О головах - Ветемаа Энн - Страница 22

МАТЬ. Может, не будем торопиться. Ильмар, будь добр, сходи с отцом, посмотри, что с машиной. Эдуард, как мальчишка, не может, чтобы не обгонять по пути все машины. Это на нашем-то «Москвиче», старом драндулете. Да еще имея такое зрение и слух! Что-то в машине напоследок затарахтело. Как-никак — ты инженер.

КАДРИ. Конечно, посмотри.

ОТЕЦ. Кажется, в карбюраторе… Идем, уважаемый господин инженер!

МАТЬ (с упреком). В этом костюме! (Кадри.) Тебе, наверно, нелегко с ним.

ИЛЬМАР. Я только взгляну, в чем дело. Если надо, напялю комбинезон. (Ильмар с отцом выходят.)

МАТЬ (окидывает взглядом комнату и стол, садится на диван). Какой непослушный! Он с самого детства ужасный замарашка. Самый неряшливый во дворе был. Одет, как куколка, — я не хочу хвастать, это, конечно, давалось нам нелегко, а грязнуля из грязнуль. Мужчины не меняются, они остаются вечными детьми. Не правда ли?

КАДРИ. Конечно.

МАТЬ (озабоченно). Что-то у него цвет лица неважный. Наверно, слишком много курит. У него с детства слабые легкие. Постарайся его удерживать.

КАДРИ. Да я уж и так ругаю.

МАТЬ. Прямо желтый с лица. Конечно, и на работе свои заботы. А еще этот воздух у вас — сплошной дым и чад… Кажется, он не вполне доволен своей работой?

КАДРИ. Почему вы так думаете?

МАТЬ. Говори мне «ты». Неужели я так стара или так неприступна, что не обойтись без множественного числа?

КАДРИ. Мы так редко видимся…

МАТЬ. Это верно, но все же. Ведь мы обе матери. Жена становится для мужа всегда в какой-то степени матерью… Так как же у него на работе?

КАДРИ. Подробностей о его работе я не знаю, но, кажется, все в порядке. Зарабатывает неплохо.

МАТЬ. Деньги еще не все. На этой фабрике или заводе, наверно, монотонная работа — каждый день одно и то же… сажа, копоть и, видимо, нет перспектив для роста… А Ильмар у нас с детства такой усердный. Годы идут… Я считаю, ему нужно попытать счастья в аспирантуре. Все же наука — совсем другое дело. (Замечает на стене коллекцию бабочек, ласково.) Все еще висят.

КАДРИ (немного смешавшись). Да.

МАТЬ. Ими-то ты и заманила моего мальчика. Хитрая девчонка — позвала ловить ночных бабочек. А там уж… Теперь это у вас вроде семейной реликвии.

КАДРИ. Да, иногда поссоримся… ведь бывает такое…

МАТЬ. Конечно, бывает…

КАДРИ. Тогда эти бабочки…

МАТЬ. Понимаю… Получается, что они сыграли большую роль в выборе твоей профессии? Все еще учительствуешь?

КАДРИ. Нет. Не оказалось педагогических способностей.

МАТЬ. Значит, бросила! А чем тут еще можно заниматься образованной женщине? Неужели пошла на фабрику?

КАДРИ. Нет, я поступила в аспирантуру.

МАТЬ. Что? Куда?

КАДРИ (жалеет, что сказала). Это здесь же. Изучаю влияние высших фенолов на живые организмы.

МАТЬ. О! Поздравляю! И не трудно? (Эта новость задела ее за живое, с этой минуты в этом доме ей все не по душе.)

КАДРИ. Конечно, трудно. Иногда бьюсь-бьюсь… Прямо тупица какая-то…

МАТЬ. Я имела в виду — материально не трудно?

КАДРИ. Материально — нет. В денежном отношении я почти не проиграла. Очная аспирантура — только на десять рублей меньше прежней зарплаты.

МАТЬ. Десять рублей — тоже деньги.

КАДРИ. При зарплате Ильмара — деньги для нас не проблема.

МАТЬ. Так-так… И все же вам не помешало бы откладывать. Хотя бы для обмена квартиры. В этих каморках вдвоем не позанимаешься. Нужен покой и тишина. Инженер и… (ей трудно это произнести) может быть, будущий ученый. Вам должны дать квартиру побольше. Требуйте! Ты знаешь, какой Ильмар щепетильный. Ты должна постоять за него!

