Стендинг или правила приличия по Берюрье - Дар Фредерик - Страница 12

— Рефлекс ищейки, это точно! — одобрительно говорю я. — А потом, дитя мое? Говорите мне все!

— Я не заметил ничего странного. На последнем этаже находится кафедра средств связи. Там никого не было, некоторые двери были заперты на замок! Тогда я спустился.

— А что с этим классным прыгуном?

— Умер. Пролом черепной коробки.

— Что показало расследование?

— Заключение: самоубийство в состоянии депрессии.

— Я пока не усекаю причины твоего страха.

— Меня чуть было дважды не убили, господин комиссар. У Матиаса легкий тик, одна щека подергивается.

— Ты уверив?

— А как же! В первый раз это было на следующий день после того самоубийства.

Я собирался сесть в свою машину, как какой-то автомобиль как смерч тронулся с места и помчался прямо на меня. Я чудом успел перемахнуть через капот машины, на кузове моей «восьмерки» до сих пор осталась вмятина. Вторая попытка была предпринята в лаборатории школы. Вместо порошкообразного реактива мне во флакон насыпали бугназильную селитру. И когда я стал делать анализ, раздался ужасный взрыв.

Он показывает совершенно черную ладонь левой руки.

— Это чудо, что я там не остался!

Наступает тишина. От всего этого действительно можно прийти в смущение.

— Что ты думаешь по существу, Матиас? Он похож на большого умного мальчика. Из категории всегда первый в классе. Хорошие отметки, доски почета и дипломы была придуманы для парней его породы.

Без особого ума, но с большой поглощающей способностью мозга. Без инициативы, но с громадным прилежанием. Он ждет от жизни только то, что она может ему дать: устойчивое положение, плодовитую супругу, загородный дом и орден «Академические пальмы». Он уже сам по себе академичен. Доволен тем, что он живет, что он рыжий и приносит пользу.

— По существу, господин комиссар, я думаю следующее. Некто убил слушателя. Этот некто посчитал, что я либо его увидел, либо догадался, что речь идет об убийстве. Теперь он меня опасается и хочет меня убрать. Вы думаете, что я неправ?

— Стоящая гипотеза, Ваша честь! Ты рассказывал об этом коллегам из Лиона?

Он качает своей огненной макушкой.

— Нет.

— Почему?

Он медлит с ответом, но я уже все уловил. Он из породы осторожных. Он знает, что человеку, ставшему посмешищем, практически невозможно сделать карьеру, поэтому он не хочет подвергать себя риску вляпаться в идиотскую историю, разыгрывая роль героя из детектива «черной серии». А вдруг он ошибся? А вдруг он оказался жертвой своего воображения? А? Он предпочитает рисковать своей шкурой потихоньку, не высовываясь, как тот обыватель, который идет покупать лотерейный билет за три франка в соседний квартал, — Я предпочел сначала поговорить об этом с вами, — лепечет он.

— Ты правильно сделал, — одобряю я, — после обеда расскажем обо всем шефу.

Факел мучается. Он боится последствий. Надо сказать, что в нашей фирме, т.е. префектуре полиции, с неохотой проводят внутреннее расследование. Можно встретить немало каменщиков, которые строят дома для себя, но найдется мало полицейских, которые ведут следствие в личных целях. Полицейский — это прежде всего чиновник, нужно, чтобы он был послушным и тихим, чтобы его рожа сливалась с серым цветом стен. Это же государственное имущество, в конце концов! Премии в конце года, награды в конце карьеры, посмертные слова для поощрения самых хамелеонистых.

— Вы полагаете, что господин директор?..

— Неофициальным образом, малыш. Он будет польщен, что ты пришел поплакаться в жилетку Альма Матер. Она всегда давала от своего щедрого вымени тем, кого вскормила своей грудью.

Входит Фелиция и говорит, что рубон готов. Отблески плиты до сих пор пляшут в ее добрых глазах.

