Грузчики идут дальше через большое подвальное помещение наборной. Они проходят мимо стола, на котором члены редакции газеты «Циня» во главе с очкастым Буксом верстают номер.

Букс в задумчивости теребит пуговицы на жилете.

— А куда же поставить сообщение из Новороссийска? Где оно?

Секретарь редакции — немолодая женщина с усталым лицом — сразу же находит нужную гранку.

— Вот.

Она медленно читает:

— «…Вся власть в городе Новороссийске перешла в руки Совета рабочих депутатов…»

Грузчики поднимаются по деревянной лесенке и проходят в помещение экспедиции, где несколько девушек выдают комплекты газет вооруженным боевикам.

Высокий плечистый боевик очень горячится:

— Скорее… скорее, девушки!.. Надо доставить газету на вагонный до выступления…

Коротко остриженная девушка просматривает списки.

— Сейчас… Я только запишу вашу фамилию.

Из коридора в комнату экспедиции входит Райнис. Он в дверях сталкивается с грузчиками, смотрит на связки своей книги и обращается к девушке, выдающей газеты:

— Лайма, у вас остался хоть один экземпляр?

Девушка несколько виновато отвечает:

— Нет. Все отправлено в Федеративный комитет.

Райнис выбегает в коридор и останавливает последнего грузчика, схватив его за фартук.

— Послушай, отец, подари мне один экземпляр «Посевов бури».

Бородатый грузчик недоуменно на него смотрит.

— Не могу… А ты кто такой?

Райнис вынимает из связки один экземпляр и сует его в карман.

— Видишь ли какое дело… Я автор этой книги…

И он быстро направляется к лесенке, ведущей вниз, в наборную.

— Вас все спрашивали… — кричит вслед ему Лайма.

Абелите, раздающая наборщикам листки рукописи, первая замечает появившегося в дверях наборной Райниса.

— Вот, наконец, Райнис! — кричит она.

Райнис на ходу снимает пальто.

— Здравствуйте, друзья!

Букс сердито спрашивает:

— Где ты пропадал, Ян?

Райнис идет к столу, пожимая руки своих товарищей.

— Я… на митинге учителей…

Секретарша недоумевает:

— Позволь, тебя ведь ждали в депо?

— А-а… В депо я выступал утром…

Букс строго смотрит поверх очков.

— Ты принес стихи?

Райнис сбрасывает пиджак, вешает его на стул.

— Стихи будут… Как номер?

Главный редактор склоняется над гранками.

— Чертовская задача сверстать номер в такой день… Посмотри, на первой полосе мы даем воззвание ЦК Латвии — «К оружию, товарищи рабочие!»

Райнис внимательно рассматривает сверстанные листы.

— Так… А здесь?

Секретарша обводит карандашом свободное место.

— А здесь пойдет резолюция Таммерфорсской партийной конференции…

Букс достает из-под бумаг письмо.

— Да… вот письмо товарища Сергея из Таммерфорса… Кстати, он пишет о первой встрече Ленина с руководителем закавказских большевиков Сталиным…

Раздается телефонный звонок. Сухощавый старик-метранпаж подходит к висящему на стене деревянному аппарату.

— Букс… Спрашивают главного редактора…

Тот бросается к телефону. Райнис удерживает его за руку.

— Погоди, дай сюда письмо…

Райнис отбирает у Букса письмо и просматривает его.

— …Я много слышал о Сталине еще в ссылке…

Букс, наконец, берет телефонную трубку.

— Да… Букс у телефона…

Все внимательно прислушиваются к его словам.

— Хорошо, Петерис, конечно, вставим…

Он с задором обращается к членам редакции:

— Федеративный комитет просит дать на первой полосе о всеобщей стачке в Либаве… Там боевики ухлопали двадцать городовых и шпиков!

Молодой наборщик с восхищением восклицает:

— Молодцы!

Райнис передвигает часть гранок.

