Безымянная империя. Дилогия (СИ) - Каменистый Артем - Страница 57

Закрыв кувшинчик, Тим вылез на палубу, положил драгоценную находку в котел салотопки. Туда же отправилось огниво, найденное в том же шкафчике. Более безопасного места он придумать не сумел.

Вернувшись в руины камбуза, продолжил раскопки. На этот раз его целью были печи. У кока их было две – на большой он готовил горячие блюда на всю команду. На малой – подогревал остывшую еду, делал обеды для офицеров, кипятил чай. Вот к малой Тим сейчас и пробивался.

Работа заняла у него еще часа два или три и вымотала Тима основательно. Но своего он добился. Осмотрев раскопанную печку, остался доволен: то, что надо. Железный ящик длиной около метра, а шириной и высотой вполовину меньше. Даже труба уцелела: составная, выходит на угол камбуза – и дальше за борт.

Трубу Тим отделил от печки, разобрал, вынес к салотопке. Затем с помощью топора и кочерги расправился со скобами, удерживающими ножки печки. Взвалив железный ящик на спину, вытащил его на палубу. Несмотря на небольшие размеры, тащить оказалось тяжело – габариты мешали, да и вес немалый.

Прикинув высоту салотопки, Тим понял: печку ему на нее не затащить. Можно попробовать, но рискованно – слишком здесь скользко, опасно: если упадет, травм не избежать. В его положении любая серьезная травма – это смертный приговор.

На палубе и вокруг корабля валялось множество исковерканных досок, бывших ранее частями обшивки борта и палубного настила. Тим из них наскоро соорудил горку маленького пандуса и уже по нему затащил на салотопку печку.

Переведя дух, оценил размеры дверцы печки и размеры выходного отверстия салотопки. Вроде бы печка его будет перекрывать. Все, что Тиму надо, – провести здесь одну или две ночи: дальше он соорудит себе более серьезное жилище. Но эти ночи надо провести без приключений и пожара.

Дело в том, что у салотопки был один конструкционный недостаток, затруднявший замысел Тима. По сути, это была самая обычная печка с парочкой вмурованных котлов и огромной топкой под ними. Но не было у нее одного из главных атрибутов стандартной печи – дымохода. При работе салотопки дым выходил из квадратного отверстия за вторым котлом. Вместе с дымом, разумеется, вылетали искры, а бывало, и языки пламени. Тим намеревался устроить себе шатер прямиком на печке – протопить салотопку и провести ночь в тепле. Естественно, при этом он не хотел, чтобы его шатер подвергался риску пожара, вот и импровизировал на ходу.

Сняв с печки дверцу, завалил печку на попа, развернул дырой от дымохода к носу судна, аккуратно надвинул на квадратное отверстие салотопки. Тим надеялся, что это не слишком ухудшит тягу, и при этом искры будут гаснуть в чреве железного ящика. Даже если какая и вылетит, то не на его шатер – в противоположную сторону.

Кстати о шатре: самое время им заняться.

Грот-мачта, оторванная в самом начале кораблекрушения, так и торчала наклонившейся верхушкой из ледяного месива. Спустившись, Тим направился к ней. Нет, вовсе не вешаться – о старых мыслях он давно уже позабыл. На рее виднелся аккуратно свернутый грот-бом-брамсель – верхний парус. В воду он не попал – парусина осталась сухой, лишь слегка припорошена нежным снежком. Вот его-то Тим и наметил на роль своего шатра.

Где ножом, а где и топором отделил парус, перехватил обрубком каната, подтащил к борту. Карабкаться наверх с подобной ношей было слишком опасно – Тим пошел налегке, таща за собой лишь конец каната.

Забравшись на палубу, втащил за собой парус, расстелил его перед салотопкой. Прикинув габариты, понял – парус немного великоват для его цели. Ну да это не беда – подвернет лишнее. Было бы гораздо хуже, если бы он оказался мал.

Затягивание паруса наверх было лишь разминкой – теперь Тиму придется повторить эту операцию несколько раз, но уже с другими грузами. Из трюма раздавленного корабля по округе разлетелась часть содержимого – пустых бочек. Вот ими Тим и занялся.