Маман знает цену простым человеческим радостям и умеет сотворить их. С ней забываешь об этих любителях закусочных автоматов, которые вынуждены насаживать себя на алебарды или нюхать наркотик, чтобы испытать острые ощущения. Да что такое кокаин по сравнению с антрекотом а ля Берси? А содомизация по сравнению с приправой к буйябесовой ухе, а? Разница только в отверстиях! В сущности, жизнь — это лужайка для гольфа, утыканная лунками. К тому же она и заканчивается лункой: громадной черной прожорливой пастью земли, которая все пожирает.

Маман приготовила царский рубон! Жареные почки с корочкой. Курица с кэрри. Как же я раньше не догадался? Ведь запах кэрри витал в воздухе. Это запах, который очаровывает и приводит в смятение ваши внутренности. Одним словом, нутряной запах!

Мы с Матиасом садимся за стол и меняем тему разговора. Нужно быть горожанами (как отборная команда напыщенных пожарных). Рыжий расспрашивает меня о Пино, Берюрье, об остальных, а также о фирме — вашей префектуре полиции. Он немножко жалеет о том, что уехал, хотя взамен получил беременную половину и «Рено-8» с лионским номером 69. Преподаватель пулевых отверстий — это увлекательно и почетно, и все такое прочее, но все же у Парижа свои прелести. Воспоминания роятся в его голове, щекочут его сердце. Глаза запотевают, как окна зимой. Я отвлекаю его от грустных мыслей и начинаю рассказ о злоключениях Толстяка со своей графиней. Кое-что, естественно, прибавляю. Матиас складывается циркулем от смеха. Маман задыхается. Берюрье, вступающий в схватку с правилами хорошего тона в лице графини — это зрелище first quality, согласитесь! Когда в этой схватке непасхальные яички Берю прихватит радикулит, его поникший письменный прибор будет в состоянии подписывать лишь стерильные контракты.

Так вот, сидим мы такой веселой компанией, и тут приходит наша домработница. Ее фамилия Согреню, буквально Нескладуха, кажется, я вам о ней уже рассказывал в своем последнем шедевре. Она похожа на обезвоженный гриб-сморчок. За всю свою разнесчастную жизнь она пролила столько слез, что нет ничего удивительного в том, что она такая иссохшая. Она пережила столько огорчений, неприятностей, унижений, что из них можно составить целую коллекцию! Поскольку моя матушка всегда ей сочувствует, это поддерживает ее в странствиях по долине слез. Они плачут вдвоем, поровну принимая на себя бремя очередной неприятности тетушки Согреню. А их у нее хватает. То ее муж сломал руку, то ее сын-черноблузник измывается над ней, то ее дочка понесла от одного джентльмена, напичканного гонококками, то ее кота раздавило машиной, то ее певчая канарейка почила в бозе на просе, на которое так трудно заработать. Совсем недавно ей нанес визит судебный исполнитель по поводу непогашения долга за купленный в рассрочку телевизор, а потом пришел парень из магазина электробытовых товаров и забрал криминальный телевизор, потому что ему надоело возиться с возвращаемыми ему неоплаченными векселями. Для дамы Согреню это был страшный удар, прямо под ложечку — ведь она лишилась возможности видеть своего любимого телекомментатора Леона Зитрона. И теперь вечерами, возвращаясь домой, она вынуждена подпирать витрину магазина «Фея света», где одновременно работает дюжина телевизоров. Разве это плохо, видеть сразу дюжину Зитронов? Это как-то успокаивает. К тому же Леон вполне заслуживает того, что его круглая физиономия тиражируется на многих экранах. Поэтому, когда она приходит к вам подтирать заднее место наших кастрюль, она тут же врубает телек. Стоило Фелиции разрешить ей это один раз, как это стало автоматическим. "Голос ее повелителя — наша любимая передача, поэтому мы ничем не рискуем, правда?