За нейтральной полосой - Самаров Сергей Васильевич - Страница 55

– В ящик загляну, когда домой вернусь. А Астахову по должности положено больше других переживать, потому что именно ему за все отвечать. И за всех тоже... Не мне тебе объяснять, что погоны не только дают, но и обязывают. Ладно, это бытовая лирика. Теперь к делам. К вам вылетает Таку с двумя помощниками. Окажи посильную помощь. Особенно ее интересует работа через спутник. Есть у нас с ней некоторые задумки... Попробуйте их воплотить... На нас в Германии работает младший Ангел. А я в дополнение ко всему сейчас отправляю Александру к нему в Дрезден. Звоню из аэропорта.

– Что ей там делать?

– Там находится сейчас человек, которого Александра знает. Вероятно, по документам именно этого человека в России сейчас находится главное действующее лицо. Ты понимаешь, о ком я говорю...

– Японец...

– Да... Как только вернусь домой, сразу отправлю тебе все данные. На всякий случай передай копию генералу Астахову. Вдруг это и им поможет. И еще... Проверь нашего японца по компьютерам касс аэропорта и железнодорожного вокзала. Фамилия редкая.

– Надо проверять по всей России.

– Тогда доложи Астахову. Пусть распоряжается... Я в свою очередь попрошу о том же Рославлева. У нас на всю Россию мощностей не хватит... В самой Москве, кстати, проверяют альфовцы. Пусть и у вас займутся. В принципе это процедура несложная, и в вашем городе все можно сделать за час... Еще – только они со своим вездесущим аппаратом могут это проконтролировать... Закупки крупных партий пепси или других напитков в банках... Именно партий... По три тысячи штук в каждом отдельном городе...

– Относительно спортивного календаря ты ничего не выяснил?

– Сейчас этим делом занимается Пулат. Он у нас тотализаторный болельщик. Всю пенсию жертвует на тотализатор. Но у меня есть и свои предположения... Исхожу я из объема подготовительной работы... Думаю, акция планируется на весну... Скорее всего на день открытия чемпионата страны по футболу, и искать следует в городах, имеющих команды высшей лиги... Или, как в вашем случае, в других городах ведется подготовка, а акция будет совершаться там, где будут проходить матчи. Это тоже, кстати, доложи генералу. Правда, тут меня сбивает одно обстоятельство. Зачем был отправлен рицин в Германию? Ладно. Пока. Объявляют посадку. Александра зовет.

– Привет ей.

Доктор складывает трубку, поднимается и начинает одеваться.

– Куда собрался? – спрашивает жена.

– Труба зовет. За компьютер.

Материалы от Александра приходят только через два с половиной часа, и все это время Доктор сидит за столом, пьет в лошадиных дозах, как сам эту процедуру называет, кофе, хотя вовсе не уверен в великом пристрастии лошадей к кофе, и при этом размышляет. Он опять чувствует, что выпала из внимания какая-то деталь, и не может вспомнить, что это за деталь... Точно такое же чувство было недавно, когда он не мог вспомнить, где видел банку с пепси и с какой эмблемой была эта банка. Состояние мучительное, и невозможно от него избавиться, и невозможно его разрешить. Опять подсознание говорит, что именно здесь спряталась разгадка выхода из тупика, что именно это поможет поставить все на свои места и продолжить без остановки застывшее расследование.

Но... Сколько ни старается Доктор, как ни напрягает свою большую лохматую голову, память его подводит.

Так и не сомкнув глаз в эту долгую беспокойную ночь, Виктор Юрьевич дожидается, наконец-то, звукового сигнала, что подает компьютер. Пришла почта...

И почти одновременно раздается второй звуковой сигнал – ранний звонок в дверь. Недоумевая, Доктор кладет в карман пистолет, проходит в прихожую, стараясь не скрипеть половицами, и выглядывает в дверной глазок. Прямо на него смотрит холодный и черный ствол пистолета...

Доктор улыбается радостно – подмога подоспела быстро – и открывает дверь. Он хорошо знает любимую шутку Дым Дымыча Сохатого. И даже всегда пользуется его советом – выглядывая в дверной глазок, никогда не включает в прихожей свет...

– Учти, средняя скорость в пути – сто десять километров в час... Тысяча семьсот километров отмотали за шестнадцать часов... Ни один раллист на такое не способен, потому что у раллистов хорошее зрение и они видят все знаки...

