Корни зла - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 44

Велер полез в кошель на поясе. Медленно достал и выложил на стол один за другим пять золотых. Я чуть не ахнула. Это как же их припекло?

Но взять монеты не спешила.

— Уважаемый Велер, я ведь только ученица. Давайте так, я сначала погляжу на вашу бутнячку. Если смогу справиться — хорошо. А вот не смогу — тогда и денег не возьму. За погляд не платят.

Велер покачал головой. Но золотые убрал.

— Нам, госпожа ведьма, кроме как на вас, и надеяться-то не на кого.

— Так не забудьте — мне нужно поговорить с очевидцами.

— Хорошо, госпожа ведьма.

На слово «ведьма» я не обижалась. И совершенно не собиралась поправлять их, хотя знала множество синонимов, например «магичка», «ведунья», «волшебница», «ученица магов»…

Зачем? Ведьма — от слова «ведать». Это инквизиторы извратили слово и его тайный смысл до полного непотребства. А мы просто ведаем сокрытое. Не в силу божественных откровений, а просто — есть у нас такая сила. И она нам дана для защиты людей и на их пользу.

Староста вылез из-за стола, неловко поклонился и подошел к односельчанам, которые о чем-то переговаривались. А мы переглянулись с Тёрном.

— Что скажешь?

— Кроме матерного?

— Матерное я не хуже тебя могу. А вот что ты у него высмотрел по делу?

— Ты все-таки хочешь разобраться с этой… бутнячкой?

— А что — есть выбор? Я — единственная ведьма в округе. Пока еще кто-то появится. И потом, это захолустье. Сильный маг сюда просто не поедет. Слабого могут опять сожрать. И что мы имеем?

— Мне ты можешь это не объяснять. Ты забыла? Я знаю все, что с тобой происходило…

Я улыбнулась. Вот оно — преимущество телепатии. Собеседник может понять тебя даже лучше, чем ты сама. И не надо тратить долгие часы на объяснения и уговоры.

— Ёлка, к сожалению, так думают далеко не все. Большая часть людей и не-людей считает меня не просто уродом — монстром. Считали бы, если бы знали про мои особенности.

— На этих болванов — плевать. Три раза и с высокой крыши! Для тебя вообще чье мнение важнее? Их — или мое?

— Разумеется, твое.

— Вот. А я считаю, что твои таланты надо развивать. А не прятать в пыльный угол. Так что там по бутнячке? Что бы они ни имели в виду под этим словом.

Тёрн закатил глаза, но сдался.

— Смотри.

И вместе с этим коротким словом в мой разум хлынули картины.

Картина первая.

Я иду по болоту. По виляющей тропинке, отмеченной вешками. И слышу за собой голос в тумане, пьяно выводящий:

— У батюшки, у матушки растет, растет девица.

А мне, а мне хорошему уже пора жениться…

Я знаю по голосу — это Имтор. Мой хороший знакомый. И хочу остановиться, чтобы его подождать. Его пока не видно, только слышно. Небось опять припрятал бутылку да хлебнул после рабочего дня. Сколько раз ни говори, что домой ходим через болото, а все одно — попривыкли, вот и внимания не обращают. Мол, мы тут самые умные. А болото таких ошибок не прощает.

— Пойду, пойду я к любушке, сорву, сорву цветочек.

Куплю я ей конфеточку и беленький платочек…

Придет, придет хоро…

Фраза оборвалась жутким криком и сразу вслед за тем — хрипом. Словно перед человеком появилось что-то страшное — и перекусило ему горло. А потом раздался плеск и все стихло.

Оказывается, люди умеют очень быстро бегать. Это староста осознал уже в селе, кое-как отирая со лба холодный пот. Сердце билось, как бешеное. Кровь тоненько и зло пела в висках. А липкий, какой-то подсознательный страх не отпускал его еще долго. Даже тогда, когда он собирал людей, чтобы пойти на болота.

Но на тропинке ничего не обнаружили. Даже крови.

В следующую десятиницу пропали еще двое людей.

И тут же все меняется, уплывает…

И передо мной предстает молодой маг в фиолетовой мантии.

