Девон: Сладострастные сновидения - Байерс Кордия - Страница 49

Дэвон сжала голову руками, как бы желая выдавить оттуда всякие мысли и всякие воспоминания о Нейле. Может быть, тогда и сам он каким-нибудь таинственным образом исчезнет. И когда она вернется в гостиную — с бумагами Браггерта под платьем — Нейла Самнера уже просто не будет.

— Ну пусть, пусть так и будет, — пробормотала Дэвон и уронила руки. Ладно, пока надо подумать, как раздобыть бумаги — ведь именно из-за этого она и приехала сюда.

Дэвон сделала глубокий вдох, расправила плечи и встала. Решительно подошла к большому столу, усеянному бумагами.

Пусть Самнер ее уничтожит, но пока она сделает все, чтобы помочь Хантеру.

Она любила мужа, любила всей душой; но за последние недели она прониклась восхищением и уважением и к убеждениям Хантера. Его никто не заставлял рисковать жизнью ради дела независимости колоний. Его богатство и семейные связи как раз говорили за то, что он должен быть против; его ждало место в палате лордов. Но легкий путь — это был не для Хантера. Он не стал плясать под дудочку короля Георга. Он любил Виргинию, землю, где он родился и где будут расти его дети. Он хотел, чтобы они были свободны, чтобы они могли устроить свою жизнь так, как желают, чтобы они имели право на выбор, на поиски счастья. Этого же хотела и она сама.

Дэвон быстро пробежалась по бумагам на столе. Ничего интересного. Тогда посмотрим в ящиках. Тоже ничего. Она закусила губу, задумчиво постукивая костяшками пальцев по поверхности стола. Наверняка здесь есть какой-то тайник. Она окинула внимательно взглядом стены. Ага! Большая картина над камином как-то явно не к месту. Дэвон широко улыбнулась. Полковник Браггерт не дурак, но куда ему против лондонской Тени!

Несколько секунд — и документы спрятаны за поясом нижней юбки. Так, теперь поправить платье, подравнять картину, чтобы никто ничего не заметил. Животик стал чуть больше, но это не страшно. На какой-то момент она почувствовала тот же самый прилив возбуждения, который ее охватывал во время ночных похождений Тени в Лондоне. Хотелось громко рассмеяться.

Она тихонько вышла из кабинета и вошла в гостиную. Остановилась на пороге и осмотрелась. Муж все еще продолжал свою беседу с Нейлом Самнером. Эти двое мужчин играли самую большую роль в ее жизни. Ее враг и ее любимый. Оба — сильные, красивые, и оба имеют власть над ее будущим. Но Хантера она не боялась. Он не был жестоким или злым. Может быть, он ее и не любит, но он никогда не сделает ей ничего плохого просто ради удовольствия видеть, как она страдает. Совсем другое дело — Нейл Самнер. Он будет стараться ей мстить — просто ради самоутверждения.

А может быть, повернуться и убежать отсюда? Дэвон с трудом подавила в себе этот импульс. В конце концов, она жена Хантера, он ее защитит.

— А, дорогая невесточка, решила вернуться? — это Сесилия остановилась рядом. Она кокетливо развернула дорогой веер, сделанный из черепаховой кости и атласа. Ее взгляд перебегал с одного гостя на другого. — А я-то надеялась, что ты спряталась на весь вечер — это же явно не твоя компания.

Дэвон вся сжалась. Еще и эти подначки Сесилии! Хватит с нее того, что в нескольких шагах от нее стоит ее злейший враг, разговаривает с ее мужем — как будто старые друзья встретились после долгой разлуки. Сквозь зубы она выдавила из себя:

— Я думала, у тебя сегодня есть чем заняться, кроме того что препираться со мной. Смотри, сколько приятных молодых людей. Если бы затратила столько же усилий на то, чтобы их заинтересовать собой, сколько тратишь на то, чтобы злить меня, они бы все уже лежали у твоих ног.

Сесилия, прищурившись, продолжала осматривать зал, пока не нашла белокурую голову Нейла Самнера.

— Мне не нужен их интерес. У меня здесь есть мужчина, который мне нужен, понятно, дурочка?

Сесилия с шумом захлопнула веер и, высокомерно подняв нос, вышла через стеклянную дверь в сад, оставив Дэвон в полном недоумении. Кого она увидела? В той группе, на которой остановился в последний раз ее взгляд, было только двое мужчин, которые были достаточно молоды, чтобы привлечь внимание молодой девушки. Один был ее брат. Значит, это Нейл Самнер?