Ангел, если он не бреется два раза в день, становится похож на абрека. В дороге он не брился ни разу...

3

Клаус Фобе выделяет небольшую комнату в офисном доме, где дает возможность младшему Ангелу и Селиму пару часов подремать в раскладывающихся креслах. И через два часа сам же их и будит, как обещал. Следовательно, он вообще всю ночь проводит на ногах.

– В ваш адрес новая шифровка из Москвы от Басаргина... Сдается мне, он стал уже вашим штатным сотрудником?

Сережа к шуткам в такое время суток явно не расположен:

– Нет. Он отправляет материалы по просьбе нашей сотрудницы и пользуется ее шифром... Что у нас слышно нового об Александре, жене Александра? Машина в Берлин вышла?

– Машина ждала в самом Берлине, – Клаус смотрит на часы. – По моим подсчетам, она уже на пути сюда. Доедут быстро. В это время дорога еще пустынна, как пески Сахары. Особенно скоростная полоса движения.

– Но скользкая, как льды Гренландии. Вы еще скажите, что там колеи нет... – Вот теперь шутка показывает, что Сережа проснулся окончательно.

– Нет... – Клаус не соглашается. – Скользкая дорога бывает, когда слегка подморозит. Сегодня заморозков не обещали... Мокрый асфальт при прямолинейном движении не мешает. Скоро будем встречать... Пойдемте, я покажу вам, где можно принять душ.

Немцы привыкли жить с комфортом. Сережа к комфорту равнодушен: есть – хорошо, нет – и не надо, но Селим этому рад и спешит в душевую кабину первым. У Селима настроение прекрасное всегда, если рядом есть душ, от отсутствия которого он с самого детства страдал у себя на жаркой родине...

Басаргин в своем послании особо отмечает, что поддерживает связь по просьбе Таку. И высылает сводные данные обо всех событиях, связанных с расследованием, для наиболее полной ориентации в развитии действия. Он догадывается, что Клаус обязательно будет ознакомлен с материалами, и, как понимает Сережа, эта отметка предназначена скорее персонально для Клауса, чтобы не возникали среди сотрудников Интерпола лишние разговоры. Ведь не каждому объяснишь, что Басаргин так тесно и уже во второй раз сотрудничает с Сережей во многом еще и потому, что Сережа сын его товарища и члена его команды.

Сережа с Селимом читают сообщение вместе.

– И слава Аллаху, – говорит правоверный мусульманин Селим, – что мадам Джиндан уползла, как червяк... Иначе нам бы никогда не выйти на господина Кито до того, как он натворит дел в России.

– У них там свои заботы... – не полностью соглашается Сережа. – Им надо найти объемные порции рицина. И только она, похоже, знает, где их искать... Это сейчас большая угроза, чем присутствие самого господина Кито.

– Мне можно полюбопытствовать, что происходит в России? Басаргин прислал и мне некоторые вопросы... Вернее, мне копию вопросов, которые он задал другому нашему сотруднику, сидящему в Мюнхене... У вас ничего нет про это?

– Груз рицина в Мюнхене? Только пара слов... Но остальное, думаю, настолько же предназначено для вас, насколько и для нас, поскольку мы работаем совместно... Распечатывать, с вашего позволения, я не буду, прочитайте с монитора.

Клаус ставит стул рядом и внимательно знакомится с материалами.

– Да, серьезное там дело заваривается... Сколько жертв они планируют?

– Около пятидесяти тысяч человек... Так считает Басаргин. Это больше, чем забирают две войны в Чечне. Акция жесточайшая.

Звонок в дверь вызывает Клауса.

– Это пришел Вилли. Он сменился с поста.

Вилли докладывает только последние новости. В завершающие минуты его дежурства, уже в присутствии сменщика, из дома выехала машина. За ней установили наблюдение. Кто в машине, пока неизвестно, куда едут – неизвестно тоже. В остальном все идет по-прежнему тихо и мирно. Два человека, как обычно, с самого утра отправились за продуктами в ближайший магазин. Без машины. Пешком. Магазин близко. Сотрудники службы наружного наблюдения попытаются выполнить заказ Сережи и просчитать «продуктовую корзину», чтобы вычислить количество людей в доме.