Трактирщик - Воронков Александр Владимирович - Страница 32

  В мастерской, совмещённой с магазином, присутствовали только чех-подмастерье и примостившиеся 'по-турецки' под оконцем на сколоченном из горбыля столе двое подростков, которые при моём появлении разом прекратили подшивать подолы рубах и с любопытством воззрились на нового посетителя. Подмастерье тут же отвесил каждому звонкого 'леща' и пацаны вновь уткнулись носами в работу.

  - Чем могу служить пану?

  - Да вот хожу, присматриваю себе одежду поприличнее. Только чтоб не слишком дорого! Мне не на аудиенцию к папе римскому ехать, а с грешным людом общаться нужно.

  - Как прикажет ласкавы пан! Сейчас с пана сниму мерочку, пан выберет колоры и ткани по душе, и через неделю ласкавы пан будет иметь костюм не хуже, чем у любого пана ратмана!

  - Какую неделю? Мне одежда сейчас требуется. У вас что: отдела готовой продукции не предусмотрено?

  - Да простит меня ласкавы пан, то есть невозможно! При его великом росте пану штаны не сыскать, да и любая камиза в плечах узка будет! Пусть пан не гневается, но я здесь десятый год работаю: благодарение святому Томашу, богато шановного панства видать доводилось, но такие волохи, как ласкавы пан, нечасто заходят! Але ж пан вояк? Тогда могу пану предложить крепчайший гибон по франкскому образцу, с набивкою по плечам и груди лучшим конским волосом против кинжального удара и для смягчения попадания палицы альбо камня из пращи. Ласкавы пан ведь понимает, что на такого могучего пана у нас мало что имеется из готового платья...Благодарение Святому Гутману, что хоть поддоспешное платье запасено в достатке, как раз по заказу нашего князя Пржемысла! А раз пока княжой управитель заказ сполна не оплатил - то пан князь не обидится, коли один гибон достанется такому уважаемому пану!

  - Ладно, ладно, помолчи малость! Стрекочешь, как сорока на ветке!.. Так и быть, волоки его сюда, сейчас мы поглядим, какой это 'гиббон'!

  Подмастерье нырнул в дверь во внутреннее помещение и спустя минуту вновь появился, неся на вытянутых руках стёганую безрукавку из неотбеленного льна с расширенными вниз и в стороны полами и стоячим воротником. С поклоном положив её передо мной, он первым делом снова отвесил подзатыльник отвлёкшемуся от работы пацанчику и вновь принялся за болтовню, через два слова на третье вставляя 'ласкового пана' и чуть ли не в каждой фразе поминая кого-то из бесконечного списка местных святых.

  Не выдержав 'звукового удара', я всё-таки после примерки - гибон пришёлся почти впору, хотя слегка давил в районе талии - приобрёл этот поддоспешник всего за восемнадцать с половиной хеллеров. Не снимая обновку я попытался вновь натянуть свою армейскую куртку, однако испытал сильное разочарование: 'песочка' тупо не сходилась на груди на целую ладонь. Пришлось накинуть её наподобие гусарского ментика, прикрыв сверху испытанным крестьянским плащом, некогда выменянном на гематоген. Кроме того, из представленного бойким подмастерьем небогатого ассортимента была выбрана чем-то напоминающая прежние гимнастёрки рубаха-туника. Вернее сказать, был выбран образец, потому как натянуть тунику на меня не представилось возможным: ещё одно напоминание об акселерации детей, родившихся в конце двадцатого столетия... Поэтому пришлось сделать заказ на 'две такие же, но с перламутровыми пуговицами', тьфу, в смысле - нормального размера!