— Надо дать шапку — «Привет боевикам Либавы!»… Вот примерно здесь…

Секретарша немедленно ему возражает:

— Нет. Здесь идет информация из Москвы о ходе вооруженного восстания…

Снова звонит телефон. На сей раз к аппарату спешит Райнис. На ходу он спрашивает секретаршу:

— А что у нас на второй полосе?..

Райнис снимает трубку:

— Редакция газеты «Циня»… Да, Дорочка, это я…

Через несколько мгновений поэт, размахивая телефонной трубкой, сообщает всем новое радостное известие:

— В Виндаве полная победа!.. Наши боевики захватили город!

Букс снимает очки, и мы видим его восторженные молодые глаза.

— Вот материал для первой полосы!

Старый метранпаж в изумлении разводит руками.

— Опять для первой?.. Тридцать лет я делаю газету, а такой верстки не видал!

Смеющийся Райнис хлопает метранпажа по плечу.

— А тебе приходилось когда-нибудь верстать газету во время восстания?.. Нет?… Ну, то-то…

Букс озабоченно разглядывает верстку.

— Да, Райнис… надо еще втиснуть твои стихи…

Райнис весело смеется.

— Тоже на первую полосу?

Главный редактор безнадежно машет рукой.

— На первую.

Райнис проходит в угол, где Абелите разбирает готовые к набору рукописи.

— Абелите… У тебя есть карандаш?

Абелите берет в руки карандаш и листок бумаги.

— Есть, конечно…

Поэт проводит по лбу рукой, вглядывается куда-то далеко, далеко за стены наборной.

— Пиши, Абелите… Еще одно стихотворение из цикла «Посевы бури»…

Так не останется, так оставаться не может.

Глупо надеяться, что пронесется вода…

Абелите записывает стихи под диктовку, тихонько повторяя про себя:

Так не останется, так оставаться не может.

Глупо надеяться, что пронесется вода…

Сверху приоткрывается дверь в экспедицию, и стриженая девушка, стоя на лесенке, кричит:

— Райнис, вас срочно вызывают!..

Он сердито спрашивает:

— А кто там, Лайма?.. Я ужасно занят.

— Это опять поэты.

Райнис поднимается вверх по лесенке.

— Подожди, Абелите… Я сейчас…

Настойчиво, резко звонит телефон. Букс сердито хватает трубку.

— К твоему сведению, Дора, в газете бывает только одна первая полоса!..

В экспедиции стоят двое юношей и девушка. Райнис подходит к ним и крепко пожимает руки молодых поэтов.

— Здравствуйте, мои дорогие… Вы принесли новый материал?

Все трое достают из карманов свернутые в трубки рукописи.

Девушка с тревогой спрашивает:

— А вы успели прочитать вчерашние?

Райнис усмехается.

— Конечно, успел…

Он обращается к самому молодому из них — худенькому юноше с большими задумчивыми глазами.

— Мне очень понравился твой рассказ о стачке, Эдуард.

Эдуард краснеет от смущения.

— Спасибо…

Райнис достает из кармана несколько рукописей, бегло просматривает одну из них и добавляет:

— Мы будем его печатать.

Юноша окончательно теряется.

— Спасибо…

Райнис передает девушке маленькую клеенчатую тетрадь:

— Твои стихи, Марта… Для начала неплохо, надо только упростить язык. Мои пометки ты найдешь на полях.

Марта берет свою тетрадь и тут же ее перелистывает. Райнис долго смотрит на высокого полного поэта, застывшего в трепетном ожидании.

— А ты, Юлиус, меня просто огорчил… Ни ясной мысли, ни подлинного волнения, ни чувства времени!

Юлиус, видимо, не предполагал услышать такую резкую критику. Он долго моргает глазами и, наконец, с усилием бормочет:

— Я старался… пробовал писать, как вы… Не получается…

Райнис с горячностью его перебивает:

— Зачем же, как я? Не подражать надо, а учиться!.. И прежде всего учиться у жизни… как это делали Некрасов… Чехов… Максим Горький… Как учился наш Вейденбаум, наконец, молодой Андрей Упит…