Рожден быть опасным - Самохин Дмитрий - Страница 70

Я спичка, поджегшая стог сена, запаливший весь мир.

Представительство Торговой Палаты в Системе Млечного Листа размещалось на гигантской космической станции с искусственной гравитацией. Эта станция вращалась вокруг планеты Эльдорадо, где располагались самые крупные в человеческом поясе заводы по сборке флаеров и малых космических ботов, предназначенных для путешественников, любящих бороздить просторы Галактики в одиночестве.

Мы пришвартовались к восьмому шлюзу станции в ночное время. Огни в жилых секторах станции были потушены. Только опознавательные знаки, швартовочные фонари и маяки лавирования создавали ощущение габаритов станции, вычерчивая ее фигуру. Рабочий корабль Торговой Палаты, на который нам удалось сесть в космическом порту Эльдорадо, куда мы, в свою очередь, прибыли с Сарракша, присосался к стыковочным разъемам, похожим на гигантский рот, и открыл шлюзы. Пассажиры перетекли с корабля на станцию. Пассажиры станции погрузились в корабль. Шлюзы задраились. Створки станции закрылись. Корабль отвалился от разъемов станции, как перезрелое яблоко от черенка.

– Добро пожаловать в Торговую Палату, господа! – приветствовал нас мужчина с искусственными глазами, облаченный в мантию Магистра-представителя.

Мантии Торговой Палаты я научился различать после краткого курса, который преподал мне Марк.

Крысобой преклонил голову в знак приветствия, но Магистр этого не увидел. Он повернулся к нам спиной и проследовал прямо по коридору – узкому и тесному, словно сошедшему с кинополотен великих мастеров-фантастов Кубрика, Лукаса. Коридор вывел нас к лифтам. Вызванная кабина явилась мгновенно. Нажатие кнопки, и тут же раскрылись двери.

Мы вошли внутрь.

В кабине было неуютно, точно в тесном гробу. Я, конечно, в гробу еще не был, но догадываюсь, что если он тесен, то комфорта в нем мало.

И тут пол подо мной провалился. Лифт резко пошел вниз. Аж дух захватило. Я посмотрел на Марка. Тот не смел шелохнуться. Вряд ли можно было обвинить Крысобоя в трусости, но, похоже, и он боялся. Слишком высокую скорость набрала кабина.

Музыкантская улыбалась.

Магистр, стоявший у панели управления, нажал кнопку. Не знаю, зачем он это сделал, но мне тут же захотелось свернуть его морщинистую шею. Садист. Пол, стены и потолок над нами в мгновение растаяли. Ногами я чувствовал, что пол никуда не делся. Он находился подо мной. Стоило протянуть руку, и я натыкался на стену. Но ни пол, ни стены я не видел, как, впрочем, никто из нашей компании.

Сумасшедшая картина.

Сумасшедшие чувства.

Мы неслись сквозь железное чрево корабля. Сменялись палубы. Узкие и широкие, где мог бы разместиться флагманский линкор космофлота Земли. Бродили люди. Носились роботы и колесные автомобили, которые передвигались по территории станции в согласии с расписанием и правилами движения. Так объяснил нам Магистр. А мы все продолжали падать. И падали мы вполне самостоятельно. Без кабины. У меня возникло ощущение, что я самоубийца, который выбросился с верхнего этажа станции, а теперь размышляет в полете о бытие и тщетности всех потуг человека освоить непознаваемое. Я тряхнул головой, отгоняя бредовые мысли.

Прозрачная кабина миновала огромный зал. Метров сто в вышину. Зал был заполнен космоботами, малыми торговыми кораблями, катерами и крейсерами, внутри каждого, точно в матрешке, сотни штурмовиков и еще больше скаутов-разведчиков.

Пролетев зал, мы миновали толстую переборку между двумя этажами станции, и кабина замедлила ход.

Мы прибыли.

Двери кабины раскрылись, и мы вышли.

– Вам будут предоставлены покои для изучения документов и отдыха, – вышагивая по коридору, заговорил Магистр. – Совет Директоров Торговой Палаты не счел нужным собраться, чтобы увидеть вас и разговаривать с вами. Тех документов, которые вам предоставлены, вполне достаточно, чтобы исполнить те функции, которые возложены на вас Советом Директоров Торговой Палаты.

– Когда корабль на Амбер? – поинтересовался Крысобой.