КАДРИ. Мы уже требовали. Но бездетной семье…

МАТЬ. Значит, плохо требовали! А обои нужно сменить. Этот ужасный рисунок… как в общежитии. Мы с отцом меняем обои почти каждый год. И занавески могли бы быть посветлее… Конечно, если это вам под силу.

КАДРИ. Мы как раз собирались.

МАТЬ. Хорошо, что хоть собирались. (Встает, ходит по комнате.) Да, я в свое время тоже хотела учиться. Но не было возможности. It wasn't possible… У тебя, конечно, теперь она есть… Yes! But, darling, I'm sure, you speak no perfect English… as you have done these magisterminimum examinations?

КАДРИ (с весьма неважным произношением). Oh, I am sorry! My English is very bad…

МАТЬ. Really, your pronunciation isn't good. Say: «Pronounciation»!

КАДРИ (с трудом). Pro-noun-ci-ation…

МАТЬ. Pronounciation!

КАДРИ. Pro-noun-ci… Честное слово, нет способностей! Еле-еле сдала на тройку.

Постановщик может при желании расширить эту сцену пытки.

МАТЬ. You ought to read loudly for ex. «Alice», «White fang»… And Ilmar would help you. У него это идет гораздо лучше. Представляешь, в шесть лет он пересказывал «White fang». (За окном шум мотора.) О, теперь совсем другое дело. У Ильмара золотые руки.

КАДРИ. Да.

МАТЬ (глядя на стол). Зачем вы так… не по средствам… Икра и все такое… Ведь мы с отцом простые пожилые люди. Вам придется жить более экономно. Ильмару одному трудно…

КАДРИ (немного обиженно). Почему одному? Я же почти ничего не потеряла.

МАТЬ. Сколько он зарабатывает?

КАДРИ. Около двух с половиной. Да мои девяносто.

МАТЬ. Неужели это нелепое кресло вам нравится? От него же одна бахрома осталась…

КАДРИ. Это единственная вещь в доме, которая принадлежит мне лично.

МАТЬ. И все же оно не подходит сюда. Ну, никак не подходит.

КАДРИ. Но Ильмар не возражает.

МАТЬ. Разве мужчины в таких делах… (У стола.) Десертные ложки нужно класть с этой стороны. (Замечает мокрую рюмку.) Это Ильмар?

КАДРИ. Мы оба выпили по рюмочке…

МАТЬ. Этот алкоголь — ужасная вещь. Отец Ильмара еще зеленым студентиком… тоже любил выпить, но вовремя одумался и бросил. Я надеюсь, дорогая, вы оба серьезно подумаете над моими словами.

КАДРИ (взрывается). Это я каждый вечер приучаю его пить. Силой заставляю, а он отбрыкивается.

МАТЬ. Это неуместные шутки, Кадри.

КАДРИ (отворачивается). Гм…

МАТЬ (понимает, что зашла слишком далеко). Я понимаю тебя, дорогая. Здесь неудивительно стать нервной. (Раздвигает занавески.) Этот дым на горизонте — утром, днем, ночью, и эти… терриконы. К этому, наверно, нелегко привыкнуть?

КАДРИ (пытается взять себя в руки). Не так уж все это ужасно. Когда Ильмар впервые привез меня сюда, у меня было почти такое же чувство, как у Крыыт[4] после прибытия на Варгамяэ. Я помню, в тот день моросило и дым стлался низко над городом. Я была просто несчастна. А теперь привыкла. (Немного оживляется.) Здесь даже по-своему красиво… Чем-то напоминает фильмы итальянского неореализма… Вечером на терриконах зажигаются красные огоньки… И люди такие простые, добрые, не важничают.

МАТЬ. Да-да. Но оставаться здесь навсегда не надо. Лучше и не приучайтесь любить это место. Потом будет трудно расстаться… Но публика тут… эти шахтеры… это же сплошь пропойцы.

Возвращаются Ильмар с отцом. Если не зрители, то обе женщины сразу почувствовали, что мужчины…

ОТЕЦ (лукаво). Аккумулятор сел. Пришлось подзарядить.

МАТЬ. Что вам пришлось подзарядить: аккумулятор или…

ИЛЬМАР. Слегка почистили клеммы. Зажигание не срабатывало… К утру будет полный порядок. Может, наконец сядем за стол?