из точки А в точку Б, и по возможности без каких?либо приключений. Это туристы на прогулочных яхтах ищут приключения на свою толстую задницу, «Бродяга» же был из числа честных тружеников, совсем даже не ищущих острых и горячих ощущений.

«Бродяга» вначале медленно, потом все более ускоряясь поднялся над космодромом, паря в посадочном гравилуче, и через несколько минут был уже на отдалении от планеты, уносясь в пространство со скоростью, позволительной для передвижении внутри планетарной системы. Коридор был действительно свободным, и лишь по бокам, справа и слева, мелькали голубые огоньки звездолетов, идущих под планетарными двигателями. 

В районе Мории движение весьма интенсивно, планета–рынок, планета–курорт, планета–казино собрала представителей всех рас со всего звездного скопления Атраг, и едва ли не со всей территории подвластной Земной Империи. Так что нужно быть максимально внимательным, чтобы не попасть под удар планетарных двигателей какого?нибудь грузового супермонстра, перевозящего на верфи груз обогащенной руды. Для этих гигантов «Бродяга» все равно как маленькое зернышко с сравнении со взрослым плодом – чихнет, и куда?то только полетит бедолага, едва начавший свою новую жизнь в обновленном теле.

Слай все это понимал, и внимательно следил за подкрадывающимися со всех сторон проклятыми супостатами, так и норовившими прервать его молодую жизнь, а также жизни его товарищей – чудаковатых, но таких родных и близких. Слай сам не понял, когда они стали ему такими близкими – видимо совместно перенесенная опасность сближает, как годы и годы, прожитые вместе. А может и больше.

Корабельный мозг, конечно, следил за чистотой предоставленного коридора и вовремя отреагировал бы на возможное препятствие, но старая пилотская пословица гласила: «На корабельный мозг надейся, а сам не плошай!» Слай и не плошал. Только когда «Бродяга выскочил за орбиту Мории настолько, что планета стала казаться звездой на небосводе, он позволил себе расслабиться и полностью передал управление кораблем искину, дав задание готовиться к гиперпрыжку и совершить его тогда, когда все расчеты будут закончены и место прыжка освободится для безопасного полета. Негоже, если в момент перехода рядом окажется объект величиной более мяча для гольфа – даже эта мелочь может изменить траекторию полета до такой степени, что корабль вынырнет на несколько десятков, а то и сотен километров дальше или ближе намеченной точки. И это может привести к непоправимым последствиям. Никому не хочется оказаться внутри планеты, на глубине километра под ее поверхностью. Слай подозревал, что подобное плохо скажется на целостности его организма, и организмов друзей – тоже. 

Перед гиперпрыжком бортовой компьютер обычно сканирует пространство и расстреливает из пушек все объекты, представляющие опасность для корабля, вычищая космос как метлой в окружности минимум пятисот метров.

Ни метеоритов, ни заблудших дурных кораблей в этот раз не обнаружилось, потому через минуту Слая охватила дурнота, затошнило, но через несколько секунд неприятные ощущения исчезли – беорийцы довольно легко переносили гиперпространственные прыжки, приходя в себя практически мгновенно, в отличие от других, более «приземленных» рас.

Два представителя эти приземленных рас сейчас полулежали в кресле – четверорукий представитель громко стонал и ругался нехорошими словами, достойными занесения в «Справочник по нецензурной брани, употребляемой в Земной Империи», второй – просто лежал, полуприкрыв глаза, и конечности его, вернее – ее – подергивались в судорожных движениях, будто пытаясь удержаться за ускользавшую жизнь. 

Слай не удивился – чем дальше было расстояние, на которое перемещался корабль, тем сильнее воздействие перехода на организмы живых существ. Конечно, можно было бы перемещаться, погрузившись в кабинки стасис–поля, но этакую роскошь могли себе позволить только обеспеченные люди.