– Тогда, когда вы будете готовы и будете в совершенстве владеть информацией, которая вам нужна, чтобы выполнить ваши функции на территории Независимого Амбера, – невозмутимо ответил Магистр.

И тут меня черт дернул. С таким же невозмутимым видом, как у Магистра, я спросил:

– Скажите, Себастьян Гоевин сейчас на станции?

Крысобой уставился на меня как на идиота. Рената недовольно покосилась на меня, и взгляд ее был очень похож на взгляд Марка.

– Господин Гоевин не находится на станции, – отозвался Магистр.

Я почувствовал острое разочарование. Моя интуиция подвела меня… Но такого просто не могло случиться.

– Как и остальные члены Совета Директоров Торговой Палаты, господин Гоевин проводит совещания по выделенному каналу, а также участвует в объединенных совещаниях, – добавил Магистр.

Я угадал. Моя интуиция никогда меня не подводит. Я ощутил прилив радости, будто вытянул счастливый лотерейный билет.

Когда Магистр впустил нас в наши апартаменты и затворил за нами дверь, Крысобой и Рената накинулись на меня с вопросами:

– Откуда ты знал?!!

– Как догадался?!!

Я осмотрелся. Апартаменты нам и впрямь предоставили роскошные. Четыре комнаты, соединенные общим проходным коридором, точно жемчужины на нити. Все двери распахнуты. Три отдельные спальни и общая гостиная, в которой стоял обеденный стол с пультом ТЭФ-заказа и стол, заваленный пластбумагами. Как я понял, их нам предстояло изучить. Три дивана. Несколько кресел. Мягкий свет.

Я упал в кресло и зажмурил глаза. Перелет с Сарракша оставил неприятные впечатления. То ли капитан корабля из новичков, то ли штурман пьяный, что, естественно, практически невозможно, если только он не надрался прямо на борту.

– Успокойтесь, без нервов. Я просто догадался.

– Как это догадался? – возмутился Крысобой. – Ты что у нас, Нострадамус? Или пифия какая-нибудь?

– Считай, интуиция, – устало предложил я.

То, что Гоевин был членом Совета Директоров Торговой Палаты, ни о чем не говорило. Мало ли где у него есть еще акции. Не станешь же подозревать человека, владеющего акциями Всемирной Плотины, в том, что он затевает Великий Потоп.

– А твоей интуиции не кажется странным, что куда бы мы ни пошли, мы натыкаемся на Гоевина? – поинтересовалась Рената.

– Мы с ним только дважды столкнулись, – вяло отозвался я.

– Этого вполне достаточно, – заупрямилась Рената.

– Вы о чем?! – спросил недоумевающий Марк.

– Рената… – я решился рассказать все Крысобою, – в пустыне оказалась не случайно, когда мы виллу Гоевина штурмовали.

– Как не случайно?

Лицо Марка напоминало физиономию ребенка, который только что узнал, что Земля круглая.

– Она тогда работала на Гоевина. Правда, сама еще не знала, что на Гоевина. История путаная. Я вкратце изложил всю ситуацию.

– Потом ее похитили. По приказу человека, который на Гоевина работал. Только он ее по собственной инициативе упер.

– То есть вы считаете, что в этом замешан Гоевин? – уточнил Крысобой.

– В чем в этом? – переспросил я. – Я считаю только то, что Гоевин знает, кто я такой, и, возможно, опасается, что я вспомню об этом. Ну, скажи… – я вскочил с кресла, – кто еще на Земле может владеть технологией таких точных и совершенных операций на мозг, на ту его часть, которая отвечает за память. Кто мог еще перекрыть мне информацию? И к кому я попал сразу же, лишь освободился от преследования спецслужб? Ответь мне на вопрос, почему заказ на Гоевина поступил именно в тот день, когда я пришел в офис охотников? Почему он решил запустить шоу с охотой на себя именно в это время? И, наконец, почему он не хотел нас отпускать с шоу? Что, мы стали жутко популярны? Нас требовали в новые серии? Мы стали звездами? Нет. Что-то я не видел толп поклонников? Скажи, как воспринял Гоевин информацию о моем побеге?

Я пристально вгляделся в лицо Крысобоя.

– Спокойно. Вернее, со спокойным лицом. Только глаза налились кровью. И такое ощущение, что он сейчас кого-нибудь зашибет.