Девон: Сладострастные сновидения - Байерс Кордия - Страница 52

— Думаешь, ты очень умный? По-другому подумаешь, когда очутишься в одной из наших плавучих тюрем. Там такой ад, что Ньюгейт показался бы дворцом, — он кивнул солдатам. — Выведите его и женщин отсюда и подожгите дом. Он никогда больше не будет приютом для мятежников.

С лестницы вниз бросилась Сесилия, лицо ее было искажено гримасой боли и отчаяния.

— Нейл, ты не сожжешь Баркли-Гроув! Это же мой дом!

Нейл холодно произнес в ответ:

— Сожалею, дорогая. У меня нет иного выбора. Если бы твой брат не оказался предателем, тогда, быть может, у нас все кончилось бы на более приятной ноте. Я обязан по долгу службы уничтожать изменников и их имущество — во имя Его величества, короля Георга.

— Долг службы! А я-то думала, я что-то значу для тебя! — вымолвила Сесилия, пораженная холодной жестокостью Нейла.

— Не будь дурой! Мы вполне могли бы пожениться и жить как муж и жена, но чтобы ты особо много для меня значила? Да это просто глупо! Через тебя я хотел кое-чего добиться, но теперь всему этому конец. Ты мне больше не нужна. Не сомневаюсь, кстати, что ваш дядюшка отречется от своих американских родственничков, когда обо всем этом узнает.

— Подонок! — вскрикнула Сесилия и набросилась на Нейла, как разъяренная фурия. Она успела неплохо расцарапать ему физиономию, прежде чем два дюжих солдата оттащили ее от своего командира, заломив ей руки за спину. Потом они выволокли ее, отчаянно брыкающуюся, из дома.

— Я тобой еще займусь, сучонка! — возопил Нейл, ощупывая свое горящее от царапин лицо. Бог шельму метит? Ну, ничего, он позаботится, чтобы тем, кто его пометил, тоже досталось. И первой заплатит по счету Дэвон Баркли.

Пытаясь справиться с веревками, врезавшимися ему в кисти, к обидчику рванулся Хантер, но солдаты остановили его. Ему оставалась только свобода самовыражения; ее он и использовал до конца, помянув всех собак и насекомых, составлявших генеалогическое дерево Самнеров. Сильный удар по голове — и он рухнул на колени. Он еще успел произнести — уже заплетающимся языком — несколько особенно страшных проклятий, но тут — кивок Самнера, еще один удар по голове, на этот раз в затылок — и Хантер потерял сознание. Его вытащили во двор и перекинули через круп лошади. Привязали, за руки и за ноги, к седлу.

Дэвон все еще стояла, как вкопанная, не в силах сдвинуться с места, чтобы помочь мужу и золовке. Как будто какай-то огромный кулак толкал все ее внутренности вниз, пытаясь выдавить их наружу. Она, как бы защищаясь, обняла руками свой округлившийся живот и зажмурила глаза, вознося молчаливую молитву Господу. Он добр и великодушен, он не лишит ее в один и тот же день и мужа, и ребенка…

Но Бог не услышал ее. Страшная горечь хлынула ей в рот, невыносимая боль охватила все ее существо. Она вскрикнула, открыла глаза и встретила холодный, угрожающий взгляд своего врага. Нейл Самнер стоял, улыбаясь: он явно наслаждался ее муками.

— Помоги мне, — взмолилась Дэвон, и рука ее заскользила по гладкой поверхности стены в поисках опоры.

Нейл тихо засмеялся Он отослал из дома еще оставшихся в нем солдат и приблизился к ней. От его дыхания веяло каким-то адским жаром. Он отчетливо проговорил:

— Помочь тебе, сука? Да уж нет. От меня ты помощи не дождешься. Ты меня чуть на тот свет не отправила, теперь моя очередь.

Тяжело дыша, Дэвон облизнула свои сухие губы.

— Делай со мной что хочешь, но при чем тут Хантер и Сесилия? Почему они должны отвечать за мои поступки? Они ни в чем не виноваты. Хантер просто пытается защитить ребенка.

— Может быть, но это ничего не меняет. Он признался в измене и будет за это болтаться на виселице — это так же точно, как то, что ты подохнешь сейчас, здесь, в Баркли-Гроув.

Дэвон присела от нового приступа боли. Она разрывала ей всю нижнюю часть живота, и она почувствовала, как по ногам потекло что-то горячее и жидкое. Да, она теряет своего ребенка. Это ясно. Слезы скорби по неродившейся крошке затрепетали на ее ресницах и затем кристалликами горя усеяли ее пепельно-бледные щеки. Она медленно рухнула на пол к ногам Нейла. Ее слова были едва слышным шепотом.