— Эй, как вы там? Живы? Сихха, с тобой все в порядке? – Слай встал, наклонился на девушкой и легонько похлопал ее по плечу. Сихха дрожала, кожа стала бледной, на ней почти пропал рисунок «камуфляжа».

— Нет, черт возьми! Не все со мной в порядке! Сейчас сдохну! Оооххх... ну что за гадость! Прошлый раз было плохо, но не так...

— Расстояние больше. Прыгнуть в другое звездное скопление, это вам не на соседнюю звезду шагнуть. Зай, сделай ей что?нибудь чтобы облегчить боль.

— Яду! Яду мне, и самого лучшего! Чтобы сейчас сдохнуть и не видеть твою пышущую здоровьем рожу и четверорукого болвана, который сейчас блюет на пол!

— Она шутит, Зай – поспешил сказать Слай, опасаясь, что искин и вправду приготовит что?нибудь такое, что навсегда покончит с неприятностями Сиххи, отправив ее прямиком в кошачий ад. И тут же вдруг задумался – как выглядит кошачий ад? Ну... людской – это понятно, толпа гадких чертенят, похожих на Хагана деловито мучают грешников, поджаривая им зады и пятки, а кошачий? Чем он отличается от людского?

Решив на досуге выяснить этот животрепещущий вопрос, Слай вытащил из приемника конвертора стакан с непонятной голубой жидкостью и поболтав ее, с опаской принюхался:

— Зай, это точно не яд? Пахнет машинным маслом для гравитобуса! Ты ведь понял, что Сихха шутит, когда говорит о желательной и скорой смерти?

— Конечно понял, капитан! Эта жидкость снимает последствия воздействия гиперпространственного прыжка на организм человека. Удивлен, что в ваше время не нашли такого лекарства. Пусть выпьет, залпом, и все пройдет!

— Пей, Сихха – Слай протянул стакан девушке, и та взяла его трясущейся рукой, с подозрением глядя на содержимое:

— Зай, если я сдохну, то буду являться тебе призраком и крутить твои проклятые позитроны так, что ты с ума сойдешь!

— Замечу, что существование призраков до сих пор не доказано, и если ты будешь первым из них, чье существование будет зафиксировано научными средствами – тебе наверняка поставят памятник на Земле, в пантеоне героев Империи.

— Он еще и юморит! Робот–юморист! Меня сейчас вырвет! – простонала Сихха, так и не решаясь попробовать лекарство.

— Да пей же ты! Зай, сделай и Хагу, что?то ему хреновато. И прибери тут в рубке, воняет, как на помойке ринаков, потрошащих индюков!

— Не надо про вонь! Не напоминай! Ооой... неужели всегда будет так плохо?

— Нет. Со временем вы будете переносить прыжок почти так же хорошо как я. Организм привыкает. А пока... да пей же ты, чертова девка! Ну не будет Зай тебя травить! Ни к чему это ему!

— Более того, я не могу нанести вред членам экипажа, если на это нет прямого приказа капитана, и если они не угрожают существованию корабля! Сихха, гарантирую, тебе сразу станет хорошо! Очень хорошо!

Девушка приложила стакан к губам, давясь, опрокинула в себя содержимое и схватившись за горло, замерла, удерживая лекарство в себе. Следом то же самое проделал Хаган, успокоившийся после очередной порции ругани и вытерший рот после особо вонючего фонтана, состоящего из полупереваренного содержимого желудка. 

Слай старался не смотреть на эту отвратительную кучку возле кресла, а когда робот–уборщик с чавканьем «сожрал» эту пакость, отвернулся и состроил гримасу, достойную древних масок доисторического театра. Хаган успел это заметить и молча показал Слаю кулак, мол, не глумись над больным товарищем!

Действие лекарства и в самом деле началось очень скоро, через пару минут Сихха сидела розовая, довольная, будто не она только что тряслась в кресле и призывала к себе благодатную Смерть Еще через минуту, девушка вскочила, и закружилась по рубке, напевая что?то ритмичное, то ли марш, то ли танцевальную музыку, приведя Слая в состояние растерянности.