Озноб пробежал у Дэвон по спине, какой-то жесткий комок застрял в горле. Да нет, не может быть! Не может быть, чтобы Сесилию что-то связывало с Нейлом Самнером. И все-таки логика подсказывала именно такой вывод. Дэвон бессильно опустила плечи. Как это она успела с ним познакомиться и уже влюбиться?

Дэвон снова взглянула туда, куда только что вышла Сесилия, и почувствовала, что ей жалко эту глупую девчонку. Что бы она там ни говорила и ни делала, зля ее, Сесилия не заслуживала такой участи. Стать еще одной зкертвой Нейла Самнера — а ведь и она, Дэ-Бон, сама одно время верила, что он в нее влюблен — когда он только развлекался!

Дэвон стиснула кулачки, искрящийся взгляд ее зеленых глаз остановился на Нейле Самнере. Пусть Сесилия ее презирает, но она теперь член ее семьи, и Дэвон будет защищать ее так же, как это сделал бы Хантер. Она не позволит этому мерзавцу играть чувствами наивной и неопытной девушки.

Дэвон несколько раз глубоко вздохнула и выдохнула, чтобы успокоиться, и подошла к мужу. Она должна предупредить его. Нейл — это опасность для всей семьи Баркли. Она мягко дотронулась до руки Хантера, пытаясь привлечь его внимание — но так, чтобы не привлечь внимания Нейла.

Хантер бросил на нее не слишком внимательный взгляд. Она стояла, не говоря ни слова, красивая и бледная.

Он еще не успел сказать ни слова, как вмешался — очень вовремя и кстати, как он, видимо, думал, полковник Браггерт:

— Миледи! Я надеюсь, вы чувствуете себя лучше!

Хантер нахмурился, а затем, поняв все, широко улыбнулся ему, похлопав его по плечу:

— Сэр, вы первый, кто знает теперь, что я, видимо, скоро стану отцом.

Бедный полковник Браггерт, очевидно, лихорадочно пытался сообразить, как это могло случиться так быстро после бракосочетания, лицо его выразило крайнее напряжение мысли, но вот он вроде бы восстановил самообладание в достаточной степени, чтобы изобразить широкую улыбку-поздравление:

— Я польщен. Теперь я понимаю причину недомогания леди Баркли. Давайте выпьем за будущего наследника!

Он распорядился принести и открыть ящик шампанского, специально предназначенный для таких торжественных случаев, но Дэвон не обращала внимания на всю суматоху, вызванную этим заявлением Хантера. Она окаменела под мрачным взглядом Нейла. Он узнал ее.

Она вцепилась в руку Хантера с такой силой, что он почувствовал ее ногти через ткань пиджака; сердце его замерло, когда он заметил, какой ужас плеснулся в глазах жены. Он проследил направление ее взгляда и наконец вспомнил, где он видел Нейла Самнера раньше — в здании суда, он был свидетелем обвинения против Дэвон.

Как бы беря ее под защиту, он положил ладонь поверх ее руки. Надо немедленно увести Дэвон отсюда — пока Нейл не успел еще во всеуслышание заявить, кто она такая, — а в этом случае он бы просто задушил негодяя на месте. Может быть, это был бы самый лучший выход из положения? Но нет, нельзя поддаваться эмоциям.

— Полковник, вы должны нас простить, но боюсь, Дэвон и я должны вас покинуть. В любой момент может начаться новый приступ, а доктор Лэнгли, знаете ли, дал на этот счет очень строгие указания. Ей никак нельзя переутомляться, — Хантер говорил это полковнику Браггерту, но в глазах было молчаливое предупреждение Нейлу Самнеру.

— Жаль, жаль, — сказал полковник Браггерт, чувствуя себя слегка уязвленным уходом Хантера. Он как раз распорядился откупорить одну из бутылок шампанского, а этот тип имеет наглость отказаться выпить, — из-за того, что там наговорила какая-то клистирная трубка! Эти шпаки! Браггерт выругался про себя. Однако тон его слов был скорее примирительным!

— Я все понимаю. Вы, конечно же, должны следить, чтобы леди Баркли в точности следовала предписаниям ее врача. Я не хотел бы, чтобы что-то случилось с вашим наследником.

— Да, вы очень точно описали мои чувства, — сказал Хантер. — А теперь, извините нас, мы разыщем Сесилию и поедем. Спасибо за чудесный вечер, полковник. Надеюсь, в ближайшее время вы сможете навестить нас в Баркли-Гроув и позволите нам оказать вам такое же гостеприимство.