Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Невеста лохматая светом

Кедров Константин Александрович "brenko"

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Невеста лохматая светом - Кедров Константин Александрович "brenko" - Страница 2

Изменить размер шрифта:

1962

«Есть на свете страна печали…»

Есть на свете страна печали

там тоскливые мамонты качают гибкие ветви

там на гибких ветках печальные обезьяны

из стеблей лиан вяжут мамонтам гибкие петли

Я пришел из эпохи великой людской печали

я ходил со слонами по диким лесам разлуки

И меня обезьяны как маленького качали

на ветвях тоски на ветвях мировой печали

Видишь милая у меня совсем прозрачная кожа

по губам моим стекает небесный сок

ты взяла мою голову эти слезы

слезы мамонта падают на песок

Обезьяньи морды усеяли гибкие ветки

Я сказал тебе – это просто глупые рожи

Ничего подобного милая

Это просто печальный ветер

Он пришел и ушел он придет опять ну и что же

Просто есть страна нездешней печали

Я молчу я любимая больше не буду

Это просто мамонты прокричали

но ведь их все равно никогда не услышат люди

1957

«Брожу один по скользким тротуарам…»

Брожу один по скользким тротуарам

надев фуражку задом наперед

в глаза мне лезут ласковые фары

а рядом что-то нежное плывет

каким-то шепотком неуловимым

среди шуршащих ботиков и бот

проходит нежное проходит мимо

и так во влажном воздухе плывет

Смеется клоун на афише бодро

и кажется запрыгает вот-вот

Брожу один по дремлющему городу

а рядом что-то нежное плывет

1957

Стеклянный робот

Не трогайте меня

я стеклянный робот

я только стеклянный робот

кариатиды рыдают ночами

на камни ложится туман

и дома рассыпаются в пепел

и мертвые петли

повисли над головой

Я робот стеклянный

я только робот из стекла

и порезов кожи

я робот из осколков

летящих в душу

я робот из рам

с разлетающимися стеклами

я стеклянный веер

распахнутый из любви в бесконечность

я робот из ран

из осколков

врезанных в сердце

я прозрачная бесконечность

сияющая в стакане

я стакан разлетающийся

в момент падения или полета

то ли падаю

то ли лечу

то ли выпадаю из твоих рук

то ли приближаюсь

преломляюсь гранями

в радуге твоих губ

я робот губной грудной

из музыки стекол

сияющий небом

играющий отраженьем

преломленный во всех пространствах

осколками режущих граней

Я стеклянный робот

Я только стеклянный робот

1965

«Когда мы разрушим последний условный знак…»

Когда мы разрушим последний условный знак

и будут слова многомерней пространства

Минковского

мы научимся читать язык голодных собак

и откроем птицам поэзию Маяковского

И поделятся звери своей бессловесной мукой

и расскажут рыбы о том как они молчат

и расскажут камни обезличенные наукой

что никто не слышит как громко они кричат

Сообщение неба

сообщение сердца

сообщение ТАСС:

сейчас вселенная выступит перед вами

с краткой пятиминутной речью

И вселенная с нами заговорит

и язык у нее окажется человечий

1965

Адамово яблоко

Червонный червь заката

путь проточил в воздушном яблоке

и яблоко упало

Тьма путей прочерченных червем

все поглотила как яблоко Адам

То яблоко вкусившее Адама

теперь внутри себя содержит древо

а дерево вкусившее Адама

горчит плодами – их вкусил Адам

Но

для червя одно —

Адам и яблоко и древо

На их скрещенье червь восьмерки пишет

Червь

вывернувшись наизнанку чревом

в себя вмещает яблоко и древо

1978

Буква Зверь

Возьмите меня в золотую постель

Сыграйте со мною в серебряный ящик из света

Покуда доносится голос постылых пустынь

Я знаю, что сбудется это

И сбудется это

Пока еще нет во мне голоса —

Только любовь

Но только любовь – это голос

И все его слышат

Пока еще прячутся голуби в алую кровь

А алая кровь – это крылья взлетающей крыши

За голубем небо как текст улетающий в файл

За файлом экран и дисплей

За дисплеем экран

Прочитанный текст это

я улетающий в файл

Прочитанный текст – это файл улетающий в Я

Последняя книга которую я напишу

похожа на остов из мамонта из мезозоя

Но я не пишу и поэтому я не пишу

из зоомузея записок и из мезозоя

Музей музыкален в нем зоорояль зооарфа

в нем зоовалторны и зоолитавры аморфны

в нем зоолончели с изогнутой шеей жирафа

вдоль линии Соль соловей опрокинутый в морфий

Как в банке с эфиром

расправлены крылья всех звуков-стрекоз

прозрачно теряющих крылья в изгибах рояля

где сладковкушающий мамонт – вселенский наркоз

скрипичным ключом в Ре и в Ля

свой скелет повторяет теряя

Сквозь мамонта в Ля я влетаю в серебряный файл

в нутро где руины из рун и руно золотое

откуда роятся щемящие файные Фа

в сластящее лето летящие в зоо из зноя

Да будет вам книга моя из струны

переполнившей верх

Наверх вы товарищи все – динозавры

и плезиозавры

За буквою Ферт и не менее древнего Херъ

где снова из Ять и из Ерь

Херъ и Зверь вылезают