— Он умирает, он сейчас замрет!

Нейл стоял, широко расставив ноги. Он ненавидел эту женщину всеми фибрами своей души и не чувствовал ни малейшего сожаления к угасшей по его вине новой жизни.

— Вот и хорошо. Успокойся: тебе не придется долго горевать о своем ублюдке!

Он опустился на одно колено и взял Дэвон за подбородок. Поднял ей голову, чтобы она не могла укрыться от его пронизывающего взгляда. Злобно ухмыльнулся:

— Тебе удалось избежать виселицы в Тай — берне, но во второй раз ты смерть не обманешь! — Он больно укусил ей губу на прощание. — И когда тебя со всех сторон охватит пламя, знай — это только предвкушение того, что ждет тебя в аду, сука!

Он отшвырнул Дэвон от себя как старую тряпичную куклу — с такой силой, что она не могла удержать равновесия. Она ударилась виском о выступ ступени, в глазах у нее вспыхнул звездопад, и она погрузилась в благодатную, спасительную темноту.

Нейл стоял, как триумфатор над телом поверженного врага. Она лежала у его ног, на ее халате и ночной рубашке все явственнее проступали пятна ярко-алой крови. Он повернулся и вышел. Вскочил на коня, приказал выполнять его приказ, сжечь дотла прибежище изменников. Солдаты с зажженными факелами вбежали в дом.

Сесилия, крича и извиваясь, пыталась высвободиться из рук солдат.

— Не делайте этого! Там же еще Дэвон!

Тот человек, которому она так глупо готова была подарить свою любовь, молчал. Тогда она начала звать свою невестку. Ответа не было. Сесилия перестала кричать, бессильно уронила голову и тихо-тихо заплакала.

А вот и дым повалил из окон и дверей Баркли-Гроув. Нейл удовлетворенно улыбнулся сам себе. Все сделано, как нельзя лучше. Он поймал изменника и покарал женщину, которая сделала его калекой, физически и духовно.

Да, еще эта девчонка. Зачем она ему? Нет никаких доказательств, что эта глупая птичка была как-то замешана в братнином деле. Ее, конечно, надо допросить как следует, но потом скорее всего ее отпустят — пусть идет, куда хочет.

Вот ее брат — это другое дело. Его из Норфолка отправят на север, в плавучую тюрьму, там он будет ждать конца войны, а после этого его будут судить — если, конечно, он к этому времени будет еще жив.

Нейл отдал команду, и колонна отправилась по дороге на восток, в сторону Норфолка. Он не оглянулся на зажженный им погребальный костер. Дэвон Макинки Баркли стала теперь частью его прошлого. Он отомстил, теперь надо подумать о будущем.

Запах дыма Мордекай почувствовал еще до того, как увидел темный столб дыма, поднимавшийся над вершинами деревьев. Мороз прошел у него по коже: он понял, что это горит Баркли-Гроув.

Пришпорив коня, он во весь опор устремился к месту пожара. И черт угораздил его задержаться! Доставив пакет с документами Сету, он решил остановиться в Уитмэн-Плейс и позавтракать с Элсбет Наслаждаясь обществом любимой женщины, он и подумать не мог о несчастье свалившемся на Баркли-Гроув.

Мордекай резко осадил коня и спрыгнул на землю, не дожидаясь, пока тот остановится. Подбежал к группе слуг, которые ахали и охали, наблюдая, как жадные языки пламени вовсю уже пожирали второй этаж здания.

Никого там не осталось? Где Хантер? Где Дэвон? Сесилия? Как это все случилось? — Мордекай обрушил этот град вопросов на одну из служанок, посмышленее, тряся ее для убедительности за плечи.

Та печально закивала головой. Ее большие черные глаза не выразили ничего, кроме чувства глубокой скорби:

— Пришли солдаты и подожгли дом Забрали мистера Баркли с сестрой, а леди Баркли мы что-то не видели.

— Ты что, хочешь сказать, что вы тут стоите, наблюдаете, а Дэвон, может быть, там внутри? Господи, выпороть бы вас всех, трусы несчастные! — ругаясь, Мордекай сорвал с себя сюртук, бросился к канаве с водой. Обмакнул его в ней и обернул, как мокрую тряпку вокруг головы. Быстрее в дом! Бросился было по лестнице на верхний этаж — но нет: жар там нестерпимый…