Лето в Жемчужине - Минутко Игорь - Страница 1

Игорь Александрович Минутко

Лето в Жемчужине

1. Хорошее утро

В это утро Витя Сметанин, тринадцатилетний мальчик, проснулся и, еще не открыв глаза, почувствовал, что ему хорошо и празднично.

«Что случилось?» — удивился Витя. И вспомнил: «Сегодня первый день каникул».

Не надрывается отвратительный звонок будильника. Не надо никуда спешить, думать о несделанных уроках. Можно спать до самого обеда. Пожалуйста, лежи себе хоть на спине, хоть на животе и спи. Начнут сниться всякие сны, потому что, если утром проснуться и опять заснуть, обязательно будут сниться сны. В минувшее воскресное утро Вите приснилось — вот чудно! — что он милиционер, стоит на перекрестке Гоголевской и Трудовой и регулирует движение. Белые перчатки, полосатый жезл, скрипучий широкий ремень. Рука вверх — и послушно замер поток машин. Кажется, с тротуара удивленно, с восторгом смотрели знакомые девчонки, и среди них была Зоя.

Витя крепче сжал веки, стало совсем темно, и в темноте засверкали розовые черточки. Но спать не хотелось, и Витя открыл глаза.

В комнате было солнце, и край подушки от него стал горячим. В открытую форточку влетал ветер и пузырем надувал штору.

— Альт! — крикнул Витя.

Послышался цокот, скрипнула дверь, и в комнате появился Альт, немецкая овчарка с карими глазами. Альт подошел к кровати, жарко задышал, отвалив в сторону язык, загнутый по краям совочком. Пес яростно крутил хвостом, в его глазах смешались доброжелательство и преданность; было ясно: у Альта тоже отличное настроение.

— С сегодняшнего дня, — сказал Витя, — я семиклассник. Понял?

Альт все понял и закрутил хвостом еще сильнее. Витин папа говорил, что родители Альта служили на границе, были поисковыми собаками.

«Конечно, — подумал Витя, — хорошо бы поймать шпиона. Но где его возьмешь в нашем городе? И вообще шпионы и всякие бандиты бывают только в кино и книжках».

Стало немного грустно.

Витя спрыгнул на пол, хотел сделать зарядку, но передумал. В конце концов, не каждый же день делать зарядку. Мышцам, к вашему сведению, нужен отдых. А вместо зарядки можно пять раз быстро подняться по лестнице вверх-вниз до последнего этажа и, пожалуйста: тренировка и сердца, и легких, и мускульной системы.

Но бегать по лестнице тоже не хотелось. Еще соседи подумают: «Дурак какой-то».

В ванной Витя снял майку и, прежде чем мыться, стал рассматривать себя в зеркало. В зеркале отражалось худощавое лицо с выпирающими скулами, хитрыми глазами и спутанной челкой на лбу. Нос был длинный. Даже, пожалуй, слишком длинный. Витя себе не очень понравился, и настроение слегка испортилось. Зато мышцы груди и бицепсы на руках были хороши. Витя напружинился, сделал боксерскую стойку.

— Ага! — сказал он себе. — То-то!

Ведь всем известно: мужчину украшают сила и мужественность.

Витя сделал гордое выражение лица. Потом показал себе язык.

«С завтрашнего дня займусь гантелями», — подумал он с некоторым вызовом, будто угрожал кому-то.

Он уже много раз собирался заняться гантелями, но все как-то не получалось.

На кухне Витя сварил яйцо, подогрел чай. Хорошо, когда родители на работе. Никто тебе не смотрит в рот. Никто не учит: «Витя, как ты держишь нож? Витя, жуй бесшумно».

Легко сказать — жуй бесшумно. Так и задохнуться недолго.

Перед Витей сидел Альт и на лету ловил куски хлеба.

«Эх, на границу бы махнуть с Альтом».

О прозрачную сетку, которой было заделано окно, бились мухи. Со двора доносились детские голоса, удары по мячу; шелестели ветки тополя, росшего под самым окном.