— Меня прислали из Гинтара.

Староста кивает.

— У нас тут бутнячка завелась…

— Бутнячка? Это еще что за глупости? Так и скажите, что имеет место неизвестное вам магическое явление.

В разуме старосты мелькает мысль, что толку с этого сопляка не будет. Но спорить он не собирается.

— Как скажете, господин маг. Мы тут люди не шибко грамотные, нам хоть явление, хоть не явление, лишь бы люди не гибли. Ить трое уже пропали.

— Кто, где и когда?

Староста послушно рассказывает про то, что слышал сам. Про двух других пропавших. С ними было больше неизвестности. Они направились домой — и тоже исчезли. Немного принявши, а то ж! Страшно ходить по такому болоту. А может, и не немного принявши. Один из пропавших, Ликось, слаб был на это дело. Хоть во время работы себе и не позволял, но потом надраться мог так, что мое почтение…

— Ага. То есть могли и просто так утопнуть, — решает маг. — Ладно. Схожу сегодня на болото. Погляжу, что там и как.

Староста пытается предложить ему проводника, предупреждает об опасности, но все без толку. Маг настолько уверен в себе, что это чувствуется даже сквозь призму чужих воспоминаний.

С болот молодой маг так и не возвращается. Его вещи староста отвозит в город. И просит, чтобы прислали еще одного мага.

Картина опять меняется и уплывает. И я вижу симпатичного мужчину в черном плаще, явно любителя выпить, о чем говорит его красный нос со множеством прожилок.

Он подробно расспросил старосту обо всех пропавших, подумал — и кивнул своим мыслям.

— Axell aff — veera'xaa. Qiuvale nsankett.

А вот и те самые «веракса» и «куваленх».

Разве он — оборотень?

От второго мага остался только плащ на кусте. И тот — у болота. Маг снял его, чтобы было удобнее прыгать по кочкам.

Я прямо-таки видела болото. Туманное утро. И ощущала тоску старосты, когда тот понял, что второй, уже второй маг — не вернется.

Картинка опять уплыла.

И я увидела… себя?

Растрепанную девчонку в компании двух элваров. Но — в черном плаще и с цепочкой на шее. Ведьма… Ведьма?!

Старосту заставила ко мне обратиться безнадежность. Как это ни печально. Староста отлично понимал, что пока он достучится до Гинтара, пока оттуда пришлют еще одного мага…

А если это — ворота? Про их опасность в мире магии знали даже дети. Кстати, и у самого старосты были две замечательные дочурки и трое сыновей. И он каждый раз ходил на болота только в компании двух-трех друзей, с ужасом понимая, если что с ним случится, его жене и детям придется плохо. Им не дадут пропасть. Как не дадут пропасть семьям уже погибших. Но…

Староста не просто боялся. Еще он не знал, как быть дальше. И приезд ведьмы оказался ответом на все его молитвы.

И я внезапно оказалась опять в своем теле.

Тёрн сидел рядом и все так же держал меня за руки.

— Спасибо, — шепнула я.

Элвар, не говоря ни слова, налил в кубок вина и протянул мне. Я выхлебала одним махом. Но в этот раз опьянения даже не почувствовала. Все смыло липким и душным страхом здорового мужика, который вообще-то был готов бороться с кем угодно… только вот — с кем? И как?

Страшен не враг. Страшна твоя беспомощность перед врагом. И тот хриплый, захлебывающийся и булькающий звук, который староста слышал тогда на болоте.

Мне тоже было жутко. Но у меня работа такая.

Жуткая и страшная.

Недаром наш факультет называют факультетом самоубийц.

Я зябко поежилась и обхватила себя руками за плечи.

— Что делать будем?

Тёрн словно бы не заметил моей дрожи. И я была ему благодарна. Это ведь минутное проявление слабости. И оно исчезнет. Уже исчезло. Но все равно неприятно, когда это кто-то видит. Да еще и успокаивать тебя начинает. Можно подумать, я сама не справлюсь! Три ха-ха!

— Сходим на болото. Посмотрим. Сначала днем. Потом попробуем определить, что там за зараза. А потом пойдем ловить.