  Приличных штанов в мастерской найти так и не удалось. Здешняя мода на нижнюю половину мужского костюма крайне раздражает всякого, привыкшего к брючно-джинсово-трениковому изобилию века двадцать первого. Ни тебе резиновых вставок, ни талии, ни, блин горелый, банальных подтяжек, чтобы штаны не падали! Элементарную ширинку ещё не придумали, не говоря уж о карманах. Мрак и средневековая дикость, что тут скажешь! И если непритязательные рабочие порты ещё так-сяк можно было бы носить, испытывая постоянное неудобство при опоясывании их поверху верёвкой, то местный 'повседневно-выходной' аналог обтягивающих 'треников' я отверг при первом же взгляде на них. Это же не штаны, товарищи дорогие! Это же сплошное извращение и оскорбление мужского достоинства, блин горелый! Руки бы поотрывать тому, кто додумался материал на такую 'радость гомосека' изводить! Штанины, а вернее - чулки у этого 'простихоссподи' натягиваются по раздельности, причём у 'понтовых' экземпляров они имели разный цвет. Данная псевдочулочная конструкция держалась на талии съёмным поясом, причём прикрывающий спереди гульфик был привязан шнурками далеко не на каждом образце. Сзади же был вообще гнусный изврат: середина задницы у этих псевдоштанов вообще не была зашита. Когда я принялся возмущаться этим обстоятельством, подмастерье был изрядно удивлён моими претензиями: 'А как же иначе по большой нужде ходить-то? Каждый раз пояс развязывать и штанины распускать? Так ведь в лайно попадут, измажутся!'

  Не, ребята, не знаю, как местные решились носить такое... Я бы и за полмильёна не согласился.

  В конечном счёте я договорился с работником иглы и аршина, что через некоторое время обязательно закажу себе что-нибудь поприличнее, но для этого придётся всё-таки встретиться с хозяином мастерской и в доступной форме разъяснить ему принцип действия ширинки. Ибо подмастерье, как ни пытался, так и не понял, что сие такое и, главное, зачем так себя утруждать...

  'Венцом' моего нового имиджа стало приобретение головного убора. Съёмные капюшоны с длинным узким 'хвостом'-шлыком, в которых красовалась чуть ли не половина здешнего мужского населения, мне категорически не понравились, тем более, что они были подвергнуты окраске с помощью луковой шелухи и каких-то местных трав. В результате краска впиталась в ткань какими-то неровными разводами. По правде говоря, в мастерской имелись и прилично окрашенные капюшоны из тонкого сукна: пара биллиардно-зелёных и один малиновый. Однако, поинтересовавшись их ценой, в ответ я услышал сумму аж с двумя нулями! Нет, отдавать такую кучу серебра за прикид, в котором в советских мультфильмах изображают Робин Гуда, я пока морально не готов. Жаба-с!

  А вот двенадцатисантиметровый плотный колпак с оторочкой из заячьей шкурки меня вполне устроил: и на голове сидит привычно, и уши прикрывает, и, в случае чего, способен смягчить удар по черепу. Конечно, моя личная жаба пыталась что-то квакнуть насчёт десяти хеллеров, но я мысленно строго на неё прикрикнул и вновь полез за монетами.

  Таким образом я вышел из мастерской уже наполовину преображённым: нижняя часть фигуры всё ещё напоминала о двадцать первом столетии, но выше пояса выглядел для взгляда аборигена не страннее любого приезжего путешественника образца четырнадцатого века.

  ПОД ПОКРОВИТЕЛЬСТВОМ СВЯТОГО ЛАВРЕНТИЯ

  В понедельник после утренней службы в монастырском храме я вновь покинул гостеприимные стены обители. Предварительно я заручился у брата Филиппа, которому, судя по всему, приходилось корешами полгорода, а знакомыми - минимум треть народонаселения Богемии, рекомендательным письмом к главе цехового братства Святого Лаврентия. Пивоварня мастера Патрикея Гонты отыскалась без труда с помощью 'навигатора' лет десяти на вид, отловленного за рукав домотканой туники. В конце концов обол, потраченный за услугу, меня не разорит, а вот время на поиски сэкономит. К счастью, мой чичероне не походил на ростовских привокзальных таксистов, возящих пассажиров с ночных поездов от Главного желдорвокзала до Гвардейской площади аж через Александровку, и уже через десяток минут я стоял у дверей бревенчатого (это в сплошь каменном городе-то!) строения, больше походившего не на жилище, а на двухэтажный амбар. Специфический запах брожения, разносящийся по всей улице, не оставлял сомнения, что юный проводник ничего не напутал.

  Цеховой старшина принял меня прямо в рабочем помещении пивоварни, где, дурея от бражных ароматов, сновали туда-сюда с полдесятка мальчишек-учеников и трое взрослых подмастерьев в кожаных фартуках. Мастер Гонта - русоволосый красавец, похожий на артиста Столярова из фильма про Садко, сбрившего бородку, отличался от своих помощников только туникой из тонкого белёного полотна и выглядывающим из-под фартука широким поясом с металлическими пластинами и прицепленным к нему кинжалом в ножнах.