Витя вышел на балкон и сразу попал в жаркое солнце, в тепло, наполненное запахом горячих тополиных листьев. Слышнее стали голоса ребят, удары по мячу; где-то сердито кричала женщина:

— Оля, не лезь в водичку! Не лезь, говорю!

«А если ребенку в водичке приятно», — подумал Витя и перегнулся через перила.

Так и есть! Репа забивал голы, а в воротах, между двумя кирпичами, стоял Колька Фитиль.

— Репа! — крикнул Витя.

Репа задрал голову. Даже с третьего этажа были видны веснушки на его круглом лице.

— Долго дрыхнешь, — крикнул Репа. — Спускайся! Не забыл, что сегодня?

— Не забыл! Я скоро!

— Вынеси чего-нибудь пожевать, — уже негромко сказал Репа.

— Ладно.

Витя походил по комнатам, обдумывая свои дела. Следом цокал по паркету Альт и часто дышал. Ему было жарко.

В своей комнате Витя выдвинул ящик стола и вынул дневник. Нет, не школьный дневник с отметками и расписанием уроков. А совсем другой. В который записывают всякие мысли и события дня. Никто не знал, что Витя Сметанин, ученик шестого класса; нет, простите, теперь уже седьмого класса, ведет дневник. Как известно, подобные дневники есть только у девчонок. Это знал и Витя, и поэтому он держал свой дневник в страшной тайне. О нем не знала даже Зоя Чернышева. А о родителях и говорить нечего.

Дневник представлял собой толстую общую тетрадь в клеенчатом сером переплете. На первой странице стоял эпиграф: «Мой друг! Отчизне посвятим души прекрасные порывы (А. С. Пушкин)».

Витя раскрыл дневник и написал:

И задумался.

В это время в передней зазвонил телефон.

Это, конечно, была Зоя.

— Здравствуй, Витя, — сказал в трубке Зоин голос.

— Привет, — ответил Витя.

— Ты не забыл, что у меня сегодня день рождения?

— Нет, Зоя, я помню.

— Так смотри, не опаздывай. В пять часов.

— Я постараюсь.

— Ты не постарайся, а не опаздывай, — капризно сказала Зоя.

Витя, сопровождаемый Альтом, вернулся в свою комнату. Он опять сел за дневник, но никак не мог сосредоточиться.

Альт сидел рядом и крутил хвостом.

— Перестань, — сказал ему Витя.

Альт обиделся и ушел в переднюю на свою подстилку.

Витя записал в дневнике:

Витя задумался, посмотрел в окно. Он видел плоскую крышу соседнего дома с целым лесом антенн, синее небо, в небе было одно-единственное облако с лохматыми краями, похожее на неуклюжего щенка.

Витя, наморщив лоб, стал писать дальше:

Потом он зачеркнул «печальные» и написал «грустные».

И самому Вите стало слегка грустно, непонятно отчего.

На кухне он завернул в газету бутерброд с толстым куском колбасы и с неудовольствием прочитал записку мамы.

Мама писала:

На записке лежала пятерка.

«А если подарок будет стоить три рубля пятнадцать копеек?» — подумал Витя и немного рассердился на маму.

Витя надел белую рубашку, отглаженные брюки, кеды.

«Может быть, поиграем в футбол», — подумал он.

На этот раз Витя Сметанин понравился себе в зеркале. А что, в самом деле? Стройный, подтянутый. И взгляд открытый. Вот еще немного бы в нем презрения. Витя нахмурился, подкатил глаза кверху, но презрения все-таки не получилось.

«Ладно, так сойдет», — подумал он.

У двери засуетился, заскулил Альт.

— Спокойно, — сказал Витя. — Вернусь, пойдем гулять.

Тут надо сказать, что Альт — ученая собака. Когда он был совсем маленьким, считайте младенцем, и лапы его разъезжались на паркете, Витя начал учить щенка всяким штукам. И теперь Альт умеет таскать в зубах сумку из магазина, прыгать по команде через палку, понимает слова: «лежать!», «сидеть!», «ко мне!». А если потребуется, он будет защищать Витю в схватке с любым врагом до последнего вздоха — так он любит своего хозяина.