Подкатывая деревянные емкости к борту, Тим обвязывал их пеньковым канатом, затаскивал наверх, поднимал на салотопку и ставил на попа по периметру этой огромной кирпичной печи. Счастье, что салотопка благодаря излому палубного настила стоит сейчас почти горизонтально, несмотря на резкий крен корпуса судна на корму, иначе бы с нее бочки попадали. Для своих целей он выбирал самые маленькие бочки, так называемые «полуторки». Почему их так называли, он не знал – знал только, что этими малогабаритками забивали пространство над нижним ярусом трюма, сплошь заставленного огромными неподъемными «пятерками».

Вскоре по периметру салотопки поднялась оригинальная стена – из бочонков. Сбоку оставался узкий проход, и у задней части бочки шли не совсем по периметру, а подальше, не приближаясь к дымовому отверстию, перекрытому железной печкой. Кроме того, в ходе сбора бочек он нашел одну не пустую – заполнена первоклассным жиром из головы кашалота. Это резко повышало его шансы на выживание в ближайшей перспективе. Можно теперь не горевать по разбитой бутыли кока. Китовый жир – это освещение, это отличное средство для растопки, это смазка открытых участков кожи, препятствующая обморожению, и, помимо всего прочего, это высококалорийная пища. Гурманы, разумеется, Тима не поймут, но попади гурман в подобную передрягу – жадно чавкая, жрал бы этот жир большой ложкой прямо из бочки, неразогретым.

Небо сплошь затянуло низкой облачностью – Тиму было трудно определять время. Но наверняка уже прилично – становилось заметно темнее. И холоднее…

Надо поспешить.

С парусом пришлось повозиться – парусина постоянно за что-то цеплялась, сопротивляясь усилиям Тима. Пришлось ее свернуть в рулон, затащить наверх, закинуть на доски, кое-как уложенные поверх стен из бочек, и разворачивать парус уже оттуда, а потом еще повозиться со скручиванием излишков.

Накрыв парусиной свое сооружение, Тим канатами обвязал снизу края паруса, притягивая плотную материю к салотопке. Со стороны дымового отверстия – просто подвернул ее под бочки. На случай ветра накидал сверху толстых досок. Все – укрытие готово.

Теперь самое время развести огонь.

Накидав в топку обломков досок, Тим ножом нарезал горку стружки и щепок, зажег огнивом трут. Его опасения, что железная печка на дымовом отверстии ухудшит тягу, не подтвердились. Поначалу топка и вправду затянулась дымом, но, когда схватились доски, его вмиг унесло.

Захлопнув дверцу, Тим оставил открытым круглое поддувало, посидел минутку. Не сдержал измученной улыбки, когда расслышал ровный гул разгорающегося пламени.

Ночь он проведет в тепле.

Побродив по разгромленной палубе, натаскал к салотопке кучу топлива. Сильно усердствовать не стоит – на раскаленной печи он спать не сможет, но и экономия тут вредна: кирпичная громадина может не прогреться. Найдя деревянное ведро, еще раз сходил вниз, наполнил его загустевшим китовым жиром из найденной до этого бочки, занес в свое «жилище».

Пользуясь последними минутами угасающего дня, покопался в камбузе. Запасы еды хранились в трюмной кладовой, но и здесь кое-что обязательно должно быть. Уже в потемках вырыл парусиновый мешок с сухарями. Жаль, что не солонина, ну да тоже ничего – Тим знал, как сдобрить этот невзрачный матросский хлеб. Вторым трофеем был переносной фонарь, ничуть не пострадавший: стекло целое, полностью заправлен жиром. Отлично – значит, Тим будет со светом. Также прихватил найденную посуду – медную сковородку и две глиняные кружки.

Заглянув в шатер, потрогал доски, уложенные внутри одна к одной. В тепле, поднимающемся от печи, они быстро сохли, но все еще были сыроваты. Ничего, Тим подождет.

Подкинул в салотопку новую порцию дров. На этот раз уже не досок – здоровенный обломок шпангоута и кусок тимберса, удерживавшего раньше палубный настил. Если прикрыть поддувало, эти бревна должны тлеть долго. Хорошо бы еще пару таких же кусков закинуть – с гарантией будут тлеть до утра. Увы, легкие топоры, предназначенные для разделки ворвани, не слишком годились для рубки прочной древесины, а другого инструмента у Тима не было.